Скиппи умирает - Мюррей Пол (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
— Ты… — Рупрехт умолкает, его рот растягивается в тревожное колечко, совсем как у младенца, выронившего пустышку.
— Ты что, никак не поймешь, о чем я тебе говорю? Твоя установка не работает! Она не работает! Это я взял тогда робота! Твое изобретение — это полная фигня! Твои изобретения всегда были полной фигней!
— Но… — Рупрехт расстраивается все больше. — А как же Могильник? А музыка?
— Да я все это выдумал, придурок! Я все это выдумал! Я подумал, что будет очень смешно! Так оно и вышло! Было очень, очень смешно!
Остальные сочувственно морщатся. Рупрехт с очень сосредоточенным лицом медленно сгибается пополам, как будто он выпил гербицид и теперь изучает его воздействие на организм. При виде этой картины Деннис делается только беспощаднее:
— Знаешь, в чем твоя беда, Минет? Ты уверен в своей правоте. Ты до того уверен в своей правоте, что готов поверить во что угодно. Ты мне напоминаешь мою мачеху, которая свихнулась на Боженьке и молитвах. Она целый день бубнит свои заклинания и заговоры — Иисусе то, Дева Мария се, святое пятое-десятое, девять раз прочитай то-то, побрызгай этим-то, и — опля, готово! Она всегда так занята, что даже не замечает, что ее просьбы никогда не исполняются! Да ей и наплевать, исполняются они или нет, потому что на самом деле ей только и нужно что все время витать где-то в небесах. Вот и ты точно такой же — только вместо молитв у тебя главную роль играет математика, и эти дурацкие вселенные, и еще — ах да, не забыть бы! — еще инопланетяне, которые непременно явятся к нам в космическом корабле и спасут Землю от гибели!
Рупрехт сидит на кровати, как-то сжав в комок свое большое тело.
— Скиппи умер, Минет! Он умер, и ты не сможешь его вернуть! Ни ты, ни один другой криворукий ученый, сколько их ни сидит по лабораториям во всем мире! — Деннис встает, тяжело дыша, а потом обводит своим ужасным взглядом остальных. — И вам, болванам, похоже, тоже нужно вколотить в башку, что все это произошло на самом деле. И никакая глупая фигня, которой мы привыкли развлекаться, тут уже не поможет. Здесь не поможет Человек-Паук. Не поможет Эминем. Не поможет и эта дурацкая хреновина из фольги, якобы машина времени. Со всем этим пора покончить, ясно вам? Он умер! Он умер, и он теперь навсегда останется мертвецом!
— Перестань так говорить! — задыхается Рупрехт.
— Умер, — нараспев повторяет Деннис, — он мертвец, покойник. Почил в бозе, сыграл в ящик…
— Хватит!
— Умер-умер-умер-у-у-у-мер, — на мотив “Марсельезы”, — умер-умер-умер-у…
Рупрехт встает с кровати и, надувшись, как японская рыба-собака, что, к всеобщему удивлению, оказывается довольно страшным зрелищем, набрасывается на Денниса. Тот наносит упреждающий удар Рупрехту прямо в диафрагму, однако его кулак просто тонет в жировых складках Рупрехтова тела; лицо его на миг искажается от ужаса, а потом он валится и исчезает под тушей своего противника, который принимается прыгать по нему.
— Перестань, перестань! — кричит Джефф. — Хватит, ты сломаешь ему что-нибудь!
Требуется вмешательство всех четырех товарищей, чтобы оттащить Рупрехта в сторону. Оторвавшись от пола, побледневший Деннис отряхивается и, подняв палец, будто чтобы произнести проклятье, говорит:
— Скиппи умер, Минет. И даже если бы твои дурацкие планы срабатывали, все равно было бы слишком поздно. Так что брось ты это дело — нечего попусту надеяться.
С этими словами он, прихрамывая, выходит из комнаты.
Как только он уходит, остальные окружают Рупрехта, чтобы посочувствовать ему, сказать что-то утешительное: “Да не слушай ты его, Рупрехт”, “Расскажи нам до конца свой план, Рупрехт”.
Но Рупрехт ничего больше не говорит, и через некоторое время они, помолчав, один за другим расходятся.
Оставшись один, Рупрехт долгое время лежит на кровати поверх одеяла, все еще держа в руках “Оптимус-Прайм”, лидера среди автоботов. С другой стороны комнаты на него ревет, как локомотив, пустая кровать с завернутыми простынями — по-больничному белыми и хрустящими.
