Благородный дом. Роман о Гонконге. - Егоров Игорь Александрович (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
«Обеспечения бери вдвое больше, чем нужно. А если его нет, то смотри в глаза тому, кто берет в долг! — орал Прижимистый. — Если нет обеспечения, поднимай процент. Потом подумай, можно ли ему доверять. Сможет ли он вернуть деньги? Работяга он или лодырь? На него смотри, болван, он — твое обеспечение! Сколько моих тяжким трудом заработанных денег ему нужно? Усердный ли он работник? Если да, то что для него два или четыре процента в месяц? Ничего. Но если ему суждено разбогатеть, то разбогатеет этот блудодей с моих денег. Сам этот человек и есть нужное тебе обеспечение! Сыну богатого можешь дать взаймы все, что угодно, если он занимает под свое наследство и у тебя есть печатка его отца. Все это будет спущено на певичек, но ничего страшного: это его деньги, а не твои! Как стать богатым? Копить! Копишь деньги, на одну треть покупаешь землю, одну треть даешь взаймы, а одну треть оставляешь наличными. Давай в долг только цивилизованным людям и никогда не доверяй гуйлао..» — И тут он хохотал.
Данросс хорошо помнил этого старика с неподвижным взглядом, почти беззубого. Прижимистый мог прочитать лишь три иероглифа собственного имени, но голова его работала как компьютер, он помнил до последнего медяка, кто ему должен, какую сумму и когда обязан вернуть. Не было такого, чтобы кто-то не отдал ему долг. Лучше было отдать, чем подвергаться нескончаемым преследованиям.
В то лето тринадцатилетний Данросс и подружился с Ландо Матой. Уже тогда Мата был почти что призраком, загадочной личностью, вхожей в самые высокие, правящие круги Макао и всегда остающейся в тени. Его мало кто знал в лицо, португалец появлялся и исчезал по своей прихоти, прибирал к рукам что хотел, пожиная невероятные богатства где и когда ему было угодно. Даже сегодня имя Ландо Маты знала лишь горстка людей. Даже Данросс никогда не посещал его виллу на улице Разбитого Фонтана — широко раскинувшееся приземистое здание, которое пряталось за стальными воротами и высоченными каменными стенами. На самом деле Данросс не знал о нем ничего: ни откуда он родом, ни кто были его родители, ни как ему удалось заполучить две монополии, принесшие безграничное богатство.
— Печально. Жаль старика Прижимистого, — произнес Данросс. — Он всегда оставался грубым старым ублюдком, но со мной был не грубее, чем с собственными сыновьями.
— Да. Он умирает. Джосс. И я не испытываю никаких чувств ни к кому из его наследников. Как и семья Цзинь, они будут богатыми, все они. Даже Зеппелин, — с презрительной усмешкой изрек Мата, — даже Зеппелин получит от пятидесяти до семидесяти пяти миллионов американских долларов.
— Господи, как подумаешь обо всех деньгах, которые приносит игорный бизнес... Глаза Маты прищурились.
— Нужно ли мне что-то менять?
— Если хочешь оставить по себе память, то да. Сейчас синдикат разрешает только китайские азартные игры: фань-тань, домино и кости. Если модернизировать бизнес с дальним прицелом: построить большое новое казино со столами для рулетки, игры в «двадцать одно», «шмен-де-фер», даже для американского крэпса, к вам в Макао будет слетаться стаями вся Азия.
— Есть ли шанс, что азартные игры будут легализованы в Гонконге?
— Никакого. Ты лучше меня знаешь, что без азартных игр и золота Макао смоет в море. Британский и гонконгский бизнес стоит на том, что этого допустить нельзя. У нас есть скачки, у вас — столы. Но если заправлять этим по-современному: новые отели, новые игры, суда на подводных крыльях, у вас будет столько прибыли, что придется открывать собственный банк.
Ландо Мата вынул листок бумаги, глянул на него и передал Данроссу:
— Здесь четыре группы имен, по три в каждой, тех людей, которые могли бы получить разрешение на участие в тендере. Я хотел бы знать твое мнение.
Данросс даже не посмотрел на список.
— Ты хочешь, чтобы я выбрал группу из трех человек, насчет которых ты уже принял решение?
Мата засмеялся:
— Ах, Иэн, ты слишком много знаешь про меня! Да, я выбрал группу, которую ждет успех, если её предложение будет достаточно весомым.
