Те слова, что мы не сказали друг другу - Леви Марк (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗

Потекли томительные минуты, прошел час, другой. Занавеси не были задернуты, и ночной свет ложился на полки и стеллажи. В небе за окном висела полная луна — казалось, она вот-вот окажется в комнате и поплывет по гладкому паркету. Тем временем Джулия перебирала нахлынувшие воспоминания детства. Сколько таких вот ночей провела она без сна, карауля возвращение того, кто сейчас ждал ее там, за стенкой! Сколько часов пролежала, предаваясь отроческим грезам, вслушиваясь в голос ветра, который нашептывал ей истории о путешествиях ее отца, рассказывал про дальние страны с их волшебными пейзажами! И сколько карандашных набросков она сделала, чтобы персонажи, рожденные ее фантазией, один за другим оживали, встречались друг с другом, утоляли свою жажду любви! Джулия давно поняла, что, когда в работу включается воображение, бесполезно уповать на сияние дня: дневной беспощадный свет тут же убивает грезы. Но где же пролегает граница между детскими мечтами и реальностью?

Мексиканская куколка спала рядом с гипсовой статуэткой выдры — той, первой отливки зыбкой мечты, ставшей, однако, реальностью. Джулия взяла ее в руки. Интуиция и воображение всегда были ее самыми надежными союзниками. Что ж, почему бы и не поверить…

Она отставила игрушку, накинула купальный халат и отворила дверь спальни. Энтони Уолш сидел в гостиной на диване и смотрел телевизор.

— Я позволил себе подключить антенну; что за глупость — она даже не была подсоединена! Мне всегда ужасно нравился этот сериал.

Джулия села рядом.

— В свое время мне не удалось посмотреть эту серию, — продолжал отец, — а может, я ее и видел, но забыл напрочь.

Джулия взяла пульт и выключила звук. Энтони воздел глаза к потолку.

— Ты ведь хотел поговорить? — сказала она. — Давай поговорим.

И оба замолчали. Прошло минут пятнадцать.

— Я просто в восторге; в свое время мне не удалось посмотреть эту серию, а может, я ее и видел, но забыл напрочь, — повторил Энтони Уолш, прибавляя звук.

Джулия выключила телевизор.

— То bug. [4] Ты уже дважды повторил одну и ту же фразу.

Они просидели молча еще минут пятнадцать; Энтони упорно смотрел на черный экран.

— Однажды вечером мы праздновали день твоего рождения; кажется, тебе исполнилось девять, мы с тобой поужинали вдвоем в китайском ресторанчике — он тебе ужасно нравился, — а потом до самой ночи смотрели телевизор, опять-таки вдвоем, больше никого не было. Ты разлеглась на моей кровати и, даже когда все передачи закончились, созерцала «пургу» на экране; впрочем, ты не можешь этого помнить, ты была слишком мала. В конце концов ты задремала; было уже почти два часа ночи. Я хотел отнести тебя в твою комнату, но ты крепко обняла диванный валик у изголовья, и мне не удалось разнять твои руки. Так ты и проспала до утра, лежа поперек постели и занимая все пространство. А я устроился рядышком, в кресле, и провел ночь, глядя на тебя. Нет, ты этого помнить не можешь, тебе же было всего девять лет.

Джулия молчала, и Энтони Уолш снова включил телевизор.

— И откуда только берутся все эти истории? Наверное, нужна черт знает какая фантазия. Не перестаю восхищаться! Самое смешное, что рано или поздно ты действительно привязываешься к этим персонажам.

Они так и продолжали сидеть, Джулия и ее отец, бок о бок, ни о чем больше не говоря. Ее рука лежала рядом с рукой отца, но ни на миг не коснулась ее, и ни одно слово не нарушило глубокое безмолвие этой необычной ночи. И лишь когда в комнату проникли первые сполохи утренней зари, Джулия так же молча встала, прошла через гостиную к своей спальне и, обернувшись на пороге, сказала:

— Спокойной ночи.

6

Радиобудильник на ночном столике уже показывал девять часов. Джулия открыла глаза и одним прыжком соскочила с постели.

— О черт!

Она опрометью кинулась в ванную, ухитрившись по пути стукнуться ногой о дверной косяк.

— Уже понедельник! — простонала она. — Господи, ну и ночка!

