Возвращение домой.Том 1 - Пилчер (Пильчер) Розамунд (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
— Мы должны поставить в известность директора кинотеатра. А потом заявить в полицию и выдвинуть обвинение.
— Мы же не знаем, кто это, — заметил мистер Уоррен.
— Я знаю.
— Откуда ты знаешь? Тебя там не было.
— Я знаю, потому что я знаю этого человека, потому что он сделал то же самое со мной, когда мне было четырнадцать.
— Как… Джудит! Не может быть! — ошеломленно вскричала миссис Уоррен.
— Это правда. Впрочем, тогда он не обнажался, но я уверена, что рано или поздно он бы к этому пришел. Его зовут Билли Фосетт. Полковник Фосетт. Он живет в Пенмарроне. И это самый отвратительный человек из всех, кого я только знала в своей жизни.
— Расскажи-ка нам все.
И она рассказала. Всю эпопею, начиная с того времени, когда она впервые осталась в Уиндиридже с тетей Луизой. Поход в кино, его попытка ворваться в дом, когда она была там одна, его злобное лицо на похоронах тети Луизы и кульминация истории — вечер в «Старом баркасе» с Эдвардом Кэри-Льюисом.
Захваченная рассказом, Элли перестала плакать. А когда Джудит добралась до момента, когда Эдвард выплескивает виски в физиономию старику, она даже заулыбалась.
Но миссис Уоррен не увидела в этой истории ничего забавного.
— Почему ты ничего нам не сказала? — возмутилась она.
— Разве я могла? И какой был смысл? Что бы мы сделали?
— Остановили бы негодяя!
— Ну, это мы можем сделать теперь. Из-за того, что произошло с Элли.
Джудит повернулась к Элли, положила руку на ее худенькие плечи и слегка стиснула девушку в знак утешения.
— Ты молодец, что пришла сюда и рассказала обо всем миссис Уоррен. Будь я умнее, я бы тоже рассказала тете Луизе, но у меня не хватило храбрости. Ты не должна дать себя запугать, Элли, не позволяй этому происшествию испортить тебе жизнь. Большинство мужчин — милые, добрые и приятные, просто иногда ветре-, чаются среди них мерзавцы, которые все портят. Теперь мы должны сделать все, чтобы такое никогда больше не повторилось. Сообщить полиции и добиться, чтобы Билли Фосетт предстал перед судом и понес заслуженное наказание. Если будет необходимо, я выступлю свидетелем обвинения, и если негодяя упрячут за решетку, то я буду довольна таким исходом. Именно так. Я знаю лишь, что он должен заплатить сполна за Элли и за меня и за всех девушек, которых лапал.
После этой длинной и пылкой речи Джудит откинулась на спинку стула и перевела дыхание. На мгновение ее слушатели, казалось, онемели. Наконец заговорила миссис Уоррен:
— Ну, Джудит… право же… никогда не слышала от тебя ничего подобного.
Несмотря на серьезность ситуации, Джудит не смогла удержаться от смеха. На душе у нее внезапно стало легко и хорошо. Она почувствовала себя сильной, взрослой, полной непреклонной решимости.
— Может быть, оно и к лучшему… Что скажете? — повернулась она к мистеру Уоррену.
— Полностью одобряю! — И он вскочил на ноги. — Займемся этим прямо сейчас, немедленно. Не будем терять ни минуты! И ты, Элли, хочешь или не хочешь, но пойдешь со мной и с Джудит. Все будет в порядке. Мы постоянно будем с тобой и подтвердим каждое сказанное тобой слово. А потом я отведу тебя домой к твоей маме, и мы вместе все ей объясним. Помни только: никакого настоящего вреда тебе не причинили, а если из всего этого выйдет немножко пользы, то в этом будет и твоя заслуга. — Он похлопал Элли по плечу и, наклонившись, запечатлел поцелуй на ее соломенного цвета взъерошенных вихрах. — Ты не виновата, девочка. Ни в чем не виновата.
