Боричев Ток, 10 - Левитес Ирина (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .TXT) 📗
Этим она подчеркнула, что не может отвечать за всех грешниц Подольского района. Ей достаточно переживаний за близких. Родных и соседей.
— Может, ничего страшного? — выразила надежду Лена.
Действительно, что такого? Подумаешь: зайдет человек в гости. Выпьет чашку чаю. Или две. И уйдет.
— Не знаю, не знаю… — с сомнением покачала головой Мира Наумовна.
— Так ведь Нина будет!
— Что вы себе думаете? Много ребенок понимает, — поджала губы Мира Наумовна.
Интересно! Нина давно не ребенок. Прекрасно поняла, зачем тетя Фира ее позвала. Во-первых, потому, что скучно сидеть вдвоем. А во-вторых, неприлично оставаться наедине с посторонним человеком. Все будут знать и могут подумать.
Потихоньку проскользнуть не выйдет. Когда кто-то идет по двору, все смотрят. И говорят, что это дальний родственник Мерзляков из Винницы. Или троюродный брат Миши с Сониной стороны. Или одноклассник Леры, но, знаете, из хорошей семьи. Его мама — учительница истории из 118-й школы. А папа? Кто его папа, пока неизвестно, надо будет выяснить.
С черного двора, чтобы никто не видел, пройти не получится. Придется пробираться проходными дворами, карабкаться по обрыву, а потом штурмовать сараи и, пригибаясь, ползти под аркой. Как в «казаках-разбойниках». Даже бандиты с горки этот маршрут фазу отмели бы.
Но и без бандитов удобно, когда заранее видно, кто идет. Можно успеть переодеться или хотя бы передник снять. Или наскоро навести порядок при условии, что Валерика нет дома. Но иногда из-за хорошего обзора случались неприятности. Когда Нина была маленькая, бабушка Лиза увидела в окно, что к ним идет гостья, и вздохнула: «Опять идет. Я ее терпеть не могу!» Неосторожно с ее стороны, надо признать. Потому что Нина звонко выпалила, едва гостья с тортом и цветами переступила порог: «Бабушка вас прямо терпеть не может!» Но это было давно. Теперь Нина подобных бестактностей не допускает. И вполне может присутствовать при свидании Фиры и гостя.
Вдруг он скажет что-нибудь нескромное. «Как вы прекрасно выглядите», например. Хотя это комплимент называется. Но тети Фирин знакомый уже, наверное, старый. Ему и в голову не придет всякие глупости говорить. Или дразниться. Но надо быть начеку.
— Я могу под столом спрятаться, — вызвался Валерик. — Как дам ему!
Стало тихо. Даже Ирочкин рев прекратился. Лена закашлялась, деликатно прикрыв рот ладошкой. Подала сигнал. Напомнила, что разговор принял чересчур откровенный характер.
— Почем на рынке сливки? Хочу варенье сварить, — спохватилась Мира Наумовна.
— По восемьдесят копеек, кажется.
— Что вы говорите? Так дорого? Не может быть.
— Пойду спрошу у тети Фиры, — вскочила Нина. — Она вчера покупала.
И побежала к парадной. Следом с новой силой понесся рев отдохнувшей Ирочки.
Было бы здорово, если бы тетя Фира вышла замуж. Одной неинтересно. У всех кто-нибудь есть. У Лены — Алик. Ей сестра Миля дала его повоспитывать. Давно, после войны. Миля осталась вдовой с двумя малышами-погодками. Лена ей помогла. Алик так и застрял на Боричевом Току. Его младший брат Лёньчик тоже застрял. В бочке с патокой. Еще в эвакуации. Сладкого ему захотелось. Соседка шла мимо, увидела: из бочки ножки торчат. И вытащила Лёньчика. Вовремя. Живой оказался. Но сладкое не разлюбил. Миля тогда сильно испугалась, что за двумя не уследит. Так Алик оказался у Лены. А Миля с Лёньчиком в гости приходят. Иногда Лена по секрету жаловалась бабушкам, что Миля обижается. Будто она у сестры сына отобрала. Можно подумать. Любому ясно, что это выдумки.
А вот бабушки никого не делили. Вместе растили Лизину дочку. Будущую маму Нины и Валерика. Их было три сестры: Лиза, Века и Берта. Лизин муж, дедушка Боря, пропал на фронте без вести. Века замуж так и не вышла. Один раз собиралась, но ее жених в Днепре утонул. Он был архитектором и подавал надежды. А Берта замуж вышла.
