Танец на лезвии бритвы - Шамин Андрей (чтение книг TXT) 📗

— Подруг много — в именах можно запутаться… А так — Рыбка: и любимая жена, и любимая любовница.

Опять зачесалась рука. Нет, я сказал.

— Фигово?

— Модная болезнь — депрессия, — сказал я.

— Депрессия — та же нирвана, потому что и в депрессии и в нирване человек не живёт — он находится.

— Не знаю как в нирване, но лучше жить припеваючи, чем элениум запиваючи.

— Не одним элениумом жив наркоман. Вообще любовь тоже наркотик, подсядешь — не слезешь.

Возразить нечего — прав Боян Батькович. Ещё как прав.

Я решил перевести стрелки. Неприлично раскручивать на личное.

— Недавно анекдот услышал. Штат Техас. Суд Линча. Бац! — верёвка лопнула. Вешают во второй — узел развязался.

— Бог любит троицу, — сказал шериф

Повесили в третий и последний.

Телегин прыснул.

— Забавно…

Сделал долгий глоток.

— Люблю кофеёк — очень полезен для нашего брата. Анекдот, значит? Однажды воробей дико замёрз. И замертво свалился в большую лепеху, только что вываленную коровой. Отогрелся и зачирикал в голос. Кот его услышал и сцапал.

И сказал — Сидишь в дерьме, так нечего чирикать!

Я запил смешинки чаем и спросил:

— Как критики? Не грызут?

— У топора угол зрения равен остроте его лезвия, а широта взгляда — длине. Критиканы…

Телегин извлёк одну сигарету. Прикурил. Разлился ароматный дымок. Наверное «Danhil», никак не "Belomor kanal"

— На то и собаки, что б караван шёл.

Я достал свои.

— Можно?

Протянул зажигалку. "Zippo".

— Слышали? Депутата поймали. Онанировал в кустах у детского сада. Хоть один схлопочет!

— Бьют не за то, что крадут и не за то, что попадаются, а за то, что не делятся.

— В погоне за сладострастием сам себя задрочил. Слетит теперь с насеста.

— Вряд ли. Они там все миром мазаны. Хотя и порядочные есть. Один, хороший знакомый, денег дал на Христо-Рожденственский собор.

— Научи дурака Богу молиться, он тебе и лоб расшибёт.

— Если такой умный, почему такой бедный?

— Потому и бедный, что шибко умный.

Закурил вторую.

— День пробежал как солнечный луч — был и нет.

— Ещё не пробежал…

Телегин озабочено взглянул на часы.

— Ждём кого. Не помешаю?

— Думаю, что нет.

Отворилась дверь и зашёл… Гарик.

— Явление Христа народу!

— Салют!

Телегин постучал по часам.

— С тебя косячок.

— Ни хрена себе!

— Сам посчитай — три кофе с бальзамом.

— Тебе тоже?

До меня не сразу дошло, что Бакс обращается ко мне.

— Пожалуй. Ломки не будет?

— Подкалываешь? Это от "герыча" [30] может ломать, а ганджа [31] даёт кайф мягкий. У меня и "марочки" [32] есть. Съешь — тащит, не колбасит. [33] А если для ноздри, так это к Дрюне ветошнику. [34]

Я достал кошелёк.

— Палево здесь. Боян, идёшь?

— Совсем оборзел! Нет, куплю булочку с маком. Чтоб хватило с гаком!

— Так, давай по очереди. Бояша, ты первый.

Телегин протянул двадцатку.

— На всё.

Бакс положил на ладонь розовые прямоугольники.

— Теперь ты.

— Один.

Сунув косяк в пачку, я попрощался — что-то перехотелось шататься.

У вокзала не удержался. Набрал номер и с замиранием сердца стал ждать. Длинные гудки. Разочарованно повесил трубку.

— Слушай, амфик есть?

— Только травка.

Парень заколебался.

— А. Лады.

— Отойдём за почту.

Прошли вдоль насыпи.

— Сколько.

— Карась. [35]

— Идёт. Точно хорошая, не гонишь?

— Не нравится — мотай на Лубанчик. [36]

Я проводил раскачивающуюся как на ходулях фигуру взглядом и подумал — С кем поведёшься…

И сделал немаловажный вывод: никогда не раскаешься, что мало спал.

