Лесовик и Метелица - Голубев Владимир Михайлович (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
Хозяину пришлось выскочить из кровати и сломя голову лететь спасать безнадёжно испорченное одеяло:
– Вставай! Ты прихватил на улицу новое одеяло! – затормошил гостя хозяин.
– Да не шуми, карасей испугаешь, али не видишь – я уже всплываю.
Под утренними лучами солнца зелёные глаза Болотника озорно блестели. Но Муся не успокаивался:
– Не забывай! Ты не у себя на болоте, а на земле. Зачем улёгся в корыто да ещё всё одеяло измочил?
– Да знаешь ли ты, сухопутный, как я проснулся посреди ночи от страха – смотрю вокруг меня сухо, а я лежу на кровати, и знаешь, так мне стало тоскливо без моего родного болота, что решил я ту же секунду вернуться к своим лягушкам и пиявкам. Выхожу из дома: смотрю – корыто с водой! Зачем куда-то идти? Вот я и завалился в него. Хорошо выспался, только камыша и осоки не хватало мне. Тростиночкой так приятно спину почесать или за ухом. А у тебя в округе нема камыша!
– Ну, так ты остаёшься завтракать или сразу бежишь к своим пиявкам, как обещал? – с надеждой, что болотный гость исчезнет в ту же минуту, спросил Муся.
– Даже не надейся, мне тут приснилась цапля, она меня уговорила остаться в гостях: пока не вспомню, зачем к тебе пришёл. Ведь не зря же я покинул родное болото?
– Повстречать бы мне эту цаплю-маклю! – прошептал лесовик.
Болотник захихикал и остался до возвращения собственной памяти из далёкого странствия, а у Муси весь день пропал даром. Гость тем временем опять юркнул в корыто и, лакомясь кислым щавелём, всё пытался вспомнить, зачем он припёрся в лес. Но у него ничего не получалось: Болотник то засыпал, а открыв глаза, требовал себе овсяного печенья или орехов, то гладил голову и чесал затылок, то ковырялся в ухе и хлопал ладонью по лбу, а то крутил пальцем у виска, но ничего не помогало – память не возвращалась.
Вечером в дверь опять постучали. Лесовик и Болотник переглянулись, гость пожал плечами и быстренько спрятался под стол, шепча:
– Извини, брат-лесовик, у меня мурашки, могу испугать твоих гостей…
– Кто там? – вежливо спросил Муся.
– Дык, я, Гмыз! – брюзжа из-за двери, ответил незнакомый голос.
– Кто? – переспросил Муся и по голосу нового гостя понял, что компания болотного шута – ещё не самое плохое общество.
– Гмыз, со Степного хутора! Хватит меня дурить, сами сперва зовёте, а теперь не признаете и даже дверь не открываете! – раздалось недовольное ворчание из-за двери. – Могу и сломать, ещё пожалеете.
– Не надо ничего портить!
Отпирая замок, Муся всё же поинтересовался:
– А кто вас приглашал ко мне, многоуважаемый Гмыз с неизвестного мне Степного хутора?
– Да вон тот, носом его чую, – сказал вошедший незнакомец с соломенными волосами и ткнул пальцем в сторону удивлённого Болотника, выглянувшего из-под стола. – Намедни-то Болотный меня целую ночь убалтывал. Так я разом своих лошадок снарядил, починил возок и прямо сюда.
– Каких лошадок, какой возок? – недоуменно спросил Муся, бросая взор то на Болотника, то на Гмыза.
– Да каких лошадок, обычных, наших гмызских. Да вон они пасутся здесь рядышком, а телегу я пристроил под кустом бузины, она там никому не помешает.
– Что же я натворил? Что же я натворил? – стал сам у себя спрашивать Болотник и, обхватив руками голову, заплакал. – Ну ничего не помню! Зачем я этого шута соломенного сюда притащил – не знаю. Не слушай его, Муся, у него в ушах рыжая шерсть растёт!
Муся прикрыл дверь, и в домике воцарилась гробовая тишина. От последнего гостя резко пахло лошадками и ещё чем-то неведанным. Краснолицый Гмыз разгладил взлохмаченные бакенбарды, поправил соломенную шляпу на заросшей голове и заводил носом, больше похожим на утиный клюв, по сторонам. В абсолютной тишине он неожиданно изрек:
– Дык, я помню, куда собирались-то! Да вроде за кладом мы намыливались-то.
– За чем? – спросил Муся. – За-а каким ещё кладом?
– Сходить за сокровищами позвал меня Болотник, иначе, сказал, всем будет хуже, и ещё шёпотом на ухо… ну про Змея Горыныча и всё такое…
– Какой ещё Змей Горыныч? – поинтересовался Муся и окинул взглядом лица гостей.