Однажды Бертиному мужу квартиру хотели дать от завода, но Века не разрешила. Сказала, что вместе жить легче. Так они и остались. Правда, потом развелись почему-то. Берта умерла за два года до рождения Нины. Они и не встретились. Жалко. Теперь бабушки Века и Лиза вместе воспитывают внуков. Их делить никто не собирается. По углам их растаскивать, что ли? Иногда не мешало бы…
У Миры Наумовны есть Семен Семенович. Прямо как грудной, честное слово! У него характер. И гипертония. Он ее крупно имел в виду. Пусть его враги давятся отравой без соли. Приготовленной на пару, потому что у него еще желудок. В гробу он видал эту гадость. Причем в белых тапочках. Эти врачи ничего не понимают. Ха! Да он даст сто очков форы этим перестраховщикам, которым лишь бы запрещать. Вот пусть сами и кушают свою диету.
Голдин муж давно умер. Он был лучшим портным на Подоле. А может, и во всем Киеве. Мужским мастером. Когда он шил брюки, так это были брюки. А не макароны со штрипками. В его брюках вы смело могли идти и жениться на дочке Ротшильда. От него остались на память ножная швейная машинка «Зингер», огромные блестящие ножницы и гигантские чугунные утюги. Голда ему помогала и сама научилась. Шьет потихоньку, только чтобы никто не знал. Это тайна. А то фининспектор придет. У Голды есть сын. Ему о-о-очень повезло с женой. Такая хозяйка, такая хозяйка, ай-ай-ай, такая хозяйка! Она умеет готовить шейки. А это, знаете, не все умеют. Некоторые только думают, что умеют готовить шейки. Еще она мать. Дай Бог каждому такую мать. Голдины внуки приходят по воскресеньям: воспитанные, аккуратные, в наглаженных костюмчиках, сшитых по ночам бабушкой. Со всеми здороваются. С них надо брать пример. Особенно Валерику.
Бабушка Соня тоже вдова. Но у нее есть сын — дядя Миша. К нему столько народу пристегнуто: и тетя Оля, и Лера с Женей, и Мира Наумовна, и даже Семен Семенович. Так что у бабушки Сони целая гора родственников.
И только тетя Фира совсем одна. Нет, конечно, у нее есть племянница. Но она, как известно, живет в Черновцах. Тетя Фира ею гордится и вслух читает письма. Попутно обращает внимание слушателей на выдающиеся способности племянницыных детей. Новорожденной девочки, с удивительно осмысленным для ее возраста взглядом. И четырехлетнего мальчика, у которого ум! Такой ум, что вы не поверите. Он обиделся, что внимание уделяют малышке. Взял молоток и хотел уже стукнуть. Но его поймали. Так знаете, что он сказал? «Ага! Вы не слышали, как она меня выругала!» Такой ум! Прямо Карл Маркс!
Но все-таки, несмотря на достижения племянницы и ее детей, ужасно хочется, чтобы тетя Фира жила с приличным человеком. И гуляла с ним вечерами по Боричеву Току. До Фроловской и обратно. Или даже ездила на трамвае в филармонию. Нина хорошо обдумала план на завтра. Если тетя Фира и ее знакомый будут стесняться, она спокойно скажет: «Не волнуйтесь, пожалуйста. Тетя Фира, расскажи о себе. А теперь вы, товарищ знакомый, расскажите о себе». Тогда все поймут, что позвали Нину не зря.
Но план чуть было не рухнул. И все из-за Ромки. Нина зашла к Лубанам, чтобы убить время до вечера. До шести часов, когда надо будет пить чай у Фиры. С «Киевским» тортом. У Ромки на подоконнике лежали яблоки. Нина задумалась, взяла одно и откусила. Ромка сначала ничего не сказал. Дождался, когда от яблока осталась половина. Чтобы уже надежно было. И тогда вроде бы вспомнил. Осенило его.
— Ты что? — встревожился Ромка. — Яблоки-то отравленные!
— Не ври! — Нина сначала не поверила, но потом засомневалась: —Дустом? Или борной кислотой?
Борной кислотой Века пыталась справиться с нашествием черных муравьев, которые неизвестно как добирались до второго этажа, ползли цепочкой к буфету и вовсю там орудовали. Альпинисты-разбойники. Века разводила кислоту в розетках для варенья, но муравьи все равно маршировали строем. Если им ничего не делалось, значит, и Нине кислота не опасна.
— Скажешь тоже! — поморщился Ромка. — Кураре. Смертельно опасный яд.
— И где ты его взял? — не поверила Нина. Не такая уж она дурочка, чтобы поддаваться на Ромкины розыгрыши.
