Архитектор снов - Чаландзия Этери (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
– Кто его знает? Поссорились, не поделили чего-то… Не знаю, темная история, – она поменяла позу. – В общем, его посадили, старуху похоронили, мать с девочками попробовали как-то жить дальше. А потом пропала старшая дочка. Ушла утром к озеру – и не вернулась. Искали, искали – и ничего. Ни тела, ни платья, ни ответа, ни привета. Сгинула.
Майя оглянулась. Внезапно ей показалось, что у нее за спиной кто-то стоит. Она обвела взглядом большую комнату. Никого. Посмотрела на Зиса. Тот внимательно слушал Меньшикову. «Показалось…»– Майя потерла висок и постаралась сосредоточиться.
– …отец, когда узнал, сошел с ума. Прямо в камере повесился. Жена сразу после похорон со второй девочкой уехала. Рассказывали, обе поседели от горя. Вот так была семья и вся вышла. А перед тем, как все началось, вроде бы эти странные цветы и полезли из земли, – она кивнула в сторону большой напольной вазы, стоявшей в углу.
Майя и Зис посмотрели в направлении ее взгляда. В вазе стояло растение. Сухое и черное, оно напоминало длинный острый коготь невиданного животного и выглядело изящно, но зловеще.
– Многие начали уезжать отсюда, говорили– проклятая земля. А потом – революция, новая жизнь, новые люди понаехали, вроде обо всем забыли.
Внезапно в углу комнаты раздался сильный хлопок. Все вздрогнули.
– Так, спокойно, у нас лампа перегрелась, – Зис выдернул шнур из розетки.
– Так это что, все правда или так, местная страшилка? – спросила Майя.
Меньшикова встала, прошлась по комнате, остановилась перед зеркалом.
– Ой, Майечка, я и не знаю,– она залюбовалась своим отражением. – Вообще здесь много всякого сочиняют. Легенды легендами, а место лесное, отдаленное, тут такое покажется, особенно ночью… Вроде отца этого не один раз видели. Говорят, все ходит, ищет чего-то, успокоиться не может…
Довольная собой, она отошла от зеркала, приблизилась к Зису и положила руку ему на плечо.
– Но вы, пожалуйста, не выдавайте меня, хорошо? Тот поднял на нее глаза. Меньшикова улыбалась.
– Ну, что я здесь не живу и все такое. А то, знаете, мир жестокий – скажешь чего, а потом начнется… Решат, болтаю лишнее, покупателей отпугиваю, цены на землю сбиваю. Чего только не придумают. Пострадаешь, да еще и не узнаешь за что. Понимаете?
– Конечно, Катерина Сергеевна – отозвался Зис.
– Катя, просто – Катя, – она провела рукой по его плечу, слегка сжала его. – Журналисты, они ведь такие любопытные, а у нас у всех свои тайны. Вы согласны, Зиновий…
Ее пальцы впивались в его плечо. Зиновий, честно глядя в глаза старой барракуде, кивнул.
– Конечно. Послушайте, Катерина… Катя, проводите меня, пожалуйста, на кухню, нам надо снимать, а то свет уйдет.
Меньшикова, словно очнулась, ослабила хватку и отступила в сторону.
– Да-да, конечно, пойдемте, я вас провожу.
Когда они с Зисом вышли из гостиной, Майя осмотрелась. Ей хотелось пить. То ли от рассказа Меньшиковой, то ли от сладкого варенья, у нее пересохло во рту.
Она шагнула к столу и тут… в одно мгновение на всех стенах гостиной проступили трещины, дом застонал, словно приняв на себя сокрушительный удар, сравнимый с мощным взрывом. Майю качнуло, она схватилась за край стола. В эту минуту в гостиную вошел Зис.
– Майя, пойдем, ты мне со светом поможешь. Майя… Ты слышишь меня? Майя, что с тобой?
Обеспокоенный, он шагнул к ней, всмотрелся в ее лицо. Майя побледнела, у нее под глазами проступили глубокие тени, пальцы стали влажными и холодными…
Когда она в следующий момент обвела взглядом комнату, все было на своих местах, те же зеркала в стиле мадам Помпадур на ровных стенах, то же карамельное канапе у окна… Майя уставилась на Зиса. Бледный от волнения, он изо всех сил растирал ее ладони.
– Все в порядке, в порядке,– она высвободила руку.– Кофе, наверно, перепила. Пойдем работать.
Но Зис покачал головой.
– Знаешь что, иди-ка ты в сад. Ты, правда, бледная, как смерть. Походи, погуляй, подыши воздухом.
Майя отмахнулась.
– Оставь, Зис, все нормально.
