За Москвою-рекой - Тевекелян Варткес Арутюнович (читаем книги онлайн TXT) 📗
— Я этого не говорю,— сказал он.
— Вот видишь, значит, нельзя! Почему же все вы норовите управлять окриком, чуть что — кулаками размахиваете? Нет, сынок, только на окрике далеко ме уедешь!
— Послушать тебя—так нам следует записаться в непротивленцы. Были такие, даже свою философию создали, но путного ничего не добились. Политика непротивления злу как раз на руку Барановым.
— Что ты все тычешь Барановым?— рассердилась
Матрена Дементьевна.— Не о нем речь, я вообще говорю. Получше оглядись по сторонам, тогда поймешь.— Она зевнула.— Поздно уже, а среди ночи разговоры разговаривать не дело. Спи себе спокойно, утро вечера мудренее!— Она поправила подушку, одеяло и вернулась к себе.
И оттого, что она пробыла у него несколько минут, оттого, что он ощутил ее ласку, «на душе у Власова стало спокойнее...
В семь часов он был на ногах. Утренняя гимнастика и прохладный душ успокоили разгулявшиеся -нервы.
Разыгралась метель. Налетали порывы ледяного ветра. Дрожали провода, фонари, раскачиваясь на высоких столбах, рисовали на земле светлые круги. Снежная пыль клубилась вдоль улиц, ослепляя редких прохожих.
«Начнутся заносы, и мы останемся без пряжи и топлива»,— подумал Власор. Он ненадолго забежал на комбинат, просмотрел сводку работы ночных смен, выслушал доклад диспетчера, вызвал к себе снабженцев и начальника транспортного отдела, приказал им связаться по телефону с фабриками и поставщиками, разузнать о состоянии дорог и переключить весь автотранспорт на вывозку топлива и пряжи.
До встречи с начальником главка времени оставалось еще много — час с лишним. Власов решил пройтись пешком и по дороге собраться с мыслями. Он велел шоферу приехать за ним в министерство к одиннадцати часам и вышел на улицу.
Недалеко от трамвайной остановки кто-то окликнул его.
—» А... Анна Дмитриевна! Вы так закутались, что и не узнать!— Власов подошел к Забелиной.
— Нарядилась, как матрешка! Холодно.— Она поежилась.— Почему прошли остановку? Разве вы не на трамвай? Или замечтались?
— Ни то, ни другое,— просто решил пройтись пешком.
— В такую погоду?
— Ничего страшного, я ведь солдат! А вы куда собрались в такую рань?
— В институт. Кстати, Алексей Федорович, я говорила с руководителем сектора автоматизации Надеждиным, свела с ним Николая Николаевича. Надеждин за-
интересовался его терморегулятором, хотел зайти к вам. Нужно написать бумагу, и они включат регулятор в тематический план.
— Большое спасибо, но...
— Но?
— Боюсь, дело затянется. В институтах темы разрабатываются годами.
Скользя по обледенелым рельсам, трамвай прокатил метров на пять дальше остановки. Вагоны были переполнены. Анна Дмитриевна, наблюдая за толкающимися людьми, махнула рукой и повернулась к Власову.
— Все равно не сядешь! Я, пожалуй, пройду с вами через мост, а там поеду на троллейбусе.
На мосту ветер дул сильнее. Щеки Анны Дмитриевны еще больше раскраснелись, пряди золотистых заиндевелых волос падали из-под платка на высокий лоб.
Власов украдкой наблюдал за нею. Ему вдруг захотелось сказать ей, этой почти незнакомой женщине, что-то хорошее, теплое, но он смутился, покраснел и снова заговорил о делах:
— Скажите, Анна Дмитриевна, не найдется ли в вашем институте готовой схемы, пригодной для нашей красилки?
Он отважился взять ее под руку.
— Я интересовалась этим. Есть единственный готовый проект для мыловаренного завода, но вряд ли он подойдет вам.
— Нужно взглянуть, может быть, используем принцип. А как ваша работа?
— Ничего, кажется, все идет нормально. Испытание с антимолевым раствором дало положительные результаты. Наши собираются рекомендовать его промышленности. Что касается остальных моих тем, то над ними еще придется поработать...