Глава 4. Золотые шары

— И что ж такое истина, маленький пушистый мудрец?

— Это зеркало.

— Ишь ты. И Рай у домовых есть?

— Для домового Рай — Семигорье… Или жить в деревне!

— А почему не в городе?

— А что в городе — суета, беготня. Всё забито мыслями. Время спрессовано — то бежит, то ползёт. Нормальные мутировали, превратились мал помалу в хрен знает что!

И тут как раз и показалась некая сущность — невысокого роста, подвижная как ртуть — черты лица всё время менялись, руки длинные, обильно заросшие чёрным волосом — он рос даже на ладонях. Увидев нас она остановилась.

— Рукоблуд пожаловал… — буркнул Шныга — Посмотри, Хозяин, как можно опуститься — из приличной семьи, какие предки! А всё из-за халявы!

— Каждый пристраивается, как может…

— Но не куда попало!

— Раз вошёл в воду не жалуйся на сырость.

— Не можешь пить не суйся в воду!

— Тебя не спросили куда!

Спор разгорелся не на шутку.

"Недолго и до драки! — подумал я, — Брэк!

Спорщики потухли.

— А теперь познакомимся.

Мы представились, и я узнал всю историю. Если коротко — домовому необходим дом. И наш Рукоблуд, тогда его ещё так не называли, не исключение. И вот он сменил много хозяев и так и не остановился ни у кого. А потом попал в бардак. И вот там из домового превратился в карлика Рукоблуда. Как и Шныга он тоже ел эманации, но сексуальные. Так питание и бытие повлияло на сознание.

— А вы куда?

Я смутился — признать себя лунатиком, чего ещё!

— А, так! — нашёлся.

— Пойдёмте со мной. Я вам кое-что покажу, — карлик показал в сторону красноватого мерцания.

— Вообще то у нас свои планы… — пробормотал я — … а хотя… А ладно. Идём.

Мы прошли сквозь переливающийся розовый занавес и оказались в длинном коридоре. Он вывел нас в другой коридор, а тот в следующий.

— Интересно как мы отсюда выберемся? — подумал я.

— Асель тебе покажет, — неожиданно сказал Рукоблуд. — Правда?

— Не называй меня так — ты же… — домовой оборвал фразу.

— Понимаю, — карлик ехидно посмотрел на бывшего собрата.

— Зато я ни фига не понимаю! — буркнул я — надо же было куда то выплеснуть зародыша беспокойства.

— У нас тут у всех по несколько имён.

— Ну, прямо графья!

— Вовсе нет. Истинное имя — суть…

— Власть, Хозяин. Знающий суть может повелевать.

— Магия?

Шныга и Рукоблуд поморщились.

— Мы этого не знаем! — воскликнули они. А Рукоблуд продолжил — Какая разница какэто называть. Мы станем слугами узнавшего наши истинные имена! И к тому же мы уже пришли. Смотри!

Карлик величественно простёр руку.

Медленно плавали шары мягко светящиеся золотым светом. Стояли столики, за которыми сидели улыбающиеся люди. Шары иногда касались их голов — тогда по телу струились изумрудные змейки.

От восхищения я не мог проронить ни слова. Шныга тоже замер как вкопанный. Карлик, видимо неоднократно здесь бывавший, бесцеремонно дёрнул меня за рукав — надо отметить, что во всех снах я был одет, не помню точно во что, но что одет это точно. Дёрнул за рукав и говорит — Пойдём.

— Куда… Зачем… — прошептал я — Здесь так чудесно. Ты слышишь? Музыка…

— Идём, идём.

Мы пересекли огромный зал. На самом деле прошли вдоль стены и совсем немного. Я увидел золотые капли, бесшумно падающие сверху — даже задрав голову я не смог увидеть откуда. Тогда я глянул вниз — из пропасти поднимались золотые шары. Очарованный я подошёл к самому краю и протянул ладонь под золотой дождь. Ещё чуть-чуть, ну!

И тут я услышал крик.

Я отшатнулся — правая нога уже зависла над провалом.

— Что ты орёшь как резаный?! Что мне было бы?

Шныга молча показал на карлика. Довольная улыбка на его лице или сама физия, сменилась явной досадой, сквозь которую так и щерила свои клыки злость.