— Кто-нибудь из этих людей знает, что ты можешь выбрать их в качестве партнеров?
— Нет.
— Ну, а как насчет Прижимистого и семьи Цзинь? Они просто так не отдадут свою монополию.
— Если Прижимистый умрет до тендера, будет образован новый синдикат. Если нет, изменения тоже произойдут, но по-другому.
Данросс бросил взгляд на список. У него перехватило дыхание. Все это были хорошо известные китайцы из Гонконга и Макао, люди солидные, некоторые с занятным прошлым.
— Ну что ж, их, конечно, все знают, Ландо.
— Да. Чтобы зарабатывать такое огромное богатство, чтобы управлять империей игорного бизнеса, нужны люди дальновидные.
— Согласен, — улыбнулся вместе с ним Данросс. — Тогда почему в этом списке нет меня?
— Уходи в течение этого месяца из Благородного Дома, и можешь образовать свой собственный синдикат. Гарантирую, твое предложение пройдет. Мне сорок процентов.
— Извини, но это невозможно, Ландо.
— За десять лет ты можешь заработать личное состояние от пятисот миллионов до миллиарда долларов.
Данросс пожал плечами:
— Что такое деньги?
— Mo цзин, мо мин! Нет денег — нет жизни.
— Да, но никакие деньги не заставят меня уйти. И все же я заключу с тобой сделку. «Струанз» будет вести игорный бизнес за тебя через подставных лиц.
— Извини, нет. Или все, или ничего.
— Мы могли бы делать это лучше и дешевле, чем кто-либо другой, с большим вкусом.
— Если ты уйдешь. Все или ничего, тайбань.
У Данросса даже голова заболела при мысли о таком количестве денег, но по голосу Ландо Маты он понял, что это предложение окончательное.
— Ну что ж, справедливо. Извини, я занят.
— Я уверен, что тебя, лично тебя, будут рады видеть в качестве... в качестве консультанта.
— Если я выберу правильную группу?
— Возможно, и так. — Португалец улыбнулся. — Так что? Данросс задумался: стоит ли брать на себя риск такого партнерства?
Быть частью игорного синдиката Макао — это не то, что быть распорядителем Скакового клуба.
— Я поразмыслю и дам тебе знать.
— Хорошо, Иэн. Сообщи свое мнение в ближайшие два дня, э?
— Договорились. Ты скажешь мне, которое предложение прошло, — если решишь производить изменения?
— Партнер или консультант должен знать это. Ну, а теперь последний вопрос, и мне надо идти. Думаю, что своего друга Цу-яня ты больше не увидишь.
Данросс изумленно уставился на него:
— Что?
— Он позвонил мне из Тайбэя вчера утром в жутком состоянии. Спросил, не могу ли я прислать за ним «каталину», чтобы забрать его лично. «Это срочно, — сказал он, — объясню при встрече». Пообещал, что, как только прилетит, приедет прямо ко мне. — Мата пожал плечами и стал смотреть на свои ногти с прекрасным маникюром. — Цу-янь — старый друг, и я помогал старым друзьям и раньше, так что я дал добро на этот полет. Он так и не появился, Иэн. О, он прилетел на гидросамолёте, и мой водитель встречал его на пристани. — Мата поднял глаза. — В это просто трудно поверить. Цу-янь был одет в какое-то рванье, как грязный кули, и на голове у него была соломенная шляпа. Он промычал что-то насчет того, что встретится со мной позже вечером, вскочил в первое попавшееся такси и умчался так, словно за ним гнались все дьяволы ада. Мой водитель просто застыл от изумления.
— Это не ошибка? Ты уверен, что это был он?
— О да, Цу-яня прекрасно знают. К счастью, мой водитель — португалец и может иногда проявлять инициативу. Он рванулся вдогонку. По его словам, такси Цу-яня направилось на север. У Барьерных ворот оно остановилось, Цу-янь выскочил из машины и рванул через Барьерные ворота в Китай. Мой человек видел, как он добежал до солдат на стороне КНР, а потом исчез в караульном помещении.
Данросс смотрел на Мату и не верил своим ушам. Цу-янь был одним из самых известных предпринимателей и антикоммунистов в Гонконге и на Тайване. До перехода материкового Китая под власть красных он, тогда ещё обретавшийся в Шанхае, даже примыкал к милитаристам.
