По ту сторону отражения - Джейн Анна (читать книги без .txt) 📗
Я говорила сбивчиво, слегка невнятно, пропуская кое-какие моменты – например, то, как мы с Антоном прятались от Ниночки в подъезде, или то, как Кей предложил ничего не значащий, по его словам, поцелуй на чертовом колесе. Хорошо Нинка поняла только одно: мы с ней неудачницы, Кей притворялся Антоном, которого я пожалела, он подслушал про приворот и решил зло разыграть нас: меня и Нину. Келла ему подыграл. После блондин решил разыграть меня и заставил выбирать одного из двух. Алина – его бывшая и до сих пор влюбленная, и к тому же она – сестра Арина. Они оба пытались меня надуть. И еще подруга поняла, что Альбина – шарлатанка.
Если во мне до сих пор жил холодный огонь, то в Ниночке проснулся целый вулкан, мощный и злой, как заколдованный бог разрушений.
Сначала она громко, по-ведьмовски захохотала. А потом…
Сколько же подруга выдала непечатных выражений! Много, очень много некрасивых и неприличных слов. Маленьких девочек, ждущих на скамейке своей очереди, и тем более меня она не стеснялась. Мужчина, гуляющий неподалеку со спаниелем, осуждающе посмотрел на Нинку и сказал, что приличные девушки так не выражаются. Она, не долго думая, предложила дяденьке и его песику великолепный по насыщенности пеший тур, включающий в себя такие бонус-услуги, как знакомство с девицами легкого поведения и обед из таких продуктов, которые никто никогда не упомянет за столом.
Чуть успокоившись, она соскочила с качели и яростно принялась пинать растущее вблизи дерево – она даже пару раз ударила его кулаком, сбив при этом костяшки.
– Катя! – заорала она сиреной. – Я ненавижу этих драных Nзапрещено цензуройN! Я их убью!! Да как они посмели! Их мать! Суки! Смертники! Да я… да они… Да мы… – Она на минуту замолчала, переводя дыхание.
– Нин… прости. Я не говорила тебе это, потому что я не хотела, чтобы ты волновалась или переживала.
Я боялась, что подруга очень обидится на меня, и, честно сказать, была готова к тому, что она заявит, что не хочет больше меня, врунью, знать, или ударит (я бы терпела это, потому что знала, что заслужила), но Нинка, как оказалось, ничего против меня не имела. Только посмотрела задумчиво и покачала белокурой головой:
– Что сказать, Катя? Я не знаю, как тебя назвать. Ты олух. Тебя обманывали, обманывали, а ты верила и верила. Я в шоке оттого, что ты все же догадалась о правде.
– И я. Я знаю, что я глупая и недогадливая, – склонила я голову к груди.
– Это знаешь не только ты, – жестко отвечала Нинка. – Об этом уже всем известно. Значит, милый и ненормальный Кей решил разыграть из себя двух парней? Вот это подстава, Радова. Жесткая и продуманная. А я его даже уважаю, эту свинью.
– Кея?
– Да. Хорошо придумал. А он совсем не прост, совсем. – Ее глаза хищно сверкнули. – Творческий, мыслящий засранец. Фантазер, чтобы он сдох.
– Да, – кивнула я. – Нин, прости меня, ладно? Я не хотела тебя расстраивать.
– А тебе незачем просить прощение, – почти по-доброму улыбнулась лучшая подруга. – Ты здесь сторона пострадавшая, как и я. А наши обидчики должны быть наказаны. Любой ценой. Ты его любишь, значит, Кея, мать его? Любишь, да? – вдруг резким голосом спросила девушка без перехода, пытливо уставившись на меня. Я вцепилась руками в железо качели, но взгляда не отвела.
– Я не хочу врать своей лучшей подруге, – нехотя кивнула я. – Да люблю, но и ненавижу одновременно. Странно, да?
– Нормально. Как я тебя понимаю, – протянула она. В ее голубых глазах появился стальной блеск. Нет, определенно, я иногда ее побаиваюсь.
– А ты его тоже… любишь? – с опаской осведомилась я. Если любит – заставлю Кейтона быть с ней. И тоже любой ценой.
– Я? Его? С ума сошла? – возмутилась Нинка. – Я вообще разочаровалась в парнях – все они подонки! А рыло, – она подняла с земли камень и метнула его в ствол дерева, отчего-то зло уставившись на его крону, – а рыло – их предводитель. Блин, поверить не могу! – Она злобно расхохоталась. – Мой милый идеал оказался университетским чмом! Вот это надо мной судьба пошутила так пошутила! Я отшила самого Кея! Катька, если бы я знала, что дебильная жаба Антон… как его?
