Точка опоры - Коптелов Афанасий Лазаревич (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Надела на Оленьку мягкие валенки, беличью шубку, сшитую из шкурок, привезенных с собой из Сибири, и взяла за руку:
— Пойдем, доченька, ту-ту-ту смотреть.
Оленька, подпрыгивая, порывалась к порогу:
— Пало… Парло-во-зик!..
Муж напрасно напоминал об осторожности, — они же давно договорились не отправлять конспиративные письма через городскую почту. На вокзале Ольга Борисовна опустила очередное послание в почтовый вагон скорого поезда, идущего к границе.
3
В тот же день пришло письмо из Выборга. Почерк незнакомый. Обратного адреса нет. От кого же? Рука явно женская.
Ольга Борисовна распечатала ножом. Из конверта выпала квитанция. Вот те на! Что же это? Карандашом написано по-фински. И поставлена единица.
Протерла стекла пенсне, достала письмо. Какая-то незнакомка сообщала, что в кладовой вокзала оставлен чемодан, который можно получить по квитанции.
Явно — с «Искрой». Наверно, третий номер?
И что за трусиха! Ей поручили такое важное дело, заплатили деньги, известно — немалые, а она… Побоялась таможенного досмотра, бросила, можно сказать, на полпути. Ну и люди! С заячьим сердцем.
Что же делать? Пантелеймон вернется только через два дня. А ведь дорог каждый час. И посоветоваться не с кем. Надо решать самой.
И дело не в том, что придется платить за каждый лишний день хранения, — это пустяки. Не возникло бы там подозрение.
А вдруг жандармы уже предупредили кладовщика?.. Но откладывать нельзя. Будь что будет.
Не дежурит же там жандарм возле чемодана. Если произойдет какая-то подозрительная заминка, можно успеть выскользнуть из кладовой. На самый худой конец, отказаться: не ее, дескать, чемодан, подменили или перепутали…
И Ольга Борисовна поехала.
С Оленькой остался деверь.
— Привыкай нянчиться, — улыбнулась ему на прощанье. — Женишься — пригодится.
По дороге успокаивала себя: «Вернется домой Пантелеймоша, и я торжественно преподнесу ему чемодан: получай очередной транспорт! В Финляндию за ним скаталась! Вот будет изумление!» Начнет расспрашивать — как да что там было?
Может, по почерку узнает ту робкую девицу?.. Едва ли. Профессиональная революционерка не сделала бы так. Судя по всему, искровцы доверили чемодан какой-то студентке, возвращавшейся на родину…
В Выборг приехала на рассвете. Осмотрелась. И опять успокоила себя: кажется, никто не тащится по следу. Нырнула в кладовую, торопливо достала монетки, уплатила в кассу и — смелым шагом к полусонному кладовщику. Тот взял квитанцию, сладко зевнул, пошел отыскивать багаж на верхней полке.
Искровский чемодан Ольга Борисовна увидела издалека и начала подсказывать:
— Нет, не мой. Вон там подальше. Еще подальше. Вот этот!
И не ошиблась.
Подхватив чемодан, поспешила к выходу: тряхнула за ручку и чуть не ахнула: подозрительно легкий!
В дверях чемодан, качнувшись, стукнулся о косяк и загудел, как барабан. Пустой!..
Надо где-то проверить — направилась в дамскую комнату. Там, на счастье, никого не было. Поставила на подоконник, тронула замки — закрыты. Как же быть? Чем отомкнуть?
Выдернула приколку из волос, поковыряла — замок открылся. И второй — тоже.
Она не ошиблась — чемодан был пуст. Перетрусившая девица не оставила ни одной вещички.
Чем заполнить его? Надо ведь уложить такое, что не вызвало бы подозрения. Хорошо бы сменку белья, платье, мыло, духи… А где взять? Ни одной души в городе она не знает… Денег — в обрез. От железнодорожного билета останется меньше рубля.
Купив билет на ближайший поезд, пересчитала все до копейки. Пошла по городу. Что бы такое придумать?.. Чемодан-то вместительный… Глянув на витрину магазина, обрадовалась: игрушку для Оленьки! Подарок для дочери не вызовет у таможенников подозрений.
Стала выбирать куклу. За красой не гналась — лишь бы побольше.
Уложила и опять задумалась: кто поверит, что ради одной-единственной куклы взяла с собой такой вместительный чемодан! Таможеннику достаточно шевельнуть его, чтобы догадаться: дно и стенки тяжелые! В них — контрабанда! Конечно, запрещенные книжки!..