– Пошла вон, – Зис несильно хлопнул ее ладонью по затылку. – Когда понадобишься, я позову. Одно условие – не курить.
Он вытащил из кармана ее рубашки сигареты и вытолкнул Майю в стеклянные двери в сторону сада.
– Зиновий! – донеслось с кухни. – Идите сюда, я вам такое покажу… Вы такого не видели.
Зис выдохнул и вышел из гостиной.
– Ну, и чего такого я еще не видел? – пробормотал он на ходу.
На лужайке перед домом было жарко. Припекало солнце, и шмели пухлыми полосатыми шариками висели над цветами. Майя потопталась на мощеной площадке и пошла по дорожке в прохладную глубину сада. Видимо, хозяевам повезло заполучить отличного садовника с фантазией и хорошим вкусом. Если бы не расставленные то тут, то там диковатого вида псевдоримские статуи красующихся героев и богов, здесь можно было бы прогуливаться с надеждой не нечаянную встречу с Мартовским Зайцем, Королевой или Шляпником.
Тропинка уводила Майю в тенистые заросли. Она миновала развесистые кусты лежачего можжевельника, рощу карликовых берез, справа осталось небольшое озеро с лебедем, словно вырезанным из черной бархатной бумаги, потом по горбатому деревянному мостику она перебралась через тихий ручей, потом дорожка свернула…
Внезапно Майя остановилась. Она поняла, что идет очень долго. Ее дыхание сбилось, и от усталости гудели ноги. Майя осмотрелась. Справа начиналась широкая аллея. Дремучие тополя свивали свои ветви высоко в небе, образуя плотный свод, почти непроницаемый для солнечных лучей. Странно, но что-то здесь было не так. Майя обвела взглядом этот отдаленный участок сада. На мгновение ей почудилось, что в конце аллеи виднеется большой дом. Как будто солнечный блик сверкнул в открывшемся окне, громко вскрикнула спугнутая птица.
– Майя!… – донеслось до нее из глубины сада.
Майя вздрогнула. Внезапно она поняла, в чем дело. Здесь не было лета. Не было привычной глазу зелени. Распустившихся цветов. Шмелей, стрекоз и мелкой мельтешащей мошкары. Не было жары. Густого, переполненного запахами воздуха. Здесь была осень. Холодный пустой ветер перебирал опавшую листву.
Она сошла с тропинки, сделала шаг в сторону, внезапно земля расступилась под ногами и Майя, теряя равновесие, провалилась вниз. Она не успела ничего сделать, ничего сообразить. С сердца словно сорвали тонкую сеть сосудов. Майя вскрикнула…
…и открыла глаза. Она заснула на скамейке перед домом Меньшиковой. Майя потерла глаза, потянулась и обратила внимание на какие-то красные капли на одежде.
– Это еще что такое? – пробормотала она.
Майя дотронулась до расплывающегося в светлых волокнах ткани свежего пятна. Вдруг сверху капнуло еще раз. Она поднесла руку к лицу. Так вот откуда этот солоноватый привкус в горле… Она запрокинула голову. Кровяная струйка потекла от крыльев носа вдоль верхней губы. Майя оттерла ее, не дав образоваться очередной капле. Теперь перепачканы были и ее пальцы, и лицо.
– Майя! – Зис звал ее, высунувшись из окна.
– Иду! – крикнула она и, стараясь не опускать голову вниз, направилась в сторону дома.
«Надо же, сто лет кровь из носа не текла», – подумала Майя.
Она скрылась из виду, и только тогда тот, кто стоял за ее спиной и следил за ней все это время, шагнул в сторону и исчез в зелени сада.
Прошло несколько дней. Младший Зорькин сидел за столиком в охлажденной кондиционерами кафешке, потягивал свой коктейль и с удовольствием наблюдал в окно за Майей, которая парковала машину перед входом. Какой-то пижон в кабриолете зазевался, она прямо перед его носом ловко заехала в образовавшийся промежуток и теперь, не обращая никакого внимания на возмущенную брань, вынимала с заднего сидения автомобиля большую коробку. Справившись наконец со своим грузом, Майя помахала разъяренному мужику и зашагала к стеклянным дверям. Ей придержали створку, она кивнула, вошла, осмотрела зал и, заметив Зорькина, направилась к нему.
Как же она была хороша… Зорькин залюбовался ею. Майя при каждой встрече производила на него немедленный эротический эффект, ничего при этом не делая. Этим она восхищала его еще больше. Она никогда не стремилась понравиться. Почти никакой косметики, растрепанная прическа, мальчишеская одежда, ничего общего не имевшая с соблазнительными девичьими туалетами. Из украшений только часики на запястье. И загадка, тайна в глубине бездонных темных глаз.