Задуманное было осуществлено. Правда, ушло на все это довольно много времени. Дежурный сержант в полицейском участке никогда еще не сталкивался с таким щекотливым случаем, он привык иметь дело с угонщиками велосипедов и пьяными дебоширами и теперь неуверенно, на ощупь пробирался через дебри обязательных процедур, документов и формальностей судопроизводства. С мучительной медлительностью происходила дача и запись показаний. Бездушный формализм полицейского разбирательства не только не облегчил, но усугубил душевные страдания Элли, и приходилось буквально клещами вытягивать из нее каждое слово. Наконец, когда болезненная процедура была завершена, осталось доставить девочку домой — а там опять потоки объяснений, в ответ — шок и буря яростного возмущения, а под конец — неисчислимые чашки тонизирующего напитка из чайного листа. В конце концов все успокоились, и выжатые как лимон мистер Уоррен с Джудит могли вернуться домой. Магазин был уже закрыт, окна забраны ставнями, а наверху сидели за кухонным столом Хетер, миссис Уоррен и Джо и ждали их возвращения, чтобы начать вечернюю трапезу. Однако мистер Уоррен не был готов тотчас же приступить к еде.
— Я хочу выпить, — сказал он и направился к буфету, где держал бутылку виски «Блэк-энд-Уайт». — Кто-нибудь составит мне компанию? Джо? — С непривычки изумленный поведением отца, Джо покачал головой. — Ты, мать? Хетер? Может, ты, Джудит?
Охотников не нашлось. Тогда он щедро плеснул виски в стакан и опрокинул неразбавленную жидкость себе в рот. После чего с глухим стуком опустил пустую емкость на стол и объявил, что готов к нарезанию свиного жаркого.
После ужина, когда все события были обсуждены, посуда вымыта и кухня прибрана, Джудит спустилась в кабинетик мистера Уоррена и позвонила мистеру Бейнсу. Как и следовало ожидать, разговор изрядно затянулся, и сначала адвокат был немного не в себе из-за того, что Джудит не открылась ему раньше. Впрочем, его легкое раздражение длилось недолго, и вскоре он вновь стал самим собой — спокойным, отзывчивым, готовым прийти на помощь. Он сказал, что мистер Уоррен и Джудит поступили совершенно правильно и что самое время положить конец гнусностям старого негодяя. Что касается судебного процесса, то мистер Бейнс пообещал, что когда дело дойдет до выездной сессии суда присяжных в Бодмине, он сделает все возможное, чтобы Джудит не пришлось выступать свидетелем, и при необходимости будет действовать от ее лица, изложит перед судом суть жалобы и вообще сам обо всем позаботится.
Джудит была глубоко ему признательна и от души его поблагодарила.
— Пустяки, это всего лишь моя работа, — ответил он и поспешил сменить тему, поинтересовавшись, как ей отдыхается в Порткеррисе. Несколько минут они поговорили о том о сем, потом распрощались.
Тем же вечером, лежа в постели и глядя в потолок, окутанная тишиной и темнотой, Джудит пришла к странному выводу, что прошедший день стал одновременно концом и началом. Последний день ее пребывания у Уорренов и день, когда она наконец вырвалась навестить Филлис. Но самым главным было осознание того, что история с Билли Фосеттом окончена. «Я хотела бы убить его, — сказала она Эдварду, — раздавить, как паука». Но сделала еще лучше: с помощью мистера Уоррена, рыдающей Элли и мрачного сержанта полиции она привела в действие механизм правосудия, отплатив таким образом Билли Фосетту за его злодеяния и навсегда избавившись от преследовавшего ее кошмара. Она свела старые счеты со своим обидчиком и теперь знала, что никогда впредь он не потревожит ее сны, карабкаясь по приставной лестнице к открытому окну ее спальни. Никогда больше не проснется она в холодном поту и с немым криком на губах. И никогда уже он не встанет между нею и тем, чего она желала больше всего на свете. Это было удивительное чувство. Будто с плеч пал давящий груз, будто растаяла призрачная зловещая тень, которая маячила где-то на краю сознания целых четыре года и чуть было не разрушила ее отношения с Эдвардом.
Эдвард. Завтра утром она вернется в Нанчерроу и снова увидится с ним. Если тетя Лавиния будет хорошо себя чувствовать, они вдвоем отправятся в Дауэр-Хаус проведать ее. Может быть, это шанс побыть с ним наедине, и у них будет возможность и время поговорить. Она скажет, что он оказался прав насчет «толчка»; сообщит все, что произошло; великодушно предоставит ему возможность воскликнуть: «Я же тебе говорил…»
Это будет как бы началом новой жизни, потому что теперь она — новый человек. Теперь бояться больше нечего. Чтобы испытать себя, Джудит представила, как Эдвард целует ее, точно так же, как целовал в то Рождество, когда они стояли, спрятавшись за портьерами, на подоконнике в бильярдной. Она вспомнила, как его руки обвивались вокруг нее, как его пальцы ласкали ей грудь, как его рот вжимался в ее губы…
