Армия Государства, которого нет - Гирченко Юрий Викторович (электронная книга .TXT) 📗
— Хорошо! — подкуривая, ответил я.
Я вылез из машины и отправился в дивизию искать своего хорошего знакомого, начальника вещевой службы танкового полка.
Не было ничего удивительного в том, что по дороге из Агдама в Гянджу мы не встретили ЗИЛ-131 с нашими бойцами. Мы с Лаговым мчались по короткой, но опасной, систематически обстреливаемой дороге, через Мир-Башир. Старлей же с бойцами, видимо, отправился по дороге менее опасной, но более длинной, через Евлах. Терзало только одно: что же с комбатом и теми, кто прикрывал нас…
Примерно через полчаса я отыскал Валерку, старлея, начвеща танкового полка. Потом вкратце рассказал ему, что с нами произошло. Захватив ватный матрац, чтобы окно заделать в машине, и две бутылки водки с закуской мы вышли из КПП дивизии.
Возле машины Лагова стояли еще два ''Жигуленка''. Это были машины комбата и зама по вооружению. А возле них, шумно беседуя, стояли наши офицеры.
Антон, наш замполит, капитан, громко и эмоционально рассказывал, как после нашего с Лаговым побега они отобрали у кардашей-конвоиров автоматы. Потом, обстреливая КПП и не давая джигитам выйти за ворота, заняли оборону, пока комбат и зам по вооружению выводили свои машины. Офицеры сели в автомобили и, отстреливаясь, покинули Агдам. А подъезжая к Гяндже, они догнали ЗИЛ-131 с нашими солдатами.
Старлей с солдатами и раненым полковником уже въехали на территорию дивизии. Там же находился наш комбат, он связывался по дальней связи со штабом 4-й Армии.
Все вроде бы налаживалось. За это и выпить не грех. Мы с Валеркой накрыли импровизированный стол на капоте машины зама по вооружению, и все стали дружно употреблять, ну… греться.
Через некоторое время из КПП вышел комбат и, улыбаясь, произнес:
— Ну вот, стоит командиру на две минуты отлучиться, как тут пьянка уже. Кстати, мне оставили?
Мы переглянулись. Все было выпито. Зам по вооружению улыбнулся и подошел к багажнику своей машины. Открыл его и, достав бутылку азербайджанского коньяка, произнес:
— А как же!
Азаров выпил коньячку и сказал:
— Вот что, ребята, приказано нам ехать в штаб округа. Но не все мы едем в Тбилиси.
— Кто-то в другое место едет? — спросил я.
— Нет. По приказу, здесь, в Гяндже остаются командиры рот и солдаты. Все остальные завтра с утра вместе со мной убывают в Тбилиси.
Затем комбат посмотрел на капитана, командира инженерно-дорожной роты, и добавил:
— Тебя уже ждет командир саперной роты.
— А где он?
— Кто — старлей? Там, у штаба дивизии. Кстати, смотри за бойцами, чтоб порядок был.
— Все нормально будет! — сказал капитан и пошел в сторону КПП дивизии.
На ночевку мы разместились в одной из каптерок 23-й дивизии. Вечером к нам пришел Миша Сердюк и сообщил, что переводится на родину, на Украину. Собственно, его и в особый отдел вызывали для того, чтобы сообщить эту новость. Мишка пришел не с пустыми руками. Ну, мы и отметили это…
А утром комбат подполковник Азаров, зам комбата по боевой подготовке майор Шарафутдинов, зам по вооружению капитан Рощенко, замполит капитан Чугунников, начальник штаба майор Лагов и я на трех ''Жигулях'' отправились в штаб округа в Тбилиси. В принципе, все было на своих местах. Неизвестно было только одно: где зам по тылу капитан Витя Круглов? Что с ним? И жив ли он вообще?
Глава девятая. В «стойле»
В Тбилиси нас разместили прямо на территории штаба Закавказского Военного округа. Выделили комнату в одном из зданий штаба. Солдаты комендантского взвода принесли туда металлические армейские кровати, ватные матрацы, подушки и постельные принадлежности. Так мы и разместились для временного проживания.
Хотя нет! Сначала от нас потребовали сдать оружие дежурному по штабу округа. А почему бы и нет? Здесь, в Тбилиси, войск много, штаб охраняется. И оружие не наше, а как бы правильнее сказать… трофейное. Вот мы его и сдали: два автомата АК-74, и два пистолета ПМ. Зам по вооружению капитан Рощенко оформил соответствующие документы на сдачу оружия.