Тогда не увернешься…
Что бы еще такое?.. По ее деньгам…
И опять пошла по улицам… Увидела над входом в лавочку огромный золотистый калач. Хлеба на дорогу нужно. А еще лучше — крендели! Когда-то в Питере доводилось пробовать выборгские крендельки — объедение! Будто сахарные, рассыпчатые, во рту тают. Можно есть без чаю. На Рождественских фельдшерских курсах не было такой лакомки, которая не хвалила бы этот выборгский деликатес.
Отдала все, что было в кошельке, и ей насыпали полный чемодан. Вот и хорошо!..
В вагоне попробовала кренделек — вкусный! Будет чем угостить домовников. И с приездом Пантелеймона подаст к чаю. Только бы…
Между тем поезд приближался к станции, которая пугала названием. Странная эта граница! Финляндия входит в Николкину империю, а пограничные формальности соблюдаются строго-настрого: паспорта проверяют, багаж досматривают. Похоже, опасаются — не провезли бы пассажиры бомбы. А сколько ни ищут, все равно будут провезены. Да каждый номер «Искры» — сильнее бомбы!
Поезд замер. Проводник предупредил, что никто не должен отходить от своих вещей. А в проходе уже стучали каблуки, и жесткий голос требовал:
— Предъявите багаж для досмотра. Сколько мест?
Ольга Борисовна сидела и грызла крендель. Когда подошел таможенник, с любезностью ограниченной дамочки откинула крышку чемодана:
— Выборгские крендельки!.. Не хотите ли попробовать?
— Крендели?! — переспросил жандарм. — И так много?!
— У нас в Питере они — большая редкость. А я — лакомка! — Подвинула чемодан. — Угощайтесь.
И потому, что чемодан подвинулся от довольно легкого прикосновения маленькой руки женщины, подозрительность притупилась, — нет надобности проверять на вес. И едет какая-то чудачка! Жандарм махнул рукой в белой перчатке и повернулся к женщине, сидевшей напротив. Таможенник, не утерпев, шевельнул пальцем крендели, увидел под ними куклу и тоже отошел.
Когда шаги затихли в конце вагона, Ольга Борисовна поставила чемодан к окну и, почувствовав, что на носу выступили капельки пота, достала пудреницу.
Ей хотелось крикнуть:
— Пронесло, Пантелеймоша!.. Пронесло, мой миленький!..
Да, пронесло. Но в другой раз… Ничего, и в другой раз она тоже не откажется. Теперь у нее как-никак уже есть опыт.
…На псковском вокзале Ольгу Борисовну встретил деверь с детскими санками, уложил чемодан, и они покатили домой.
Пантелеймон Николаевич уже вернулся из поездки; увидев в окно жену, выбежал на крыльцо:
— Наконец-то приехала! А я уж думал передачу в Петербург везти в узилище…
— Камера еще не приготовлена! — рассмеялась Ольга. — Проветривают!.. А я вам подарков навезла!
Из раскрытого чемодана посыпались крендели.
— Это — всем! — Поправила пенсне, извлекла со дна куклу. — А тебе, доченька, вот!.. Глазки у нее голубые, как у твоего папки. Коса — в лентах, волосы шелковые. Погладь. И беги в свою комнатку. А мы тут…
— Мы все оставим до вечера, — сказал Пантелеймон. — И крендели попробуем за чаем. И все посмотрим…
4
На ночь закрыли ставни на железные засовы. Но в филенках были вырезаны сердечки, — можно подсмотреть с улицы. Пришлось занавесить окна одеялами.
Пантелеймон, вооружившись острым ножом и щипцами, умело распотрошил стенки чемодана и достал прокладку из газет, напечатанных на тонкой бумаге, похожей на папиросную.
— Третий номер?! — протянула руку Ольга. — Не зря я съездила. — По-девчоночьи подпрыгнула с пачкой газет в руках. — Есть что почитать!
— Это не все. — Лепешинский уже извлекал фальшивое дно. — Тут уложены брошюрки. «Женщина-работница»!
— Да?! Так это же Наденька писала в Шушенском! Помнишь? Давала читать. Вот неожиданный подарок!
Ольга помогла мужу извлечь начинку чемодана до последнего листка. Они все сложили стопочками на столе. Остатки изрезанного чемодана кинули в русскую печь, где уже пылали березовые дрова.
