Mybrary.info
mybrary.info » Книги » Проза » Советская классическая проза » Обрывистые берега - Лазутин Иван Георгиевич (книги регистрация онлайн TXT) 📗

Обрывистые берега - Лазутин Иван Георгиевич (книги регистрация онлайн TXT) 📗

Тут можно читать бесплатно Обрывистые берега - Лазутин Иван Георгиевич (книги регистрация онлайн TXT) 📗. Жанр: Советская классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Чтобы профессор вновь не вернулся к уговорам немедленно подавать заявление в аспирантуру, Калерия поблагодарила его, передала привет Татьяне Нестеровне и, заверив старика, что она позвонит сразу же, как только прочитает диссертацию Иванова, попрощалась.

И все-таки профессор не дал Калерии повесить трубку. Разговор он закончил тем, с чего начал:

— А о себе, голубушка, не забывайте! Вам сколько — поди, уже тридцать?

— Двадцать девять, Петр Нилович.

— Тогда не забывайте старую русскую пословицу: "Всякому овощу — свое время!" Желтые переспевшие огурцы к столу не подают, не идут они и в засол. Так что, голубушка, думайте, думайте и еще раз думайте. Вашему почитателю, Петру Ниловичу Угарову, через два года будет восемьдесят. Всего вам доброго. — И повесил трубку.

"Переспевшие желтые огурцы…" — вертелось в голове Калерии. В первые минуты ей было обидно и досадно от этих слов. Подойдя к зеркалу, она стала рассматривать свое лицо. Кремовые портьеры на окнах, прошитые яркими лучами августовского солнца, бросали на лицо ее отсвет желтизны. И ей стало смешно: "Да, ты и в самом деле как желтый вяземский огурец, которого хозяева огорода не разглядели в зарослях огуречных плетей и вовремя не сорвали. Хорошо, что Сергей не слышал этого "комплимента" профессора. А то бы он прилепил мне кличку "желтый огурец". Он тоже вдалбливает мне мысль, чтобы я подавалась в аспирантуру. Ну, Сергей-то — понятно. Он муж мой. он видит, как я часто психую со своей шантрапой и мотаю нервы. А профессор?.. Неужели он и в самом деле уверовал, что из меня может получиться ученый? — И тут в душе ее сверкнуло нечто вроде гордости: — А может, профессор прав? Может, и в самом деле сказать "адью" своему взводу "трудных" и года на три засесть в Ленинской библиотеке?" — Однако инерция еще не до конца выполненного долга перед теми, кто "мотает ей нервы", заставила мысль ее работать в другом направлении. Вспомнились стихи Симонова, обращенные к некогда популярной актрисе Валентине Серовой, которой он в молодости посвятил поэтический сборник: "Я сам пожизненно себя к тебе приговорил…" — "И не откладывать!.. Завтра же с утра — в Ленинку!.. Посмотрим, что это за Иванов, который так очаровал профессора Угарова и в котором профессор Старченко увидел философа…"

Глава тридцатая

Суббота с самого утра выдалась теплой, солнечной, было в ней что-то ослепительно яркое. Лето как бы в подарок людям посылало не только свою прощальную красу, но и заверения, что хотя оно уходит, но уходит не навсегда, что оно снова вернется в буйном майском цветении и будет совершать свой вечный круговорот в природе.

После завтрака Калерия проводила мужа в бассейн, куда у него на субботу был абонемент, и позвонила в Ленинскую библиотеку.

Справившись о порядке записи, Калерия нашла в столе фотографию для пропуска, взяла паспорт, удостоверение и поехала в библиотеку. Всю дорогу, особенно когда приходилось простаивать под красным глазом светофора, на ум ей приходили слова профессора Угарова о переспевших желтых огурцах. "О великий русский язык!.. Его рычагами можно человека поднять до небес и легко бросить в бездну", — подумала она.

Последний раз в Ленинской библиотеке Калерия была семь лет назад, когда писала диплом. Профессор Угаров в порядке исключения помог ей, студентке-дипломнице, записаться в третий научный зал, где работали аспиранты и ученые со степенями кандидатов наук. А рядом с третьим залом находился небольшой зал. где для каждого работающего был отдельный столик и кресло. На двери в зал висела табличка: "Для докторов наук, профессоров и генералов". Но однажды какой-то остряк, возмущенный тем, что в этом полупустующем зале иногда располагались за отдельными столиками молодые аспиранты, а то и студенты-дипломники, каким-то образом проникающие в этот просторный зал, после слова "генералов" написал черным фломастером: "и нахалов". У каждого, чей взгляд останавливался на этой табличке, на лице вспыхивала невольная улыбка. Кто-то говорил в курительной комнате, что табличка эта висела несколько дней. И как выяснилось потом — возымела свое действие. С тех пор в профессорско-генеральском зале долго не появлялись те, кого табличка окрестила "нахалами".

