Знаменитый газонокосильщик - Ланина Мария Михайловна (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
— Чарли, что это за история с сенной лихорадкой? У тебя же нет никакой сенной лихорадки, — говорю я, когда он заканчивает.
— Есть, — отвечает он. Он смотрится в зеркало и массирует себе подбородок, проверяя, чисто ли он выбрит, так что я не могу удержаться от смеха.
— Чарли, я прекрасно знаю, что у тебя нет никакой сенной лихорадки.
— Нет, есть, — повторяет он снова. Он хватает полотенце, резко поворачивается ко мне спиной, что-то делает со своим лицом и, повернувшись обратно, трижды чихает. — Видишь?
— Как ты это делаешь? — спрашиваю я.
На этот раз Чарли уже не отворачивается.
— Для того чтобы заработать сенную лихорадку, нужно запихать палец в нос, — и он запихивает его в нос. — Мне это показал Колин Хиггинс. — Лицо у Чарли искажается, и он снова чихает. — У Колина сенная лихорадка уже два года.
В пятницу на день рождения Чарли должна прийти Джемма, которая хочет с ним поговорить. Надеюсь, это не произведет на него слишком сильное впечатление, потому что лично мне нравятся его выходки. Я не хочу, чтобы он превратился в бродягу, как Пижон, или еще во что-нибудь такое, но его поведение доказывает, что у него есть воображение. По-моему, нет ничего хуже, чем ребенок, лишенный фантазии. У Чарли есть несколько таких одноклассников — кажется, что это куклы, лишенные индивидуальности, и можно не сомневаться, что со временем они станут взрослыми людьми, которые будут сообщать окружающим: «От этого может пострадать репутация фирмы».
Как только я приезжаю на работу, меня вызывает Бриджит, и я следую за ней в одну из комнат, предназначенных для собеседований. Я подозреваю, что речь пойдет о мистере Перисе, но Бриджит меня ошарашивает.
— Мне тут одна птичка напела, что ты занимаешься какими-то глупостями с прейскурантами, — заявляет она.
Я не знаю, что ответить, и поэтому говорю, намекая на Линду:
— Похоже, на тебя работает не одна птичка.
— Нет, только одна, — отвечает Бриджит, подтверждая тем самым мои подозрения. — Хотя это неважно. У меня замечательный нюх, Джей, и я чувствую, когда человек собирается опустить поводья.
Я напрягаюсь, с вялым видом глядя в пол, и Бриджит выдерживает паузу, выжидая, когда я выдам себя кивком или улыбкой. И я понимаю, что не уступить ей будет по меньшей мере невежливо.
— Но ведь не обязательно верить всему, что тебе говорят, — произношу я с загадочным видом и задумываюсь, а не пора ли произнести речь об отречении. Но потом мне приходит в голову, что можно воспользоваться случаем и спровоцировать Линду, сообщив ей заведомо ложные сведения, чтобы проверить степень ее лояльности. — Иногда люди говорят не то, что думают.
Но Бриджит меня опережает.
— У меня есть одно из писем, направленное тобой в строительную компанию «АМКА». Я знакома с их заместителем директора по административно-хозяйственной части, — произносит она.
Я не могу удержаться от легкого смешка, и мы встречаемся глазами — в моих написано добродушное признание, а в ее — не менее добродушное торжество.
— Если бы только это… — вздыхает Бриджит. — Но я читала твои записи в книге по учету рабочих, к тому же истории с мистером Арнольдом и мистером Перисом. Да и твоя исполнительность и пунктуальность тоже оставляют желать лучшего… Джей, я не знаю, что мне делать. Только честно — как бы ты поступил на моем месте?
— Уволил бы меня, — отвечаю я.
После этого мы еще некоторое время болтаем, и Бриджит говорит, что мы могли бы стать с ней близкими друзьями. Я не очень понимаю, что в данном случае имеется в виду под словом «близкий». Потом мы пожимаем друг другу руки, и я выхожу из комнаты, гадая по дороге, а не надо ли было ее поцеловать.
Папа спрашивает, почему я так рано вернулся. Я совсем забыл, что он работает дома. Он стоит, бескомпромиссно сложив на груди руки. Я говорю, что уволился, чтобы посвятить себя самообразованию, и отправляюсь к себе читать роман Мопассана, а он мне вслед кричит «Бездельник».