– Тропинин.
– Если бы я знала, что господин Очкарик Тропинин и есть Кей, я бы задушила сама себя. Потом бы воскресла и снова задушила бы. А потом еще раз ожила и зарубила бы его. Как он мог! – заорала вдруг Нинка. – Почему со мной вечно всякая лажа происходит? Я что, особенная? Жила бы жила, как прежде, ходила бы по бутикам, строила из себя малышку с крылышками и развлекалась бы с мальчишками, но нет, Судьбе было угодно, чтобы я встретила синеволосого! Катя, мне неприятно чувствовать себя обманутой! Теперь мне кажется, что я ущербная. Это тупое и гадкое чувство, которое как будто бы на меня ведьма Эльза наслала проклятье!
– Может быть, ты теперь перестанешь играть с парнями? – осторожно спросила я.
– Ага, сейчас! Я буду мстить всему их мужскому роду, – кровожадно отвечала блондинка. – Они поплачут.
– Но ты ведь полюбила Келлу, – осторожно произнесла я, сразу вызвав в Журавле бурю недовольства. – Да?
– Нет, – резко отвернулась Нинка. – Чушь. Я никого не люблю, кроме себя. Я по глазам вижу, что ты хочешь задать этот вопрос еще пару раз, поэтому сразу говорю, что, если я его услышу, я перестану с тобой разговаривать.
Я печально посмотрела на подругу. По-моему, она мучается, но не решается в этом признаться. Гордая же.
– Знаешь, что выдумал отец? – вдруг хмуро спросила она, чуть останавливая качели.
– Что?
– Он сегодня же велел собрать вещи и лететь вместе с ним в Ниццу.
– На ПМЖ? – обалдела я.
– Совсем того, что ли? – Даже страдания не смогли убить в подружке хамство. – Отдохнуть. Он знаешь что выдал после того, как я и рыло ушли, – она поморщилась, вспомнив лицемера Келлу, – он заявил карге Эльзе, что, дескать, такого не допустит. Свадебки. Не допустит ее.
– Это как? – заинтересовалась я.
– Вот так.
Услышав приговор уважаемой Эльзы Власовны, Виктор Андреевич минуты три молчал, а потом картинно схватился за сердце. Выдавать замуж свою среднюю дочь и семейную гордость одновременно в его планы не входило.
Эльза Власовна, довольная, что смогла удивить родственничков, позвала супругов Журавлей (Софья Павловна уже присоединилась к семейству) в свой кабинет, большой и заставленный тяжелыми полками для книг из красного дерева. В библиотеке пожилой дамы были настоящие раритеты, стоившие, как и картины, немалых денег. Усевшись в огромное кожаное кресло во главе черного письменного стола, на котором не нашлось места никакой технике, хозяйка дома со змеиной улыбочкой оглядела гостей.
– Тетя, я в недоумении, – начал было мужчина, устроившись в одном из черных кресел напротив.
– Ты всегда в недоумении. Это твое привычное состояние, – саркастически заметила Эльза Власовна.
«Старая карга», – не преминул отметить про себя дядя Витя.
– Я, конечно, желаю Ниночке счастья, и все такое, но зачем ей выходить замуж?
– Витя, тетя Эльза, я что-то не поняла, – сердито сдвинула брови и Софья Павловна. – Какая свадьба? Наша Ниночка еще даже университет не закончила, о каком замужестве может идти речь? Келла, конечно, мальчик хороший, и мне он очень нравится, но я не разрешу нашей дочери выходить замуж, пока она не закончит учебу и не сделает головокружительную карьеру.
Журавль-старший думал примерно так же, только Келлу он терпеть не мог до глубины души, хотя признавался своему другу и Нинкиному крестному одновременно, что уже начал привыкать к «наглой синей морде».
Однако если Виктор Андреевич и не желал скорой свадьбы своих дочерей, то мужей им собирался выбрать сам, из «круга благонадежных лиц», способных финансово обеспечить жизнь Ирины и Нины не хуже, чем это делал он сам. «Брак по расчету, по моему расчету – самый выгодный», – твердил он своей жене. Та только вздыхала. Старшая-то, может быть, и согласится с доводами отца, а вот средняя дочь, то есть Ниночка, только из чувства упрямства пойдет наперекор – характер-то у нее явно отцовский. Можно даже сказать, что и тот и другая унаследовали не меньше половины черт тети Эльзы, принявшей необычное, по всем разумным меркам, решение.