Она задернула занавеску, включила воду и долго стояла под душем. Потом начала чистить зубы, разглядывая себя в зеркале над раковиной, и тут на нее напал какой-то истерический смех. Обмотав мокрые волосы полотенцем, Джулия завернулась в банную простыню и пошла готовить себе завтрак. Проходя через спальню, она подумала: «Сейчас глотну чаю и сразу же по звоню Стенли». Конечно, это довольно рискованно: откровенный рассказ о бредовых ночных видениях может привести к тому, что он силой уложит ее на кушетку психоаналитика, он вполне на это способен. Но бороться с искушением бесполезно, она и до полудня не дотерпит, позвонит ему или забежит сама. Такой фантастический сон заслуживал того, чтобы поделиться им с лучшим другом.

Все еще улыбаясь, она протянула руку, чтобы открыть дверь спальни и войти в гостиную, как вдруг услышала звуки, заставившие ее вздрогнуть, — позвякивание столовых приборов.

Сердце Джулии снова бешено заколотилось. Сбросив полотенца на паркет, она торопливо натянула джинсы и рубашку-поло, кое-как пригладила волосы и, взглянув на себя в зеркало, решила, что ей не помешает чуточку подрумяниться. Затем она приоткрыла дверь гостиной, выглянула и боязливо прошептала:

— Адам? Стенли?

— Я уж и не помню, что ты пила по утрам, чай или кофе, поэтому сварил кофе. — Отец стоял в кухонном отсеке гостиной, гордо воздев дымящийся кофейник. И жизнерадостно добавил: — Получилось крепковато, но я люблю именно такой.

Джулия взглянула на старый деревянный стол: ее прибор был уже на месте. Две баночки джема и баночка меда стояли в ряд, ровно по диагонали, а по бокам от них симметрично располагались масленка возле пакета с хлопьями и сахарница возле пакета молока.

— Прекрати это!

— Что именно? Что я такого опять натворил?

— Прекрати эту идиотскую игру в образцового отца. Ты ни разу в жизни не приготовил мне завтрак, так что нечего изображать заботу теперь, когда ты…

— О нет, давай-ка без прошедшего времени! Мы ведь, кажется, решили говорить друг с другом только в настоящем времени… поскольку будущее для меня теперь, увы, недоступная роскошь.

— Это правило ввел ты, а не я! Кроме того, по утрам я пью чай.

Энтони налил Джулии кофе.

— С молоком? — спросил он.

Джулия встала и взялась за электрочайник.

— Ну так что, ты уже приняла решение? — спросил Энтони Уолш, вынимая из тостера два поджаренных ломтика хлеба.

— По-моему, вчерашний вечер не слишком способствовал принятию решения, — кротко ответила Джулия.

— Ну, мне лично очень понравилось, как мы с тобой провели время, а тебе нет?

— Когда мы с тобой праздновали мой день рождения, мне исполнилось не девять лет, а десять. И мы впервые отмечали его без мамы. Это было воскресенье, а маму увезли в больницу раньше, в четверг. Тот китайский ресторан назывался «Вонг», он закрылся в прошлом году. А на следующее утро, в понедельник, на рассвете, пока я еще спала, ты собрал чемодан и уехал в аэропорт, даже не попрощавшись со мной.

— Видишь ли, у меня была назначена деловая встреча днем в Сиэтле. Хотя нет, кажется, не в Сиэтле, а в Бостоне! Хм… надо же, не помню точно. Но я вернулся домой в четверг… или в пятницу?

— Ладно, к чему теперь все эти воспоминания! — буркнула Джулия, садясь за стол.

— А ты не находишь, что, просто перекинувшись парой фраз, мы очень многое сказали друг другу? Кстати, хочу заметить: если ты не нажмешь на кнопку, чайник никогда не закипит.

Джулия понюхала содержимое.

— По-моему, я никогда в жизни в рот его не брала, — сказала она.

— Тогда откуда ты знаешь, что он тебе не нравится? — спросил Энтони Уолш, глядя, как Джулия одним глотком осушила свою чашку.

— Оттуда! — ответила она, поморщившись и отставив чашку.

— Сперва нужно привыкнуть к его горечи… а потом начинаешь ценить ту чувственность, которая в нем таится, — сказал Энтони.