Мне кажется, что на этот раз я вышел сухим из воды, но позднее, когда мы усаживаемся смотреть футбол, я допускаю глупейшую ошибку и вступаю с ним в разговор. Я говорю что-то о ленивых игроках типа Дэвида Джинолы, которые позволяют ослам выполнять за себя всю тяжелую работу, чтобы потом блеснуть своей изобретательностью и талантом. Вероятно, папа решает, что я намекаю на наши отношения и мою книгу, потому что моментально выходит из себя и начинает трясти головой с такой силой, словно ему в ухо залетела оса. Сначала я даже не понимаю, что происходит, поскольку мое замечание было абсолютно невинным, и даже собираюсь предложить влить ему в ухо кипятка, чтобы избавиться от зловредного насекомого, но тут он набрасывается на меня, так ожесточенно мотая головой, как это делает Рик Парфитт в шоу «Рок во всем мире».
— Тебе восемнадцать лет! Во-сем-над-цать! А ты мыслишь как младенец! Ты доведешь меня до инфаркта. Смерти моей хочешь, да? — По его словам, даже Чарли ведет себя более ответственно. И при таком отношении к жизни мне ничего не светит. И когда я начну платить за квартиру? Или, может, я хочу превратиться в бродягу и ночевать на улице? Знаю ли я, как огорчал маму постоянный бардак в моей комнате? Неужели я не видел синяков, которые она набила себе, поскользнувшись на бумажных обрывках, которые валялись у меня на полу? Вряд ли человек, серьезно относящийся к своей работе, станет так себя вести. Я — умный мальчик, но пора взять себя в руки.
Все это было крайне некстати, потому что мне приходилось смотреть в его сторону, и в результате я пропустил отличный удар левой, который был нанесен французским полузащитником «Арсенала» Патриком Виера.
Поездки в метро, сетования на плохую работу светофоров на Чалфонт Латимер, посещение корпоративных вечеринок для того, чтобы тебя начали узнавать, и поедание куриных чипсов — неужели это и есть жизнь? Я все равно хочу стать великим писателем. И больше мне ничего не надо. Я хочу жить вне общества, за загородкой, как дикое животное с острыми когтями.
— Понятно, — отвечает папа. — И кто, интересно, будет обеспечивать эту жизнь за загородкой? Полагаю, я?
И я говорю, что скорее стану вором, если мне потребуется себя обеспечить. Папа заявляет, что я уже им стал, и напоминает мне о пяти фунтах, которые я взял у него на метро и не отметил в календаре.
На шум спускается Чарли, чтобы узнать, что происходит. Папа не отвечает, и Чарли поворачивается ко мне.
— Ничего особенного, — говорю я.
— Да-да, — подхватывает папа, — ничего особенного. Просто твой брат в очередной раз лишился работы. Но он считает, что в этом нет ничего особенного. Зато для меня это кое-что значит. Это очень важно для его отца, который скоро окончательно облысеет.
Когда Чарли удаляется, папа снова подходит ко мне. И мне кажется, что он собирается приступить ко второму раунду, но вместо этого он обрушивает на меня собственные новости. Думаю, он получает большое удовольствие от того, что делает это именно в данный момент.
— Полагаю, тебе следует знать, что я разговаривал с доктором Робертсом, — говорит он.
На кухонном столе лежит распечатанное письмо от доктора Робертса. Он пишет, что, на его взгляд, выходки Чарли являются «попыткой каким-то образом влиять на неконтролируемые события внешнего мира», что вполне объяснимо, учитывая то, что произошло с нашей мамой. Затем следует какая-то профессиональная тарабарщина о смене обстановки и роковая фраза: доктор Робертс считает, что «переезд на новое место жительства» может принести пользу.
2 часа ночи.
Теперь подъем поворотника стал означать для нас с Джеммой предложение заняться любовью. Я поднял его, когда мы возвращались из паба, хотя впереди и не было видно никаких перекрестков. И Джемма меня сразу же поняла.
Странно, раньше я всегда очень осторожно обращался с женской грудью, как будто это маленькие хрупкие котята, — я только гладил ее и подавлял в себе желание сжимать ее в руках. Но с Джеммой все иначе. Она очень пылкая и в разгар страсти позволяет мне делать все что угодно с самыми существенными частями своего тела. Поэтому я мну, тискаю и сжимаю ее грудь так, словно я домохозяйка, вступившая в схватку с тестом. Сегодня вечером мы занимались сексом четыре раза — для меня это рекорд. Джемма говорит, что абсолютно улетает, когда занимается со мной сексом. И я улетаю тоже.