– Да известно какой – злой и огненный. Летает и всех жжет, то есть палит до углей и чёрного пепла… – разъяснил Болотник, и тут он наконец-то начал смекать…
Муся от возмущения грохнулся с табуретки на пол и пришел в себя только через несколько минут. Болотник положил ему на лоб мокрое полотенце и дал понюхать березового скипидара. Рядом стоял Гмыз и, недовольно щурясь, не сводил глаз с лесовика. Через пару минут, хорошенько рассмотрев боровика, он повернулся к Болотнику и изрёк:
– Говорил я тебе, что твой лесовик не осилит Змея Горыныча. А ты мне все: «Да он герой, богатырь». Хорош богатырь, от произнесённого имени брякнулся на пол, словно мёртвый.
– Не обращай внимания, он просто притворяется, – объяснил Болотник, но почему-то грустно вздохнул и добавил:
– Чтобы не ходить с нами. На самом деле лесовики, особо боровики, то есть как наш, крепки, как кремень!
– Да ладно? – не поверил Гмыз. – Врёшь!
– Отвечаю, чтоб мне сгнить на болоте! – поклялся Болотник.
Все присели за стол. На плите засвистел чайник, и троица молча стала прихлёбывать чай с овсяными печеньями. Гмыз пил из блюдца, подолгу дуя на воду и облизывая ложку с вареньем, а Болотник, наоборот, храбро проглатывал кипяток прямо из чашки.
– Надеюсь, священный закон гостеприимства мною исполнен? – спросил Муся и оглядел гостей, ему хотелось поскорее остаться одному.
– Исполнен, ох как исполнен! – подтвердили разомлевшие от горячего чая Болотник и Гмыз.
– Тогда разрешите откланяться! – серьёзно добавил Муся, и в доме запахло горящей шерстью. – Мне пора заниматься моим любимым лесом, вы даже не ведаете, сколько у меня дел. Вот, например, забота о соснах – моя святая, так сказать, обязанность. Глядите, без меня в бору что-то непременно горит, вот и подоспел дым…
Все огляделись по сторонам – так и есть: носки лесовика задымились, упав с верёвки на неостывшую плиту.
– Послушайте, как это: разрешите проститься? Я что, задаром припёрся в такую глушь! – завопил Гмыз, залив горящие носки остатками кипятка из чайника. – Мы, гмызы, народ деловой и обстоятельный, нам некогда просто так шляться по вашим лесам, комаров кормить! Болотник, мне надо с тобой серьёзно поговорить, ответь: на кой ляд я сюда забрёл…
Он двинулся в сторону Болотника, пристально глядя ему в глаза. Казалось, ещё секунда, и молнии грянут из зрачков степняка.
– Постой, боровичок, и ты, старина Гмыз, не кипятись, я тут до конца всё вспомнил! – закричал Болотник, при этом глупо улыбаясь. – Я заварил эту кашу и хочу её сам расхлебать. Ну как же я мог забыть? Конечно, всё ясно и понятно, слушайте: вот уже второй год, как повадился над нашим болотом летать Змей Горыныч, сколько живу, но отродясь его не видели на нашей стороне. А тут разошёлся: шасть туда, шасть сюда! Так вот, я выведал у наших водяных да русалок, что Змей обосновался на Лысой горе – обжил там стародавнюю пещеру и теперь стережёт великий клад!
– Всё это очень интересно. Только я-то здесь при чём? Мне твой Змей ничего плохого не делал! Пусть себе летает! Да и клад мне не нужен, – оценил рассказ Муся. – Если я начну любимые сосны украшать драгоценными камнями, то вскоре сюда нагрянет целая толпа людей, и они не оставят камня на камне в моём лесу, беда будет похлеще, чем от Горыныча.
– Вам-то клад, может, и незачем в такой глуши, а мне сгодится, не пропадёт, – заворчал Гмыз и искоса посмотрел на лесовика и Болотника.
– Мне тоже пригодится! Я, почитай, уже больше ста лет, как хочу жениться на русалке! – завопил Болотник.
– Ну, тогда в чём дело? Отправляйтесь вдвоём на Лысую гору, скатертью вам дорога!
– Нет, нам без лесовика нельзя! – продолжил Болотник. – Гмыз, а как все гмызы, он только и может брюзжать без причины, ну ещё мух насылать да детишек своих спать укладывать, а мы, болотники, тоже, чай, не подарок, долго без воды не сможем, да и в никаких школах не обучались. Потому пойдём, милок, с нами. Ещё, говорят, у тебя есть волшебный колпак, наденешь – и станешь невидимым. Он нам может пригодиться. К тому же про твои странствия уже сказки рассказывают, а мы дальше родного дома и не бывали.