Диссертацию Иванова, которая была зарегистрирована в каталоге диссертаций по психологии, Калерии подняли из хранилища через час после того, как она сдала бланк заказа. За это время она детально познакомилась с каталогом книг и диссертаций по психологии.

Хоть и отвыкла она за семь лет от тишины научных залов и огромного холла, заставленного высокими ящиками с каталогами, но не прошло и полчаса, как на Калерию пахнуло чем-то таким знакомым и умиротворенно-родным, что ей вдруг показалось, будто она просиживала в этих тихих стенах с утра до вечера совсем недавно. Все было так же, как и семь лет назад: те же вполголоса говорившие библиотекари, те же молчаливые вежливые милицейские сержанты, стоявшие у подножия широкой беломраморной лестницы, проверявшие пропуска входивших в зал и отбиравшие листки со штампом на выход у тех, кто покидал читальный зал. Встретила даже несколько знакомых лиц, которые видела здесь семь лет назад. Она и раньше не могла без сострадания смотреть на одного калеку с неизлечимой болезнью, называемой в медицине "пляской святого Витта". Он и теперь, спустя много лет, почти не постарел, разве лишь в чертах его лица, чем-то похожего на врубелевского демона — до того огромны были его глубоко посаженные черные глаза, в которых колыхалась бездна мук и страданий, — еще четче проступали целеустремленность и фанатическая одержимость. Калерия даже подумала: "Вот это истинная приверженность науке!.. Сюда он с физическими страданиями добирается как в спасительный храм. Здесь он черпает силы для жизни и для борьбы с недугами".

В курительной комнате, куда Калерия вошла, чтобы позвонить мужу, к ней, поклонившись, подошел седой и уже далеко не молодой маленький человек, лицо которого расплылось в подобострастной улыбке узнавания. Круглоплечий, с животиком тыквой, выпирающим из лоснящейся жилетки, он смотрел на нее своими маленькими бесцветными глазками так, словно в следующую минуту воскликнет: "Наконец-то я вас дождался!.."

— Сколько лет, сколько зим!.. — шепеляво — было видно, что у него не было передних зубов, — произнес ее старый знакомый по читальному залу. В нем она узнала "вечного диссертанта", имя и отчество которого уже не помнила. Вспомнила только, что диссертация у него была по диалектике Гегеля и что он часто приставал к Калерии, да и не только к ней, с праздными разговорами, когда она приходила в курительную комнату позвонить по телефону.

Легким наклоном головы и улыбкой Калерия ответила на восторженное приветствие философа, который был ниже ее ростом на целую голову, и, чтобы чем-то ответить на его приветствие, спросила:

— Ну, как ваши дела? Вы уже, очевидно, давно доктор?

— Да что вы!.. — безнадежно махнул рукой философ. — Сейчас не то что после войны… Сейчас кандидатскую защитить труднее, чем докторскую. Это вам не сороковые.

— Когда думаете защищаться? — спросила Калерия, чтобы не молчать.

— Думаю в конце года. Профессор Погорельский еще восемь лет назад дал блестящий отзыв!

— И что же до сих пор не защищаетесь? — чтобы как-то скоротать время в ожидании очереди в телефонную будку, спросила Калерия, а сама подумала: "Если девятнадцатый век породил на Руси среди молодежи целую прослойку "вечных студентов", то вторая половина двадцатого века выбросила на поверхность науки мутную волну "вечных диссертантов". Взять хотя бы этого типа в засаленной жилетке… Носится со своей диссертацией, как курица с яйцом, вот уже лет пятнадцать, а то и больше. Тоже мне, Гегель!.. И на что только живет? Поди, на крохотную зарплату или на пенсию жены. Ему ли постигнуть глубину Гегеля?.."

Перейти на страницу:

Лазутин Иван Георгиевич читать все книги автора по порядку

Лазутин Иван Георгиевич - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mybrary.info.


Обрывистые берега отзывы

Отзывы читателей о книге Обрывистые берега, автор: Лазутин Иван Георгиевич. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор mybrary.info.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*