Стройность - Анчаров Михаил Леонидович (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
СЕН-ПОЛЬ. Возможно… возможно… А вот идет отличный писец.
ГИЛЬОМ. Нет, это не писец, это нотариус.
ЛА-ГИР. Это не нотариус, это главный судья. Франсуа, посмотри. Вот идет судья. Ведь вы судья, сударь? У вас около горла торчит протокол. Ах, простите, это воротник.
ГОРОЖАНИН. Я с вами не знаком, сударь.
ЛА-ГИР. Франсуа, он со мной не знаком. Ты слышишь? И это говорит судья!
ФРАНСУА. Это не судья, это муравьиный король.
ЛА-ГИР. Почему ты думаешь?
ФРАНСУА. Во-первых, у него жирные плечи, а во-вторых, он тащит к себе в гнездо прелестного мотылька. Куда он вас тащит, мадемуазель?
ГОРОЖАНИН. Пустите меня! Вы оскорбляете мою жену! Вы мне за это ответите.
ФРАНСУА. Месье, месье, остановитесь? Вы забываете главное муравьиное правило. Когда тащишь жертву, нужно сохранять хладнокровие! Вот видите, вы не можете открыть калитку, у вас дрожат руки.
ГОРОЖАНИН. Вы… Как вам не стыдно?! Вы мне годитесь в сыновья!
ФРАНСУА. Я вам гожусь в сыновья, а ваша жена годится мне в дочери! Стыдитесь, вы муж собственной внучки.
ГОРОЖАНИН. Тот негодяй, кто издевается над чужим счастьем!
ФРАНСУА. Папаша, я просто завидую. Будь у меня столько денег, сколько у вас, я бы тоже купил себе такую красавицу.
ЖЕНА. Идемте же. Вашу жену оскорбляют!
ФРАНСУА. Прощай, отец. Прощай, дочка, не ждите меня к ужину, я сегодня задержусь.
СЕН-ПОЛЬ. Согретый лаской Генриха, Франсуа распускается как роза. А почему хихикает Гильом?
Входит ремесленник, падает, споткнувшись о палку. Вот почему хихикает Гильом.
РЕМЕСЛЕННИК. Ох!
ГИЛЬОМ. Ха-ха-ха-ха! Что, не нравится? Пусти, ты с ума сошел! Пусти, я говорю! На помощь! Ко мне!
РЕМЕСЛЕННИК. Что, не нравится?
СЕН-ПОЛЬ. Бей его.
РЕМЕСЛЕННИК. Пятеро на одного. Так у вас водится?!
ГИЛЬОМ. А ты как думал?
ЛА-ГИР. Да ведь это Жак. Жак — простачок, Жак — серенькая скотинка. Как поживаешь, Жак? Хватает ли сена на еду?
РЕМЕСЛЕННИК. Сено все ослы пожрали, всё родня ваша.
ГЕНРИХ. Но-но, Жак, не забывайся!
РЕМЕСЛЕННИК. Да, я Жак. Я свое имя ночью не прячу, как вы.
ГЕНРИХ. Господа, представимся ему.
ВСЕ. Сен-Поль, Ла-Гир, д'Арманьяк, Вийон.
ЖАК. Ага, господские сынки шалят на улицах. Ну, эту повадку сразу видать. Последнего что-то не разобрал. Вийон, говоришь? Врешь. Наш Франсуа Вийон — наш поэт, а не господская проститутка.
СЕН-ПОЛЬ. Крепко сказано!!
Франсуа кидается на Жака и сталкивает его в Сену.
ЖАК (вылезая мокрым). Франсуа, я пел твои песни.
ФРАНСУА. Прощай.
Жак уходит.
Получается не очень-то весело.
СЕН-ПОЛЬ. Кому как.
ГИЛЬОМ. Ну, этот случай я не упущу. Приближается женщина.
Входит женщина.
ЛА-ГИР. Виват! Женщина, женщина! Т-ссс, не спугните. Стоп!
ЖЕНЩИНА. Ай!
ЛА-ГИР. Ловко, сразу в обморок. Гильом, тащи ее в сторону.
ЖЕНЩИНА. Пустите меня! Пустите!
ГИЛЬОМ. Молчите, мадемуазель, и все будет хорошо.
ЖЕНЩИНА. Пощадите меня, месье, что вы делаете?! Умоляю вас!
ГИЛЬОМ. Ну не надо ломаться.
ЖЕНЩИНА. Пустите! (Вырывается.)
СЕН-ПОЛЬ. Стоп! Куда! Нет, не пущу!
ФРАНСУА. Пустите ее, Сен-Поль!
СЕН-ПОЛЬ. Не путайся под ногами, Франсуа!
ФРАНСУА. Пусти, я сказал! (Отталкивают Сен-Поля от женщины.)
СЕН-ПОЛЬ. Так… Так…
ЛА-ГИР. Вы проявляете похвальную доблесть…
СЕН-ПОЛЬ. За наш счет.
