Дорога в рай (Рассказы) - Даль Роальд (список книг .txt) 📗
Он по-прежнему изучал ее с предельным вниманием, взгляд его скользил по ее лицу, шее и плечам. Анна почувствовала, что краснеет.
– У тебя, наверное, просто замечательно идут дела? - спросила она. Ведь лучше тебя во всем городе нет врача?
Он наклонил голову набок, так что ухо едва не коснулось плеча. Эта его манера Анне всегда нравилась.
– Замечательно? - переспросил он. - В наше время у любого врача в большом городе дела могут идти замечательно - я имею в виду, в финансовом отношении. Но вот действительно ли я первоклассный специалист - это другое дело. Мне остается только надеяться и молиться, что это так.
Подали напитки, и Конрад поднял свой бокал и произнес:
– Добро пожаловать в Даллас, Анна. Я так рад, что ты мне позвонила. Приятно снова тебя увидеть.
– И мне приятно тебя увидеть, Конрад, - сказала она, и это была правда.
Он взглянул на ее бокал. Она сразу же сделала большой глоток, и бокал наполовину опустел.
– Ты предпочитаешь джин водке? - спросил он.
– Да, - ответила она.
– Тебе нужно изменить свой вкус.
– Почему?
– Джин вреден для женщин.
– Вот как?
– И даже очень.
– Наверняка он вреден и для мужчин, - сказала она.
– По правде говоря, нет. Для мужчин он не так вреден, как для женщин.
– А почему он вреден для женщин?
– Да просто так, - ответил он. - Просто они так устроены. Чем ты занимаешься, Анна? И что привело тебя в Даллас? Расскажи мне о себе.
– Почему джин вреден для женщин? - улыбаясь, спросила она.
Он улыбнулся ей в ответ и покачал головой, но не ответил.
– Говори же, - настаивала она.
– Нет, оставим это.
– Нехорошо недоговаривать, - сказала она. - Это нечестно.
Помолчав, он произнес:
– Что ж, если ты действительно хочешь знать, в джине содержится определенное количество масла, которое выжимают из ягод можжевельника. Это делается для того, чтобы придать напитку особый вкус.
– И что же это масло делает в организме?
– Много чего.
– Например?
– Нечто ужасное.
– Конрад, не смущайся. Я уже взрослый человек.
Это был все тот же Конрад, подумала она, все такой же застенчивый, щепетильный и скромный, как и раньше. Этим он ей и нравился.
– Если этот напиток и правда делает нечто ужасное в моем организме, сказала она, - то с твоей стороны нехорошо не говорить мне, что это такое.
Он слегка подергал мочку левого уха большим и указательным пальцами правой руки. Потом сказал:
– Видишь ли, все дело в том, Анна, что можжевеловое масло непосредственно воздействует на матку.
– Ну уж ты скажешь!
– Я не шучу.
– Чепуха, - сказала Анна. - Бабьи сказки.
– Боюсь, что это не так.
– Ты, наверное, имеешь в виду беременных женщин.
– Я имею в виду всех женщин, Анна.
Он перестал улыбаться и говорил вполне серьезно. Похоже, его тревожило ее здоровье.
– В какой области ты специализируешься? - спросила она. - В какой области медицины? Ты мне так и не сказал.
– Гинекология и акушерство.
– Ага!
– И давно ты пьешь джин? - спросил он.
– О, лет двадцать, - ответила Анна.
– Помногу?
– Ради Бога, Конрад, перестань беспокоиться о моем здоровье. Пожалуйста, я бы хотела еще один мартини.
– Разумеется.
Он подозвал официанта и сказал:
– Один мартини с водкой.
– Нет, - сказала Анна, - с джином.
Он вздохнул, покачал головой и произнес:
– Нынче не прислушиваются к советам своего врача.
– Ты не мой врач.
– Это так, - согласился он. - Но я твой друг.
– Поговорим лучше о твоей жене, - сказала Анна. - Она такая же красивая, как и раньше?
Он помолчал какое-то время, потом ответил:
– По правде говоря, мы разведены.
