Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка (Романы) - Бээкман Эмэ Артуровна (полная версия книги txt) 📗
— Пошли к колодцу, вымоете руки, — распорядилась Бенита и взяла фонарь. Луч света скользнул по цыганке, закутанной в желтое атласное одеяло, прядь волос, выбившаяся из-под края одеяла, походила на крюк, ввернутый в голову мумии.
Парень, по-прежнему стоявший у лаза, сверлил взглядом проходившую мимо Бениту.
Бенита оставила Молларта у колодца, а сама тихо вошла в дом. Пройдя в заднюю комнату, где посапывали дети, она достала из шкафа полотенце. Она могла не бояться, что ее шаги услышат. Сидящие за столом беженцы и «лесные братья» успели снова подзарядиться и теперь вовсю горланили. Солдатик подыгрывал им на аккордеоне. И хотя рука его часто соскальзывала с клавиш, это все-таки была музыка.
Молларт взял из рук Бениты хрустящее льняное полотенце и тщательно вытер руки — каждый палец в отдельности.
— Не принуждайте меня идти к столу, — возвращая полотенце, попросил Молларт.
— Больше мне нечего предложить вам, — с сожалением сказала Бенита и кинула полотенце на скамью. — Есть две дороги. К праздничному столу или на край света.
— Лучше уж на край света, — серьезно ответил Молларт. — Как прямей пройти туда?
Бенита дотронулась до руки Молларта, и тот послушно пошел следом. У выгона ветврач отстал от Бениты, пролез между прясел на выгон и еще раз осмотрел кобылу с жеребенком. Напрасно взгляд Молларта искал хозяйского сына из-под Раквере и закутанную в желтое атласное одеяло цыганку. Их не было видно.
Молларт вернулся к поджидавшей его Бените и взял ее за руку. Ладонь у Молларта была теплая, и Бенита почувствовала, что утро довольно прохладное. ‘Она зябко повела плечами, но тут же подавила в себе дрожь. Они медленно пошли вперед вдоль дороги, по которой гоняли скот.
— Почему вы вернулись? — спросила Бенита и в ожидании ответа затаила дыхание.
— Не надо строить иллюзий, — неловко ответил Молларт. — Просто дорога была отрезана. Фронт. Сам не знаю, как и жив остался. Вы помните моего хромого мерина?
— Еще бы! Ведь это же было позавчера. Вы приехали и отвели своего мерина сюда, на выгон, где только что ожеребилась эта кобыла.
— Позавчера? — удивился мужчина. — А моего старого хромого друга уже нет. Ранило осколком. Пришлось помочь, чтобы не мучился.
— Значит, пешком? — спросила Бенита. — Прямо в Рихву?
— Лесом, потихонечку.
— Но все-таки — в Рихву?
— Куда же еще? — Молларт старался говорить беспечно. — Пожалел вас, когда вы спрыгивали с телеги и стали смотреть мне вслед. Вы же смотрели мне вслед, не правда ли? Я не оборачивался, не хотел, но мне казалось, что вы провожали меня взглядом.
— Нет, я сразу же повернулась и пошла своей дорогой, — сказала Бенита. — У меня было чувство, что это вы смотрите мне вслед.
Мужчина рассмеялся.
— Вам было так же жалко оставлять меня, как и своего мерина? — спросила Бенита.
— Почти. Того я дольше знал. Много дольше, — серьезно ответил Молларт.
— Я и сама не понимаю, почему выпрашиваю у вас внимания, — тихо произнесла Бенита.
Мужчина отпустил ее руку.
Бениту, которая доверчиво шла рядом с ним, смутило это движение. Она отодвинулась и отвернула лицо.
Темнота стала растворяться в предрассветных сумерках. Глаза уже различали лаз, который вел на клеверище. Здесь Молларт по приказу Бениты косил отаву, здесь он встретил барана Купидона и обнаружил, что тот болен.
— Купидона больше нет, — обронила Бенита.
— Так быстро! — удивился Молларт.
— Своей рукой прирезала, — чужим голосом сказала Бенита. — Сама, — подчеркнула она.
Они остановились под одинокой елью, росшей на дороге, по которой гоняли скот.
— Видите ли, — осторожно начал мужчина. — В моем возрасте уже неловко притворяться. Всякие там порывы и прочие движения души ушли в прошлое. Жаль, разумеется. Я чувствую себя непринужденно только среди животных. В людях я зачастую сомневаюсь. Боюсь попасть в глупое положение. Не умею достаточно быстро угадывать побуждения, заставляющие их поступать так или иначе.