ЛА-ГИР. Ловко у вас получается, Франсуа. И нашим, и вашим. Надо выбирать, кому служить, Франсуа.
ФРАНСУА. Я никому не служу. Я сам по себе.
ГИЛЬОМ. Он воображает…
СЕН-ПОЛЬ. Верно этот Жак сказал, что он проститутка!
ФРАНСУА. Если этот вонючий поп не уберется отсюда, я обрублю ему уши.
СЕН-ПОЛЬ. Что ты сказал? (Кидается на Франсуа.)
Франсуа дерется с Сен-Полем. Тот падает. Франсуа стоит ошеломленный.
ГИЛЬОМ. Генрих! Городская стража! Бежим!!
Франсуа неподвижен.
ФРАНСУА. Сударыня, я Франсуа Вийон. Как ваше имя, сударыня?
ЖЕНЩИНА. Катерина де Вессель… Месье, бегите скорее!
Франсуа и женщина торопливо уходят. Вбегают стражники.
СТРАЖНИК. Смотри, убитый!
ДРУГОЙ. Нет, живой. С нами крестная сила. Священник! Святой отец, кто на вас напал?
СЕН-ПОЛЬ (хрипит). Не заметил.
Комната в доме Катерины де Вессель, возлюбленной Франсуа. Катерина и Франсуа целуются.
КАТЕРИНА. Франсуа, милый. Как я тебя люблю…
ФРАНСУА. Знаешь, у меня какой-то осадок в сердце…
КАТЕРИНА. Забудь об этом, умоляю тебя… Я сказала глупость… Я совсем не подумала, что это можно так понять! Никаких денег, никаких подарков мне от тебя не надо, мне нужен только ты… только ты. Мне нужно, чтобы ты писал свои стихи…
ФРАНСУА. Я буду писать… Я буду писать о тебе… Мне это не трудно. Стоит мне подумать о тебе, как у меня поет сердце. Слышишь… Я многое могу… Я могу брать с неба звезды и сыпать их тебе в окно по утрам целыми пригоршнями… Я могу написать на воде Сены твое имя, и влажный блеск потечет до самого Дофина, а в Пуату прочтут написанное… Смотри, я говорю «Катерина» — и каштаны зашумели, как от ветра.
КАТЕРИНА. Подожди, Франсуа… У меня кружится голова… Когда ты так говоришь, у меня всегда кружится голова… Знаешь, это даже несправедливо, что одному человеку достается такой дар… Мне иногда кажется, что ты самый сильный поэт из всех, какие читали мне стихи. Конечно, ты пишешь неправильно… Может быть, у меня плохой вкус… Но мне нравится, как ты пишешь…
ФРАНСУА. Мой дар — это ты.
КАТЕРИНА. Скажи мне это еще раз…
ФРАНСУА. Мой дар — это ты.
КАТЕРИНА. Да… Приятно было это слышать… Но это не так… Твой дар — это ты. А я просто маленькая женщина, которой хочется счастья. Интересно, кто мне принесет счастье?.. Неужели ты, Франсуа?
ФРАНСУА. Я, Катерина, только я.
КАТЕРИНА. Не знаю… Ты слишком горяч… Ты все принимаешь чересчур всерьез. Тебе нужно быть спокойней.
ФРАНСУА. Хорошо… Я постараюсь… Я все хотел тебя спросить, Катерина. Откуда у тебя цветы?
КАТЕРИНА. Это от графа д'Арманьяка.
ФРАНСУА. Что?! От кого?..
Пауза.
КАТЕРИНА. Мне так неловко, Франсуа. Я тебе хотела сказать, как только ты пришел. Но ты заговорил совершенно о другом, и потом стало как-то глупо говорить об этом.
ФРАНСУА. Ну…
КАТЕРИНА. Что ты так говоришь со мной?
ФРАНСУА. Ну-ну!
КАТЕРИНА. Приходил Генрих, и…
ФРАНСУА. Генрих?!
КАТЕРИНА. Франсуа! Я назвала его Генрихом, потому что ты его так называешь постоянно!
ФРАНСУА. Катерина, и ты его приняла?!
КАТЕРИНА. Ну что тут такого?
ФРАНСУА. Ты его приняла после того, как он хотел тебя обесчестить?!
КАТЕРИНА. Но он же приходил извиняться!
ФРАНСУА. А, черт! Кто его просил об этом! И самое главное, что этого для тебя достаточно!
КАТЕРИНА. Но ты же его сам выделял из остальных!
ФРАНСУА. Чепуха! Сказать по правде, я его тебе расписывал потому, что мне было стыдно перед тобой за мою компанию! Такой же мерзавец, как и все остальные. Значит, для тебя достаточно простого извинения?
КАТЕРИНА. Франсуа, я не позволю тебе так со мной разговаривать!
ФРАНСУА. Катерина, мне начинает становиться страшно! Вот ты уже пытаешься воспользоваться тем, что я сказал грубость! Я уже не могу узнать истину! Ты этого добиваешься, Катерина?
