Нагие и мёртвые - Мейлер Норман (бесплатные серии книг .TXT) 📗
Вайман тщательно чистил зубы, смочив зубную щетку несколькими каплями воды из фляги и старательно массируя десны.
— Эй, Вайман! — позвал Полак. — Включи-ка мне радио!
— Нет, нет. Я уже устал от него, — возразил Минетта.
Ваймап покраснел от досады.
— Послушайте, ребята, я пока еще цивилизованный человек, — раздраженно бросил он. — Если мне нужно почистить зубы, я буду их чистить.
— И не слушать даже своих лучших друзей, — заметил Минетта.
— А пошли вы к черту! Я устал от вас.
Крофт повернулся в одеялах и приподнялся на локте.
— Слушайте, вы, замолчите сейчас же. Вам что, не терпится привлечь японцев?
— Ладно, — пробормотал кто-то.
Рот слышал их разговор. Присев на корточки в траве, он боязливо посмотрел через плечо. Позади не было ничего, кроме едва различимых в темноте холмов. Ему захотелось поскорее вернуться к товарищам. Бумага была в коробке для пайка, но, как только он потянулся за ней, его скрутила очередная спазма, заставившая замычать и схватиться за живот; естественный процесс выворачивал его буквально наизнанку.
— Господи! — услышал он чей-то шепот. — Кто здесь облегчается, уж не слон ли?
Рот смутился. Побыстрее завершив свои дела, он подтянул брюки.
Он очень ослаб и, улегшись на плащ-палатку, укрылся одеялом.
«Почему это должно было начаться сейчас?» — спрашивал он себя.
В первые два дня он чувствовал в кишечнике только тяжесть, но это было лучше теперешнего состояния. «Это нервная реакция из-за птицы, — подумал он. — Понос открывается под влиянием нервного состояния так же часто, как и от недоброкачественной пищи». Как будто в подтверждение его слов, у него вновь схватило живот, и все тело пронзила мучительная боль. «Опять придется вставать ночью», — подумал он. Но это же невозможно. Если он начнет двигаться в темноте, часовой может застрелить его. Ему придется все сделать рядом с тем местом, где он лежал. От обиды у него навернулись слезы. Это было несправедливо. Он злился на армию, где не учитываются такие вещи. Ох!.. Рот задержал дыхание, стараясь сдержаться и не наложить в штаны. Он обливался потом. Ему стало страшно, когда он понял, что может испачкаться. У этих подонков во взводе существовало выражение: «Держать зад на замке». «А что они в этом смыслят? И разве можно судить о людях только по этому?» — подумал он.
Вспоминая перестрелку на подступах к перевалу, Рот вновь почувствовал свою беспомощность. Он бросился за выступ скалы и, даже когда Крофт приказал открыть огонь, так ничего и не делал.
Интересно, заметил ли это Крофт; ему хотелось надеяться, что тот был слишком занят. «Если бы он заметил, то наверняка давно бы отругал меня».
А Уилсон... Рот прижался лицом к влажной прорезиненной ткани плащ-палатки. Он до сих пор совсем не думал об Уилсоне; даже когда они принесли его обратно в лощину и подготовили носилки, он все еще играл с птицей. Он видел, что его принесли, но ему не хотелось смотреть на него. Только теперь вот он вспомнил об Уилсоне и ясно представил его. Белое лицо, форма запачкана кровью.
Это ужасно. Рот был потрясен и вновь почувствовал тошноту.
"Какого ярко-красного цвета кровь. Я думал, она темнее... Артериальная... венозная? Ну какое все это имеет значение? Уилсон всегда был такой жизнерадостный, и он совсем не плохой парень.
И очень дружелюбный. Это невозможно — один миг и... Так тяжело ранен. Он был как мертвый, когда они принесли его. Это трудно постигнуть, — размышлял Рот. — А если бы пуля попала в меня? — Рот представил себе, как у него из глубокой раны сочится яркая кровь. — О, рана была как рот, ужасно было смотреть на нее".
Как бы усугубляя жалкое состояние Рота, его желудок вновь забурчал. Рот перевернулся на грудь, слабо отрыгивая.
Нет, это ужасно. Нужно отвлечься.
Рот посмотрел на солдата, лежавшего рядом. Было почти совсем темно, и он с трудом различал его черты.
— Ред? — тихо прошептал он.
— Что такое?
