Возвращение домой.Том 2. - Пилчер (Пильчер) Розамунд (бесплатные полные книги TXT) 📗
Но глупо и бессмысленно предаваться грезам наяву, и сожаления — непозволительная роскошь. В спальне было холодно. Джудит встала и закрыла окно. Застыла на мгновение, глядя в пасмурное утро за окном и надеясь, что дождя не будет, потом оделась и пошла вниз.
Бидди была уже на кухне — довольно странно, ведь обычно Джудит спускалась первая. Закутавшись в халат, Бидди ждала, пока вскипит вода для кофе.
— Что это ты поднялась ни свет ни заря? — удивилась Джудит.
Мораг меня разбудила, она выла и скулила, странно, что ты не слышала. Я спустилась, чтобы выпустить ее на улицу, но она только сделала свои дела и тут же вернулась.
Джудит бросила взгляд на собаку, грузно лежавшую в своей корзине, и обратила внимание на тоскливое выражение в ее разного цвета глазах.
— Как ты думаешь, может, она заболела?
— Определенно, она сама на себя не похожа, от всегдашней ее игривости и следа не осталось. Может, у нее глисты.
— О, только не это!
— Не исключено, что нам придется сводить ее к ветеринару… Что ты хочешь на завтрак?
— Бекон, похоже, кончился.
— Тогда сварим яиц.
За завтраком они лениво обменивались соображениями о том, чем сегодня заняться. Джудит сообщила, что должна сходить в Бави-Трейси — вернуть Хестер Лэнг книгу, которую брала у нее почитать; заодно и покупки сделает. Бидди ничего не имела против, так как сама намеревалась писать письма. Она закурила, взяла блокнот и карандаш и принялась за составление неизбежного списка покупок: бекон, собачьи консервы для Мораг, кусок молодой баранины для воскресного обеда, туалетная бумага, мыло…
— И еще, пожалуйста, купи мне фунт шерстяной пряжи. Эта просьба удивила Джудит.
— Зачем тебе фунт шерстяной пряжи?
— Меня уже тошнит от моего дурацкого гобелена. Я же говорила, что собираюсь снова заняться вязаньем. Свяжу Неду теплые носки.
— Не знала, что ты умеешь вязать носки.
— Да я и не умею, просто нашла в газете чудный образец. Называется — «спиральный носок», идешь себе по кругу и не надо пятку вывязывать— любо-дорого. А когда протирается дыра, стоит только перевернуть носок кругом, и она окажется на ступне сверху.
— Уверена, Нед будет в восторге.
— Там еще есть образец вязаного шлема. Ты могла бы связать его. Чтобы у Неда уши не мерзли.
— Спасибо, но пока у меня и без того хватает работы с этими закорючками и сокращениями. Напиши «шерсть», я постараюсь найти. И неплохо бы приобрести для тебя набор спиц…
Субботнее утро в Бави-Трейси чем-то напоминало базарные дни в Пензансе — такое же скопление поселян, приехавших из далеких деревень и заброшенных посреди вересковых полей ферм, чтобы затовариться на предстоящую неделю. Они заполонили узкие тротуары своими корзинами и детскими колясками, сходились кучками на углах улиц, чтобы посудачить, становились в очередь к мяснику и бакалейщику, обмениваясь сплетнями и домашними новостями и понижая голос, лишь когда речь заходила о болезни или о возможной скорой кончине какой-нибудь тетушки Герт.
Все это означало, что времени на покупки потребуется гораздо больше, чем обычно, и пошел уже двенадцатый час, когда Джудит, сгибаясь под тяжестью полной корзины и раздувшейся сетки, добралась до дома Хестер Лэнг и позвонила в дверь.
— Джудит…
— Я знаю, сегодня суббота, я не на занятие пришла. Просто хотела вернуть вам книгу, которую брала. Вчера вечером дочитала.
— Как хорошо, что ты зашла. Проходи, выпьем кофе. Кофе у Хестер всегда был отменно вкусным, Джудит учуяла плывущий из кухни свежий, крепкий аромат, и ее не надо было долго упрашивать. В узкой передней она свалила сумки на пол и достала книжку из вместительного кармана своего жакета.
— Я решила сразу ее занести, а то еще запачкается или Мораг ее пожует.
— Бедная собачка, уверена, она бы ни за что не сотворила такую пакость. Иди поставь книгу на место и выбери какую-нибудь другую, если хочешь. Через минутку я принесу кофе.