— Вы потому и разошлись с женой, что каждый раз перед поцелуем произносили такие длинные речи? — насмешливо спросила Бенита.
— Нет, — нисколько не обидевшись, ответил мужчина. — Да вы спросили бы у нее самой.
— Подглядывали? — удивилась Бенита и тихонько пошла дальше. Молларт последовал за ней.
— На окнах не было занавесок.
— Йосся, моего мужа, тоже видели? — настойчиво спросила Бенита. От стыда у нее зашумело в ушах. Бенита ускорила шаг, чтобы Молларт отстал.
— Не спешите, — попросил Молларт. — Подумайте, сколько я прошел пешком.
— Ладно, — сконфуженно ответила Бенита.
— Вероятно, я не заметил его, — успокоил Бениту Молларт.
Женщина подавила вздох.
— Надо же было и Леа оказаться здесь! — после долгого молчания произнес Молларт.
— Все дороги ведут в Рихву, — бросила Бенита.
— Верните свою руку, — попросил Молларт.
Бенита вяло протянула ему холодную ладонь.
— Виновата жена? — спросила Бенита и подумала о Йоссе.
— Нет, я, — признался Молларт. — Ведь это я когда-то просил ее руки.
— А еще кто виноват?
— В какой-то степени друзья и знакомые, — ответил Молларт. — Им был не по душе этот неравный брак. Красивая и умная жена, а муж всего-навсего коновал, к тому же еще неприметный и хромой.
Бенита молчала.
— Они часто говорили мне, как хорошо танцует моя жена. Хвалили ее за умение ловко маневрировать в спорах и быстро загонять противника в угол. Знакомые подчеркивали, что у моей жены исключительная память, что всех поражает ее эрудиция в истории искусства. Я знал лишь, да и то посредственно, чем болеют лошади. Смотрите, озабоченно предостерегали меня знакомые, когда разводился кто-нибудь из наших общих приятелей, смотрите, чтобы и у вас не кончилось тем же.
Молларт отпустил холодную руку Бениты и стал шарить в карманах.
— Надоело. К чему мне было держать около себя такую очаровательную женщину? В конце концов, когда в прошлом году ликвидировали институт сыворотки и я переехал в деревню участковым ветеринаром, развод оказался единственным выходом из создавшегося положения. Она все равно не поехала бы со мной.
— Такая гордая? — пробормотала Бенита.
— Вы довольны? — спросил Молларт.
— Все встало на свои места, — ответила Бенита. — Я бы не сумела с такой точностью проанализировать человеческие отношения. Так коротко и ясно.
— Отсутствует дистанция, — заметил Молларт.
— Да, — бросила Бенита. — Голова Купидона еще лежит на куче торфа.
Бенита открыла лаз. Они пошли по росистой траве. На востоке, сквозь неплотные облака, пробивался желтоватый свет близкого утра. Словно черные свечи, стояли в предрассветной тишине ели на пастбище. Их острые верхушки казались фитилями, тянущимися к огню.
Близость утра заставила Бениту очнуться и сбросить с себя оцепенение, словно она уже торопилась в хлев, где ее ждали привычные дела.
Молларт смущенно поднял брови, он, кажется, пожалел, что так много рассказал о себе.
— Вам холодно, накиньте мой пиджак, — заботливо предложил он.
Бенита покачала головой и подошла к елям. Хвоя, лежавшая на земле, заглушала шаги.
— Куда вы меня ведете?
— Туда, куда обещала, — ответила Бенита и рассмеялась.
— Понимаю, — сказал Молларт и ускорил шаг.
От елей тропка, перескакивая с кочки на кочку, вела к ольшанику, что тянулся между пастбищем и поймой. Бенита раздвинула проволоку и придержала ее, пока Молларт перелезал. Они вышли на луг, где росли лишь старые одинокие березы.
Дойдя до середины зеленой равнины, Бенита остановилась и выдохнула:
— Ну?
Молларт кивнул.
Над руслом реки вилась молочная лента тумана. Легкий порыв ветра срывал клубы реющей влаги и гнал их сквозь окаймлявшие берег ольхи; светлые язычки белесой дымки простирались к середине поймы до самых берез.
Медное зарево постепенно затопляло влажный воздух. Лошади, стоявшие в излучине реки, заржали.
Молларт тихо свистнул.