Рот удержал себя от вопроса «Ты не спишь?» и вместо этого, приподнявшись на локте, спросил:
— Поговорить не хочешь?
— Не возражаю. Мне все равно не спится.
— Это, наверное, от переутомления; мы шли слишком быстро.
Ред сплюнул.
— Если тебе надо поплакаться, обращайся к Крофту.
— Нет, ты неверно понял меня. — Он замолчал на мгновение, но не смог дольше сдерживаться. — Это ужасно, то, что случилось с Уилсоном.
Ред вздрогнул. Он размышлял об этом все время, как только улегся спать.
— О, этого парня так просто не убьешь.
— Ты думаешь? — Рот почувствовал облегчение. — А крови на нем было очень много...
— А ты что рассчитывал увидеть — молоко?
Рот раздражал Реда; сегодня его раздражал любой, каждый. Уилсон был одним из старослужащих во взводе. «Проклятие, почему это досталось ему?» — думал Ред. Прежнее беспокойство, которое всегда появлялось в подобных случаях, вновь начало одолевать его. Он любил Уилсона; тот был, наверное, его лучшим другом во взводе, но дело не в этом. Он не позволял себе любить никого до такой степени, чтобы чувствовать горе в случае его гибели. Но Уилсон был во взводе столько же, сколько и он сам. Совсем другое дело, когда погибал кто-нибудь из пополнения — его было жалко так же мало, как кого-нибудь из другого взвода. Это не имеет к тебе никакого отношения, никак не влияет на чувство самосохранения. А если уж пришла очередь Уилсона, то придет и его, Реда.
— Знаешь, когда-нибудь и он должен был нарваться на пулю. А ты-то что так уж переживаешь за него?
— Все произошло так неожиданно.
Ред фыркнул:
— Когда подойдет твоя очередь, я пошлю тебе заранее телеграмму!
— Зачем ты так шутишь?
— А!..
Появилась луна, массивы скал покрылись серебром. Лежа на спине, Ред видел огромные склоны горы почти до самой вершины. Все могло случиться на этом проклятом переходе. Он был готов даже поверить, что его слова могут оказаться для Рота плохим предзнаменованием.
— Ладно, извини, — сказал он мягко.
— Ничего, я не обиделся. Я представляю, как ты взвинчен. Я сам не могу не думать об этом. Как-то не верится. Совсем недавно с человеком все было в порядке, и вот... Невозможно понять это.
— Давай поговорим о чем-нибудь другом?
— Прости меня.
Рот смолк. Его желание понять то, что случилось, и ужас, испытываемый по этому поводу, не уменьшились. Так легко можно оказаться среди убитых... Рот никак не мог освободиться от охватившего его в связи с этим удивления. Он повернулся на спину, чтобы ослабить давление на живот. Перевел дыхание.
— О, я совсем вышел из строя.
— А кто из нас нет?
— Как это еще Крофт держится?
— Этому чёрту нравится все.
Рот словно сжался от страха, как только подумал о Крофте. Ему вспомнился эпизод с птицей, и он помрачнел.
— Как ты думаешь, Крофт будет иметь против меня предубеждение?
— Это из-за птицы-то? Не знаю, Рот. Лучше даже не пытаться разобраться в Крофте — пустая трата времени.
— Я хотел сказать тебе, Ред, что...
Рот умолк. Усталость, слабость, вызванная расстройством желудка, все его боли и синяки, ужас по поводу ранения Уилсона — все это вдруг сразу как будто навалилось на него. Тот факт, что несколько человек, в том числе и Ред, пришли ему на помощь после того, как Крофт убил птицу, переполнил его жалостью к самому себе и чувством благодарности к товарищам.
— Я очень благодарен тебе за то, что ты сделал, когда Крофт убил птицу... — У него перехватило горло.
— А-а, за что тут благодарить-то.
— Нет, я... я хочу сказать тебе, что я очень признателен. — Он вдруг со страхом почувствовал, что плачет.
— Боже мой! — На мгновение это тронуло Реда, и он уже почти протянул руку, чтобы похлопать Рота по спине, но сдержал свой порыв.
Рот напоминал дворняжку со спутанной, лохматой шерстью — такие всегда собираются у мусорных свалок или крутятся вблизи ночлежек, там, где выбрасывают мусор и помои. Если бросить им кость или погладить, они будут целыми днями бегать за вами, глядя на вас влажными от благодарности глазами.
