Абсолютные новички - Макиннес Колин (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Я думаю, — начал он, — открыть дело с девкой.
— О, вот как. Умница. Я навещу тебя в Брикстоне, — сказал я с отвращением.
— Ты не одобряешь?
— Как я могу? Ты же не тот тип сутенера.
— Все в жизни надо попробовать…
— О, конечно. О, конечно, о, конечно. Дальше будут ограбления со взломом.
Я пошел за напитками и заодно получил время все хорошенько обдумать. Потому что я всегда представлял себе, что Уиз однажды встанет на эту дорожку, но всегда успокаивал себя тем, что у него достаточно мозгов придумать что-нибудь получше, а не попасть в кулак какой-нибудь девицы из будуара. Потому что, согласны вы с этим или нет, при таком раскладе дел женская сторона берет бразды правления в свои руки, даже если она отдает всю выручку мужчине, и он забавляется с ней воскресными вечерами, после еженедельного посещения Одеона. Просто причина в том, что ее действия, что бы вы об этом ни думали, легальны, а его — нет, и если развязывается какой-то спор, все, что ей нужно сделать, это набрать номер ближайшего детектива-сержанта Такого-то.
— Здоровье, богатство и счастье, — сказал он саркастично.
— Счастье! Молчал бы!
Наступила тишина.
— Ну же, — сказал затем Уиз. — Давай драться.
— Зачем, если ты уже все решил?
— Все равно давай.
Я зарычал, действительно зарычал.
— Просто, Уиз, дело в том, что это не твой род занятий. Назови мне хоть одного сутенера, у которого есть мозги.
— Я знаю некоторых.
— Я не имею в виду хитрость или опыт, я имею в виду мозги. Конструктивные мозги.
Уиз сказал:
— Я могу тебя познакомить с несколькими букмекерами, владельцами клубов и прокатов машин, основавшими свой бизнес на деньгах, заработанных на улице.
Я сказал:
— Я могу познакомить тебя с несколькими парнями в субботу вечером в аптеке, несколькими зеками, и несколькими трупами, которые тоже так думали.
— А, ну что ж, наши мнения разошлись.
Я сказал лунатику:
— Это, может быть, и нормально для существ, молодых сердцем, неважно, какого возраста, но посмотри в глаза правде, Уиз, ты уже слишком зрелый. Ты слишком много знаешь о том, что делаешь.
Уизард улыбнулся, если это можно было так назвать.
— И это я слышу от парня, — сказал он вежливо, — прославившегося на весь район продажей порнографических фото.
Ну, знаете ли, черт возьми!
— Во-первых…, — сказал я.
— И не забудь про «во-вторых» и «в-третьих»…
— Во-первых, — продолжал я, ты отлично знаешь, что лишь некоторые из моих снимков порнографические, и я занимаюсь этим как ради смеха, так и ради бабок. Во-вторых, как ты говоришь, я как можно скорее брошу это дело, — я часто говорил тебе. И, в-третьих, опять же, ты сравниваешь сутенерство и то, чем занимаюсь я?
— Да нет, вообще-то, — сказал Уизард, — ибо мое занятие более честное и лучше оплачивается.
— О, как скажешь, Спортсмен.
Наступила еще одна пауза передышки между раундами.
— И кто же эта счастливая девка? — спросил я его.
— О, одна знакомая. Конечно, ты понимаешь, — сказал он, — что не очень умно говорить, кто именно, особенно тем, кто не одобряет.
— Насколько же ты прав, юный Уизард. В любом случае — кем бы она ни была, мне ее жаль. У тебя будет дюжина таких в тот момент, когда тебя посадят.
— Я не удивлюсь, — сказал Уиз.
Я осушил свой безалкогольный напиток.
— Ну ладно, вот что я тебе скажу, гений, — начал я. — Две вещи, просто послушай их. Первое — может, ты и симпатичный чувачок, но ты не подходишь на роль сутенера, потому что ты слишком восхищаешься этой забавой, и не воспринимаешь ее достаточно серьезно. Другое, и ты это отлично знаешь, и должен стыдиться этого — у тебя на самом деле есть мозги, и если бы ты получил хотя бы кусочек образования, то сейчас бы ворочал большими вещами, парень, и еще не поздно. Действительно, не поздно, почему бы тебе не поучиться?
— Школа жизни, — ответил Уизард.
— Класс Брикстон.
— Ну и что? Во всем есть риск.
— Дурак.
— Что? А, ладно…
Уизард уставился в потолок, потому что группа остановилась. А я, я действительно чувствовал, что должен сказать хоть что-нибудь, чтобы отговорить его: не потому, что я не одобрял этого, а потому, что знал — если Уиз займется этим, я его потеряю.