— Во всем можете рассчитывать на нашу и, конечно, на мою помощь,— сказал он и снова покраснел.
— Я в этом уверена.— Анна Дмитриевна улыбнулась.— Вы человек смелый и всегда протянете руку помощи другому. Признаться, я немножко завидую вам.
— Нашли кому завидовать!— вырвалось у Власова. «Милая ты моя, если бы ты знала только, как мало поводов, чтобы мне завидовать»,— подумал он.
Как бы угадывая его мысли, Забелина сказала:
— Вероятно, вам часто приходится (несладко. В этом нет ничего удивительного, всякие поиски даются нелегко!
— К сожалению, да...
— Вот и мой троллейбус. Всего доброго! — Она крепко, по-мужски, пожала ему руку и вскочила в подошедшую машину.
Власов еще некоторое время постоял у остановки, глядя вслед удаляющемуся голубому троллейбусу.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1
Домашние неурядицы все больше и больше отравляли жизнь Василию Петровичу.
Жена, и без того капризная, взбалмошная, в последнее время стала просто невыносимой. Причиной тому послужил уход Леонида из дома. В первые несколько дней после его исчезновения Лариса Михайловна притихла и, ссылаясь на мигрень, заперлась у себя, почти не показывалась. Но как только Юлий Борисович Никонов, который по ее просьбе наводил справки, сообщил ей, что Леонид живет у Полетовых и работает чертежником на комбинате, Лариса Михайловна словно преобразилась, пуще прежнего кричала на всех, устраивала истерики и дошла до того, что однажды в присутствии домработницы Любаши обвинила Василия Петровича во всех своих Несчастьях.
— Это ты своими посулами вскружил мне голову и заставил выйти за тебя замуж! — истерически кричала она. — Не будь тебя, я жила бы спокойно с детьми и горя не знала бы!..
Не успел Василий Петрович прийти в себя от всех этих неприятностей, как разразился новый скандал. Милочка почему-то перестала есть дома, отказывалась брать деньги и почти не разговаривала с матерью. И опять истерика, брань, крики, шум...
Василий Петрович избегал бывать дома. Он приезжал поздно ночью, уезжал на работу рано утром, когда все еще спали. Однако избежать очередного столкновения с
женой ему все же не удалось. Она, как нарочно, встала однажды рано и за завтраком напала на мужа.
— Начальником называешься, а какого-то Власова не можешь призвать к порядку,— начала Лариса Михайловна.— Негодяй он, уговорил мальчишку бросить учебу и устроил у себя на работу!
— Зря ты так говоришь... Подумай! Ну какой смысл Власову уговаривать Леонида бросать учебу? — как можно мягче возразил он.
— Чтобы сделать неприятное нам! Подкопаться под тебя, иметь повод посплетничать по твоему адресу... да мало ли зачем... Люди, мол, не знают, какое чудовище Толстяков: с ним даже дети жены не ужились!.. Если ты не тряпка, то обязан призвать к порядку этого Власова.
— Я не раз просил тебя не вмешиваться в мои служебные дела...
Не успел Василий Петрович сказать это, как Лариса Михайловна заплакала.
— Конечно, они тебе не родные... разве ты заступишься за моих детей! — рыдала она.
Василий Петрович не допускал и мысли, что Власов оказал какое бы то ни было влияние на Леонида. По его мнению, директор просто допустил некоторую бестактность. Прежде чем принимать на работу мальчишку, видимо стремящегося к самостоятельности, Власов должен был посоветоваться с ним...
Спору нет, Власов ведет себя безобразно, дошел до такой наглости, что отказался выполнить распоряжение, подписанное им, Василием Петровичем! Он, видите ли, не может оголять переходы, а сорвать выполнение плана главка в целом может. Этакий удельный князь нашелся, грозится не пускать на комбинат главного инженера! Эти художества ему даром не пройдут, но пристегнуть сюда еще историю с мальчишкой было бы глупо. Чтобы призвать Власова к порядку, у него имеются более действенные средства. Вчера, на приеме у заместителя министра Вениамина Александровича, он, кажется, подложил Власову хорошую мину.
Вениамин Александрович поинтересовался ходом выполнения плана. Василий Петрович заверил его, что план будет выполнен, и добавил:
