Подобно реке… - Коэльо Пауло (книга регистрации TXT) 📗
В тот же день получаю от жены электронное письмо, к которому прилагается текст, найденный ею в Интернете.
«Те, кому сейчас от сорока до шестидесяти, еще ездили на машинах, в которых не было ремней безопасности, подголовников и противоаварийных воздушных подушек. Детей возили на заднем сиденье, давая им полную свободу резвиться и скакать во время езды.
Детские коляски красили красками «сомнительного» качества, содержавшими свинец или другие опасные для здоровья вещества».
Я, например, принадлежу к тому поколению, которое в детстве обожало мастерить деревянные самокаты на подшипниках (современным детям трудно объяснить, что такое подшипники: скажем, это металлические шарики, зажатые между двумя железными кольцами). На этих самокатах мы носились по склонам Ботафого, используя сандалии вместо тормозов, падая, получая ссадины, но всегда полные восторга от скорости.
Дальше читаю:
«Не было мобильных телефонов, родители не имели возможности в любую минуту узнать, где находятся их дети: как можно было так жить? Детям не позволялось спорить со взрослыми, их наказывали, но не только поэтому у них возникали психические комплексы, не только поэтому они чувствовали себя отверженными и забитыми. В школе их делили на хороших и плохих учеников: одни переходили из класса в класс, а другие оставались на второй год. Никто не обращался за помощью к психотерапевтам: просто ребенок должен был заново пройти курс».
Но даже в таких условиях мы выживали, пусть и с поцарапанными коленями и ссадинами. Более того, с какой теплой грустью мы вспоминаем теперь о тех временах, когда молоко не считалось ядом, ребенку приходилось искать выход из всех затруднений самостоятельно, без чьей-либо помощи, если надо — он дрался и понятия не имел об электронных игрушках, придумывая игры со своими друзьями.
Но вернемся к теме, с которой мы начали: в общем, я решил испытать на себе новый чудодейственный продукт, призванный заменить молоко-убийцу.
С первого раза я не смог заставить себя сделать и глотка.
Предложил отведать продукт жене и домработнице, не сказав, что это такое. Обе заявили, что большей гадости они в жизни не пробовали.
Мне страшно за будущих детей — играющих в электронные игры, имеющих родителей с мобильными телефонами, при каждой неудаче прибегающих к помощи психотерапевта, а главное, вынужденных пить эту «чудодейственную» микстуру вместо молока, чтобы не получить холестерина, не заболеть остеопорозом, не подвергнуться действию пятидесяти девяти активных гормонов и токсинов.
Они будут расти очень здоровыми, уравновешенными и, только когда вырастут, узнают о молоке (к тому времени оно, возможно, будет запрещено к продаже). Правда, не исключено, что году в 2050-м кто-то из ученых мужей попытается восстановить в правах кое-какие продукты, которые люди потребляли с незапамятных времен.
Но, может статься, молоко будет продаваться подпольно, как наркотик.
В миллиметре от смерти
Возможно, я должен был умереть 22 августа 2004 года, в 22 часа 30 минут, за двое суток до дня моего ангела. На то, чтобы составился сценарий этой «почти смерти», повлиял целый ряд факторов.
A. Актер Уилл Смит в нескольких интервью о своем новом фильме упомянул мою книгу «Алхимик».
Б. Этот фильм был снят по книге Айзека Азимова «Я, Робот», которую я прочитал много лет назад и которая мне очень понравилась. Из уважения к Смиту и Азимову я решил посмотреть этот фильм в кинотеатре.
B. Афиши с названием фильма появились в маленьком городке на юго-западе Франции, где я живу, в первую неделю августа. Но некоторые обстоятельства — весьма, впрочем, малозначительные — заставили меня отложить поход в кино до следующего воскресенья.
Я поужинал раньше обычного, распил с женой бутылку вина, пригласил нашу домработницу пойти с нами (она долго отнекивалась, но в конце концов согласилась), мы пришли вовремя, купили попкорна, посмотрели фильм, остались довольными.
Я сел за руль машины, чтобы проделать десятиминутный путь к старой мельнице, ставшей нашим жилищем. Вставил компакт-диск с бразильской музыкой и решил ехать не спеша, чтобы успеть послушать за дорогу по крайней мере три песни.
На трассе с двусторонним движением, проходящей через полусонные городки, замечаю в боковом зеркале с моей стороны пару зажженных фар, внезапно возникших из темноты. Перед нами был как раз перекресток, обозначенный, как положено, столбиками.
Притормаживаю, думая о том, что выскочившая сзади машина не сможет обогнать меня до перекрестка: столбики делают этот маневр совершенно невозможным. Все это длится какую-то долю секунды, и дальше я помню, что успел лишь воскликнуть про себя: «Да этот тип сумасшедший!» Водитель машины (в моей памяти запечатлелось, что это был «мерседес», но я не уверен) замечает столбики, жмет на «газ», подрезает меня и, пытаясь выровнять руль, разворачивает машину поперек дороги.
Дальше все происходит, как при замедленной съемке: машина заваливается набок, переворачивается раз, другой, третий, слетает на обочину и делает еще несколько кульбитов в воздухе, ударяясь о землю передним и задним бамперами.
В свете моих фар видно все. Я не могу заставить себя резко затормозить, пораженный видом кувыркающейся машины. Это напоминает сцену из фильма, который мы только что посмотрели, но там-то все выдумка, а здесь — о Боже! — происходит наяву.
Машину снова выбрасывает на асфальт, и она наконец прекращает вращение, оставшись лежать на левом боку. Мне видна рубашка водителя. Останавливаюсь рядом с машиной, и в голове проносится только одна мысль: надо выйти и помочь ему. В этот момент я чувствую, как ногти моей жены впиваются мне в руку: она умоляет, ради всего святого, проехать еще немного, остановиться подальше, потому что перевернувшаяся машина может взорваться, загореться.
Проезжаю еще сто метров и останавливаюсь. Магнитола продолжает играть бразильскую музыку, как будто ничего не произошло. Все напоминает сюрреалистическую пьесу, в которую трудно поверить. Моя жена и домработница Изабель бегут к месту аварии. Тормозит еще одна машина, ехавшая в противоположном направлении. Из нее выскакивает женщина, она почти в шоке: ее фары тоже высветили сцену из Дантова «Ада». Она спрашивает, есть ли у меня мобильный телефон. Да, есть. Тогда вызовите же, наконец, скорую помощь!
А какой номер? Она смотрит на меня с недоумением: этот номер всем известен! Трижды 51! Мой телефон отключен: перед началом фильма всегда просят отключать телефоны. Набираю код включения, звоню в скорую помощь: 51-51-51. Место происшествия я могу описать в точности: между селениями Лалубер и Орге.
Жена с домработницей возвращаются от перевернутой машины: молодой человек весь в ссадинах, но серьезных повреждений, похоже, нет. После всего, что я видел, после шести кульбитов — и ничего серьезного! Он выбирается из машины слегка оглушенный. Останавливаются еще несколько автомобилей. Через пять минут приезжают пожарные. Все обошлось благополучно.
Все обошлось благополучно. Малейшая доля секунды развела нас, иначе он налетел бы на меня, скинул бы в кювет, и все обошлось бы очень неблагополучно для нас обоих. Исход был бы самый печальный.
Возвращаясь домой, я смотрю на звезды. Иногда беда поджидает нас на пути, но, поскольку наш час еще не пробил, мы проскальзываем в миллиметре от нее, успевая, однако, хорошо разглядеть ее лицо. Я благодарю Господа, ниспославшего мне понимание того, что, как говорит один мой приятель, произошло все, что должно было произойти, и при этом ничего не произошло.
Когда наступает рассвет
Во время Давосского экономического форума нобелевский лауреат премии мира Шимон Перес рассказал такую историю.
Раввин собрал своих учеников и спросил:
— Как определить точный момент, когда заканчивается ночь и начинается день?
— Когда вдали можно отличить овцу от собаки, — ответил один мальчик.