Джудит брала почитать один из переплетенных в кожу томов полного собрания сочинений Чарльза Диккенса — роман «Большие надежды». Она прошла в гостиную (даже в пасмурное утро здесь было светло и празднично), поставила книгу на место и стала с любопытством просматривать названия на корешках, раздумывая, что взять на этот раз, когда в передней вдруг зазвонил телефон. Она услышала, как Хестер идет к аппарату, чтобы поднять трубку, потом из-за приоткрытой двери донесся ее голос: «Восемь-два-шесть. Хестер Лэнг слушает».
На этот раз, пожалуй, стоит взять что-нибудь современное. Джудит взяла с полки «Застигнутые бурей» Филлис Боттом, прочла аннотацию на обратной стороне суперобложки и принялась пробегать глазами наугад раскрываемые страницы.
Хестер все еще разговаривала по телефону. Она почти ничего не произносила, только слушала, а краткие свои ответы бормотала тихо и невнятно, почти шепотом. «Хорошо, — услышала Джудит, — да, конечно». Еще одна долгая пауза. Джудит ждала, стоя одна в гостиной.
Наконец, когда Джудит потеряла уже всякую надежду дождаться Хестер, телефонный разговор закончился. Звякнула опущенная на рычаг трубка, Джудит захлопнула книгу и устремила взгляд на дверь. Но Хестер появилась не сразу, а когда наконец вошла, то виду нее был странный, какой-то притихший, она казалась неестественно спокойной, как будто ей пришлось сделать над собой огромное волевое усилие.
Она молчала, стоя у двери. Их глаза встретились. Джудит положила книгу и спросила:
— Что-то не так?
— Это был… — Голос Хестер дрогнул. Она внутренне собралась и начала снова, на этот раз своим обычным ровным тоном: — Звонил капитан Сомервиль.
Джудит была в недоумении,
— Дядя Боб?! Почему он позвонил вам? Ему что, не дозвониться до Аппер-Бикли? Вчера телефон работал.
— Телефон ни при чем. Он хотел поговорить со мной. — Она закрыла за собой дверь, прошла вперед и села на золоченый стульчик с прямой спинкой. — Случилось страшное…
Хотя в комнате было тепло, озноб прошиб Джудит. Сердце сжалось от рокового предчувствия.
— Что случилось?
— Ночью… немецкая подлодка прорвалась через оборонительную линию Скапа-Флоу. Большая часть флота метрополии находилась в море, но «Роял-Оук» стоял в гавани на якоре… Он был торпедирован — уничтожен… Затонул в один миг… Перевернулся… три торпеды… У тех, кто находился в трюме и каютах, шансов не было …
Корабль Неда. Но только не Нед. Нед жив. Он спасся.
— …кого-то из экипажа как будто удалось спасти… об этом никто пока не знает, в новостях еще не объявляли. Боб сказал, я должна сообщить Бидди, до того как она услышит по радио. У него просто язык не поворачивается сказать ей по телефону. Я должна пойти к ней и сделать это…
Во второй раз голос у Хестер чуть не сорвался. Она подняла к лицу руку с безукоризненным маникюром и смахнула готовые пролиться слезы.
— Я тронута тем, что он подумал обо мне, и все же лучше бы он попросил кого-нибудь другого, кого угодно…
Она не заплакала. Она не могла позволить себе заплакать.
Джудит проглотила комок в горле и заставила себя выговорить:
— А Нед?
Хестер покачала головой.
—О, мое дорогое дитя, мне очень, очень жаль.
И только тут терпеливо ожидавшая своего часа, подстерегавшая свою жертву правда обрушилась на Джудит: она поняла, что Нед Сомервиль погиб.
«Аппер-Бикли,
25 октября 1939 г.
Многоуважаемый полковник Кэри-Льюис!
Большое спасибо за очень доброе письмо о Неде. Несмотря на то что ей пришлось пережить, Бидди с благодарностью читает все письма без исключения. Но отвечать на них сама не в состоянии.
Когда потопили «Роял-Оук», дядя Боб, который сам находился в Скапа-Флоу, не мог сразу же приехать домой, пока не утрясутся последствия этой страшной беды. Но на прошлой неделе ему удалось вырваться на пару дней. Это было ужасно — он пытался утешить Бидди, но сам был не меньше ее сломлен горем. Теперь он уже уехал назад, и мы опять вдвоем.