Но он начал первым.
— Я скажу тебе вот что. Я все тщательно обдумал — и я в полной безопасности. Смотри! — и я посмотрел на него. — Представь меня на скамье подсудимых! Какой простак — даже судья, не говоря уже о присяжных, — поверит, что дитя вроде меня может быть сутенером?
Я помедлил немного, а потом сказал:
— Если бы ты увидел сейчас себя в зеркале, ты понял бы, что вовсе не выглядишь, как дитя. Вообще не выглядишь молодым, Уиз, абсолютно — ты выглядишь чертовски старым.
— Ах, так? — сказал Уиз. — Тогда я скажу тебе еще кое-что. Этому бизнесу со шлюхой, сутенером и клиентом очень, очень много лет. Со времен А. и Евы, всегда существовали женщина, посетитель и местный мужик.
— Будь тогда посетителем.
— Согласен, никто не любит парней, срубающих легкие деньги. Но, детка, причины, по которым их не любят, очень лицемерны. Клиент перекладывает свой стыд на сутенера, и сутенер согласен нести его — дайте же ему чистое, социальное, уважительное алиби. Потом, ни одному мужчине не нравится платить за то, за что сутенер получает деньги. И самое главное, парень, мир завидует сутенеру! Да, и есть из-за чего, — и он улыбнулся огромной улыбкой — «ну-не-умный-ли-я».
— Прекрасно, прекрасно, — воскликнул я. — Будешь отстаивать свои убеждения перед типами из Вульфендена.
— Ах, они, — сказал Уизард. — Самым последним человеком, кого они когда-либо захотят спросить про шуры-муры, будет кто-либо в курсе дела… шлюха, сутенер, или даже клиент. Знаешь, для чего нужен Вульфенден? — спросил он, наклонившись над столом и ухмыляясь. — Это как заниматься гомосексуализмом в нашей стране и прикрываться сутенерами. Чтобы перепутать и то, и другое, и запудрить мозги лохам, чтобы они не знали, на кого сыпать серу.
— Не так громко, Уиз, — воскликнул я, ибо команда уже закончила играть, а джук-бокс еще никто не включил.
Так что вот так. Я уже говорил с Уизом тайно, чего со мной не случалось никогда, я стал частью его мерзкого плана, и поверьте мне, я не мог этого так оставить.
— Господи! — провозгласил я. — Что со мной происходит? От меня ушла девушка к Пикам и педикам, а теперь мой друг уходит к девушкам.
— Не сравнивай меня с Пиками, — сказал Уиз.
— Ну, будь умницей, я сравнивал тебя с Сюз.
— Мило! Похоже, что больше всего об этом беспокоишься ты, мой маленький спаситель.
— О, похоже на то!
— Ну, тогда, — сказал Уиз, делая вид, что встает из-за стола, — когда ковбои меня схватят, я сразу же позвоню тебе, чтобы ты внес за меня выкуп.
— Не говори так со мной, Уиз, пожалуйста!
— О, я знаю, ты прибежишь с высунутым языком… ты меня обожаешь!
Это явно был предел, и я встал и отвесил Уизу мощную пощечину. Мощную, действительно мощную. Он вовсе не выглядел удивленным и не ответил никак на это. Просто потер щеку и пошел к бару, поэтому я понял, что именно этого он и хотел. О, блядь, подумал я.
И я вышел из «Подозрительного», подышать летним вечерним ветерком. Вечер был великолепным. Воздух был сладок, как прохладная ванна, звезды с любопытством пялились на неоновые огни, и граждане Королевства, в джинсах и пиджаках, плыли по каналам Шефтсбери Авеню, словно гондолы. У всех были деньги, и их можно было тратить, все уже приняли ванны с вербеновыми солями, и ничье сердце не было разбито, а созревало для легкого летнего вечера. С каучуконосов в бистро стерли пыль, и мягкие белые огни китайских ресторанов нового стиля — не старые, категории Ма Джонг, а самые новейшие, с широкими стеклянными фасадами, дакроновыми занавесками и бежевыми коврами внутри — светились ослепительно, словно какие-то гигантские телеэкраны. Даже эти ужасные старинные англосаксонские трактиры — картофельные чипсы, выдохшийся, несвежий эль, лужи и харкотина на стойке бара — выглядели довольно заманчиво, при условии, что вам не придется толкать эти двухтонные двери, отхватывающие половину зада, и заходить туда. Одним словом, столица была мечтой для ночных плэйбоев. И я подумал: "Боже мой, одно я знаю точно — наверняка когда-нибудь сделают мюзикл о шикарных 1950-х. " И я подумал, о небо, еще кое-что я знаю точно — я жалок.