Потом мы загнали наши машины на территорию штаба округа. И только после этого пошли устраиваться в отведенном для нас помещении.
Следующий день прошел впустую. Мы просто слонялись по коридорам штаба, и не было до нас никому никакого дела. Один лишь замполит капитан Антон Чугунников сумел ''прорваться'' к своим окружным политработникам. Но и там только поинтересовались: сколько нас, и где разместились? Больше никаких вопросов и указаний не было.
Только на второй день после обеда нашего комбата вызвали на беседу к генералу. После нее подполковник Азаров вернулся хмурый, периодически чертыхаясь.
— Ну, что там, Семеныч? — спросил я.
— Блин, Толя, мы во всем виноваты!
— В чем?
— Во всем! — на повышенных тонах произнес комбат, и добавил: — Мы сдали часть! Мы виноваты в утрате имущества! Мы стреляли в мирных людей!
— Да какие они мирные? И если разобраться, они же ранили полковника армейского!
— Вот-вот! А я лично виноват, что допустил это. И полковник получил ранение по моей халатности! — проговорив это, комбат тяжело вздохнул и отвел взгляд в сторону.
Я достал из пачки сигарету и предложил комбату.
— Нет, — ответил он.
Я повертел сигарету в пальцах и засунул ее обратно в пачку.
— Интересно получается, Семеныч. Сначала у нас по приказу начальства отбирают оружие, потом происходит захват части. А когда мы пытаемся оказать сопротивление, начальство начинает считать нас преступниками. Любопытно!
— Это ты к чему?
— Жаль, нет с нами Сердюка. Ничего, прорвемся! — ответил я.
— Я понял твою мысль, Толя. Но пока неизвестно, что дальше будет.
Я опять достал сигарету из пачки и, подкурив, сказал:
— Думается мне, что генерал погорячился. Сегодня объявит пару взысканий своим заместителям, ''выпустит пар''… Потом доложит Командующему округом. Тот, в свою очередь, свяжется с Москвой. А завтра, возможно, будет и решение.
— Я тоже так думаю, — улыбнувшись, сказал комбат, и добавил: — Но хотелось бы, чтоб решение толковым было.
Я несколько ошибся. На следующий день комбата никто не вызывал. Но все же день даром не пропал. После обеда к нам в комнату, постучавшись, вошел солдат-посыльный, и доложил, что на КПП прибыл какой-то капитан и просит кого-нибудь из нас.
— Ну что, пошли посмотрим, Толя, кто там? — предложил майор Шарафутдинов, взглянув на меня.
— Пошли, Ильдус, — ответил я.
Мы вышли из нашего ''стойла'', именно так от безделья мы называли комнату, в которой жили, и пошли по коридорам штаба. Выйдя из КПП, мы увидели интересную картину.
На площадке у КПП штаба Закавказского Военного округа стоял продырявленный в нескольких местах пулями УАЗ-469. На его капоте, закинув на ремне через плечо АКС-74, и положив на колени АКМ, сидел и курил наш зам по тылу капитан Витя Круглов.
— Витек! — вырвалось у меня.
— Да-а, йолдаши майоры! Я половину Азербайджана объездил в поисках вас! А вы в Грузии?! — осипшим голосом, но очень эмоционально произнес Круглов.
— Где ты был, Витя? — спросил Ильдус, рассматривая дырки от пуль.
— Я?! Это куда вы все делись? — прохрипел Круглов.
— Ладно, пошли в наше ''стойло''. Там разберемся, — сказал я.
— Э! Подожди! Этот прапорюга хочет оружие у меня отобрать, — сказал Круглов, показав пальцем на прапорщика, дежурного по КПП.
— Так надо, Витя. Мы свое уже сдали, — ответил я.
— Да? Ну, ладно, — Круглов спрыгнул с капота ''УАЗика'' и вместе с нами пошел сдавать оружие.
Сдав автоматы дежурному, Круглов загнал ''УАЗик'' на территорию штаба и припарковал его возле трех наших ''Жигулей''.
— Что-то очень легко ты с автоматами распрощался, — произнес Шарафутдинов, и добавил: — Наверное, еще что-то есть?
— Что ты, Ильдус! Приказы нужно выполнять! — ответил Круглов, улыбнувшись.
Мы с Шарафутдиновым улыбнулись в ответ.
Умывшись, побрившись и сев с нами за стол распить бутылку водки, Круглов рассказал, что с ним приключилось.
