история одного безумия (СИ) - Трещев Юрий (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
Политики я сторонился, и не собирался принимать участие ни в каких революциях…
Некоторые вменяли это мне в вину…
Я был просто жертвой интриг и недоразумений… я подвергся бы преследованиям, даже если бы и не был заговорщиком, и держался подальше от примадонны и ее свиты… это она производила волнения и беспорядки… говорят, у нее было прямое столкновение с мэром, когда она еще не была великой, но дело это неясное и дало повод заподозрить какого-то агитатора…
Дядя не допустил суда над примадонной, он отдал ей свой замок, где она писала мемуары, а меня судили и отправили в ссылку на птичий остров…
На мне не было вины, хотя в моих отношениях с примадонной было много неясного и за границей дозволенного…
Меня не было в городе, когда случился пожар… театр сгорел дотла… уцелела лишь сцена и гримерная комната, в которой нашли мой труп…
Ходили слухи, что мать мэра была замешана в поджоге, но следствие указало на других, выставив виновницей Кассандру, которую и уличили не столько в поджоге, сколько в ненависти ко мне и мэру…
Мэр подверг Кассандру и ее последователей изысканной казни…
Ходили слухи, что это Кассандра через подставных лиц подожгла театр, чтобы на его месте построить здание по своему вкусу…
В виновность Кассандры не все поверили, но она вынуждена была скрываться… ее видели в руинах женского монастыря с неким писателем, у которого нашли ее письма к мэру, по всей видимости, подложные… там были любопытные факты, которые сами по себе могли стать уликами, но следователь, который вел это дело, исчез, говорят, что он утонул в пруду, ставшем болотом вместе с бумагами… факт его мученической кончины был засвидетельствован свидетелями… в газетах писали, что он покончил с собой, но в этом можно сомневаться, правда, во внешности и в чертах характера следователя было много такого, что заставляло подозревать, не был ли он предрасположен к помешательству?..
Слепая судьба свела следователя с примадонной… он влюбился… он был деликатно нежен в отношениях с женщинами… он обожал примадонну и поджог театра воспринял как знак, и весьма прискорбный… затем последовало нашествие грязи, потом война с собаками… с точностью исполнилось пророчество моего дяди, которое Кассандра приписала себе…
Кассандра оставила о себе дурную память…
В ходе следствия следователь вынужден был обратиться ко мне за разъяснением тех вопросов, которые возбуждали в нем недоумение… он знал и о предсказаниях Кассандры, и указал на них как на факты, но увидев Кассандру на сцене в роли Жанны, а потом в гримерной комнате, он уже не знал, о чем ее допрашивать и какое предъявить ей обвинение…
Следователь находился в немалом затруднении…
Дело не пошло дальше, наткнувшись на новые осложнения, в том числе на доносы, в которых в поджоге обвиняли и меня…
В чем только меня не обвиняли…
Следователь не нашел, что в доносах было справедливого, и отложил дальнейшее разбирательство…
Между тем слухи о вине Кассандры распространялись по городу, как зараза, и бездействие следователя становилось подозрительным, он же ссылался на то, что дело нельзя вести по безымянному доносу и воплям толпы: не нужно доказывать вину Кассандры, достаточно ее признать…
Следователь не мог смотреть на Кассандру как на подозреваемую… он не верил молве и слухам…
У кассандры были враги, но не было обвинителей… никто не осмеливался обвинять ее…
Говорят, было письмо следователя к мэру но судьба этого письма неизвестна, хотя поводов сомневаться в действительности этого письма нет никаких…
В письме следователь сознавался в своем бессилии… он не мог задержать настоящих преступников, хотя знал их имена…
В невиновности примадонны мэр был настолько убежден, что запретил даже разыскивать ее, но после вмешательства жены приказал арестовать и допросить ее, если только она объявится…
Как бы там ни было, положение Кассандры нисколько не изменилось к худшему, напротив…