Солнце давно уже зашло, и свет в комнате излучает только компьютерный экран, где СВЗР старательно перелопачивает шквальный поток неразборчивых шумов, которые каждую секунду обрушиваются на Землю, разыскивая хоть что-нибудь, что могло бы сложиться в имеющий смысл набор знаков. Рупрехт несколько минут наблюдает за тем, как полоски выстраиваются на экране и падают вниз. Потом он встает и выключает компьютер.
Школьный комитет собирается для закрытого совещания и совещается в течение трех часов, прежде чем брат Джонас стучит в дверь класса, где у Говарда идет урок с четвероклассниками, и вызывает его в кабинет и.о. директора.
Том единственный, кто не поворачивает голову в его сторону, когда он входит. Кроме него, отца Грина, Автоматора и отца Боланда, школьного председателя — одного из этих гладких, седовласых, безвозрастных людей, которые умудряются олицетворять престиж и власть, хотя за ними не числится ни одного памятного высказывания, — в кабинете присутствуют еще два человека, которых Говард не знает. Один — священник, малорослый и худой, с какими-то лисьими, иезуитскими чертами лица и подвижными челюстями, которые постоянно работают, будто пережевывая какую-то неудобоваримую пищу; второй — безобидного вида лысеющий человек в очках без оправы, лет сорока. Брат Джонас остается стоять возле двери; Труди, единственная женщина в комнате, выжидательно держит ручку и маленький блокнот.
— Итак, прежде чем продолжить, давайте убедимся, все ли мы сейчас читаем одну и ту же страницу, — напряженным голосом произносит Автоматор. — Говард, вы хотите что-нибудь добавить к тому, что сообщили мне сегодня утром, или, может быть, что-нибудь изменить или взять какие-либо слова назад?
В него вперяются семь пар глаз.
— Нет, — отвечает Говард.
— Потому что заявление, которое вы сделали, может иметь очень серьезные последствия, — говорит Автоматор предупреждающим тоном.
— Это не заявление, Грег. Я просто в точности передал вам то, что услышал от Тома… что мистер Рош рассказал мне прошлой ночью.
Его слова встречает холодное молчание; седовласый председатель даже позволяет себе слегка покачать головой. Говард вспыхивает:
— А вы считаете, что я не должен был вам ничего передавать? Вы считаете, что мне следовало выслушать его исповедь в преступлении, а потом просто похлопать его по плечу и отправить домой, отпустив ему грехи, — так, что ли?
— Никто ничего не считает, Говард, — рявкает Автоматор. — Давайте все постараемся сохранять профессиональный подход. — Он на миг закрывает глаза, трет себе виски, а потом говорит: — Ладно. Давайте повторим все это еще раз. Труди?
Поднявшись со стула, Труди перекладывает бумаги и зачитывает ровным, беспристрастным голосом отчет Говарда о вчерашнем ночном происшествии: как примерно между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи он отпер дверь и увидел там мистера Роша, находившегося в состоянии нервного возбуждения; как мистер Рош рассказал ему (после того как Говард пригласил его войти и напоил чаем), что в ночь после юношеских соревнований по плаванию, состоявшихся в Терлсе, к нему в гостиничный номер пришел Дэниел Джастер, которого мучила боль в ноге; как мистер Рош сделал ему массаж против судорог, а потом расстроенный мальчик рассказал, что его мать не смогла приехать на соревнование, потому что тяжело больна; как Джастер расстраивался все больше и больше, и тогда мистер Рош решил дать ему успокоительное в форме обезболивающего средства, которое он повсюду возит с собой и принимает от болей в позвоночнике. Вскоре после этого мальчик потерял сознание от действия болеутоляющих таблеток, и тогда мистер Рош совершил над ним сексуальное насилие.
— “Мистер Рош сказал мне, что мальчик никак не показывал, что помнит о происшедшем, если не считать приступа паники в автобусе, возвращавшемся в Сибрук на следующий день; от приступа он снова дал ему успокоительное. Однако в прошлую среду, за три дня до полуфинала юношеской команды по плаванию в Баллинаслоу, Джастер написал ему письмо, сообщая о своем намерении покинуть команду. Мистер Рош встревожился. Он позвонил отцу Джастера и убедил его отговорить мальчика от такого решения. Мать Джастера серьезно больна, и он знал, что мальчик боится сделать или сказать что-нибудь такое, что может огорчить ее. Джастеру позвонил отец, и тогда мальчик согласился поехать на соревнования. Однако вскоре он принял смертельную дозу болеутоляющих”. — Закончив чтение, Труди, не выдержав, поднимает глаза и обводит всех присутствующих беглым взглядом слева направо — с удовлетворенным видом ученицы, успешно справившейся с заданием.