– Быть не может!
– Наш союз просуществовал целых два года. Но потребовалось много усилий, чтобы сохранить его даже на такое время.
Анну это почему-то глубоко потрясло.
– Но она же была такой прекрасной девушкой, - сказала она. - Что же произошло?
– Все произошло, все, что только может быть плохого.
– А как же ребенок?
– Она забрала его. Женщины всегда так делают.
В голосе его прозвучала горечь.
– Она увезла его к себе в Нью-Йорк... Он приезжает повидаться со мной раз в год, летом. Ему сейчас двадцать лет. Он учится в Принстоне.
– Хороший мальчик?
– Замечательный, - сказал Конрад. - Но я его почти совсем не знаю. Все это не очень-то весело.
– И ты так больше и не женился?
– Нет. Но хватит обо мне. Поговорим о тебе.
Он начал медленно и осторожно подталкивать ее к разговору о здоровье и о том, что ей пришлось пережить после смерти Эда. Она поймала себя на том, что без смущения говорит с ним обо всем.
– Но что же заставляет твоего врача думать, будто ты не совсем выздоровела? - спросил он. - Ты мне не кажешься человеком, который собирается покончить с собой.
– Я тоже думаю, что не способна на это. Хотя временами - не часто, имей в виду, а только иногда, когда я впадаю в депрессию, - у меня возникает чувство, что покончить счеты с жизнью было бы не так уж и сложно.
– Что с тобой в таких случаях происходит?
– Я направляюсь к ванной, где есть полочка.
– А что там у тебя?
– Ничего особенного. Обыкновенный прибор, который есть у всякой женщины, чтобы сбривать волосы на ногах.
– Понятно.
Конрад какое-то время внимательно всматривался в ее лицо, потом спросил:
– Именно такое у тебя было состояние, когда ты мне позвонила?
– Не совсем. Но я думала об Эде. А это всегда немного рискованно.
– Я рад, что ты позвонила.
– Я тоже рада, - сказала она.
Анна допивала второй бокал мартини. Конрад переменил тему и начал рассказывать о своей работе. Она смотрела на него и почти не слушала. Он был так чертовски красив, что нельзя было не смотреть на него. Она взяла сигарету и протянула пачку Конраду.
– Нет, спасибо, - сказал он. - Я не курю.
Он взял со стола коробок и поднес ей огонек, потом задул спичку и спросил:
– Эти сигареты с ментолом?
– Да.
Она глубоко затянулась и медленно выпустила дым к потолку.
– А теперь расскажи о том, какой непоправимый вред они могут нанести всей моей половой системе, - сказала она.
Он рассмеялся и покачал головой.
– Тогда почему же ты спросил?
– Просто интересно было узнать, вот и все.
– Неправда. По твоему лицу вижу, что ты хотел мне сообщить, сколько заядлых курильщиков заболевает раком легких.
– Ментол не имеет никакого отношения к раку легких, Анна, - сказал он и, улыбнувшись, сделал маленький глоточек мартини из своего бокала, к которому до сих пор едва притронулся, после чего осторожно поставил бокал на стол.
– Ты мне так и не сказала, чем ты занимаешься, - продолжал он, - и зачем приехала в Даллас.
– Сначала расскажи мне о ментоле. Если он хотя бы наполовину столь же вреден, как и сок ягод можжевельника, то мне срочно нужно об этом узнать.
Он рассмеялся и покачал головой.
– Прошу тебя!
– Нет, мадам.
– Конрад, ну нельзя же начинать о чем-то говорить и недоговаривать. Это уже второй раз за последние пять минут.
– Не хочу показаться занудой, - сказал он.
– Это не занудство. Мне это очень интересно. Ну же, говори! Не смущайся.
Приятно было чувствовать себя немного навеселе после двух больших бокалов мартини и неторопливо беседовать с этим элегантным мужчиной, с этим тихим, спокойным, элегантным человеком. Наверное, он и не смущался. Скорее всего нет. Просто, будучи щепетильным, он был самим собой.