В этом темном и незавершенном деле пострадали и другие, но не так ужасно, как следователь…
Он был лучшим, каких только знал город…
Распоряжением мэра Кассандре было запрещено появляться на сцене…
Она исчезла… исчез и мэр…
По факту исчезновения мэра было открыто дело и исписано много бумаги, пока не нашли его вещи в камнях на берегу пруда, ставшего болотом, но это вряд ли достоверно…
Слухи о причастности к пожару меня и Марка ни на чем не основаны… в нашем отношении к власти не было ничего вызывающего или раздражающего… и я скорее сдерживал толпу, чем поощрял ее плачами и вопли, тем не менее, на меня завели дело и подвергли домашнему аресту… мне запрещено было показываться на людях…
Новое распоряжение мэра не отменяло запрет, а лишь дополняло и видоизменяло его…
С исчезновением мэра в положении примадонны наступила перемена к лучшему… она была возвращена из места ссылки… вернулся и Марк… его не допрашивали, спросили только о замогильных записках моего дяди, относительно которых были даны неясные указания…
Мои письма и записки примадонне сгорели вместе со мной, как уверяла молва… о них говорили все, хотя много света на эту историю они не пролили…
Новому мэру крайне неприятно было ввязываться в подобные процессы, и он даже проявил покровительство, как бы оно не было ограничено, которое примадонне пришлось терпеть ввиду ее особенного положения… правда, она это покровительство воспринимала как унижение…
Мэр был человек деятельный, справедливый с твердыми нравственными устоями…
Я был замешан в этой не чужой для меня истории, но арест по доносу был для меня также внезапен, как и ссылка…
Потом было нашествие грязи и война с собаками…
Один из писателей, заявивший себя и пользующийся общественным вниманием сказал об этом времени, что наступило пришествие антихриста… он был в числе лиц, пострадавших в этих событиях, как автор мемуаров примадонны, в которых она объявила себя девственницей, хотя у нее было шесть или семь мужей…
Говорят, этот факт до того взбесил мать мэра, что она готова была выцарапать писателю глаза…
Марк появился в свите примадонны после ареста писателя и его смерти в желтом доме… в разговорах с Марком примадонна забывала всю тяжесть своего положения и мрачный замок превращался для нее в храм… смягченная и растроганная она уже не думала мстить матери мэра…
Говорят, она умоляла Марка остаться и жить с ней…
У Марка были задатки художника со всеми недостатками, свойственными и артистам… он был гением… его идеи превращались в реальные существа, еще не материальные, но уже индивидуальные субстанции, в неких ангелов, в виде человеческой фигуры с крыльями… а сам он имел вид бога в райском саду, вход в который отверст не всем, только избранным… эти существа употребляли непонятные в некоторых подробностях заклинательные формулы с еврейскими именами Саваоф, Адонаи, а так же причитаниями и плачами, производящими сильное впечатление на присутствующих…
В своих писаниях Марк задавался вопросами: как из бесконечного произошло конечное, материальный мир от духовного, творение из ничего, однако признать его философом многим казалось странным…
Марк писал философские трактаты, а я писал плачи…
Мои плачи производили впечатление, волновали… они были непонятны, уводили куда-то в темноту… и совершались они с церемониями, часто не менее странными…
Это была философия пессимизма для униженных и оскорбленных…
Конечно, можно было довольствоваться и этим, но у слушателей возникал смутный вопрос: стоит ли жить?..
И все это на фоне зловещих предзнаменований…
Время было смутное…
Кассандра обещала нашествие грязи и войну с собаками…
Откуда это зло, эта враждебность?..
Мои плачи звали к искуплению и примирению в ожидании конца света, второго пришествия Христа и открытия царства божьего для всех…
Этот мир либо ошибка, либо непостижимая случайность…
Бог попал в материю и сделался творцом по необходимости, как невольник, захваченный в плен, и цель его: освобождение из уз материи…
