Неизвестные солдаты, кн.1, 2 - Успенский Владимир Дмитриевич (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
– Места ведь знакомые. Я сюда до войны на мотоциклетке гонял. Тут нашего директора эмтээс друг работал. Я к нему за запасными частями мотался.
– Ну и радуйся потихоньку, – проворчал Варюхин. – Тоже, нашел время для лирических воспоминаний… Сколько отсюда до дома до твоего?
– Километров восемьдесят, если по проселкам спрямлять.
– А отсюда до Орла?
– Полсотни, если по автостраде.
– В Орле-то немцы.
– Шутишь, командир?
– А ты слышал, чтобы я такими вещами шутил? Я для шутки что-нибудь повеселей придумал бы.
И, не желая отвечать на расспросы Карасева, потому что сам точно еще ничего не знал, приказал ему:
– Лезь в люк и сиди в машине. А я пойду комбата искать.
Ошеломленный Лешка вытянул из кармана здоровенный кисет, сберегаемый в память о сержанте Яценко, принялся крутить козью ножку. Курил и думал, что дело получается совсем скучное. Пока сидели далеко в тылу, казалось, будто на фронте стало полегче. По газетам выходило, что немцев остановили за Брянском и под Ельней, а они, значит, вот уже где. Можно сказать, возле самого дома. Чего-чего, а такой ерундовины Карасев никак не ожидал.
Он и Варюхин не были на передовой с августа месяца. После приграничных боев они пристали вместе с другими танкистами к стрелковой части, отступали с ней до самых Черкасс. В те дни безмашинные экипажи так и оставались в пехоте. Бронетанковые войска понесли большие потери, восполнить которые промышленность, перебазировавшаяся на восток, была не в состоянии. Поэтому вместо танковых корпусов формировались бригады и отдельные батальоны. Но и их было очень мало, они использовались только на важнейших направлениях.
Карасев и Варюхин считали, что им здорово повезло. Их направили в бригаду, создававшуюся по специальному приказу Верховного Главнокомандующего. Личный состав проверяла строгая комиссия, отбиравшая наиболее надежных и опытных: людей было много, а машин кот наплакал. Большинство отобранных и сам командир бригады полковник Катуков участвовали в танковом сражении в районе Луцк – Ровно – Дубно. Хоть это сражение и не принесло большого успеха, но немцам, как говорил Лешка, оставили там крепкую зарубку на память.
По военному времени формирование шло без особой спешки. Получали новые танки: тяжелые КВ и маневренные, сильно вооруженные Т-34 с надежной броней. Это были как раз те машины, которых так недоставало в приграничных боях.
Варюхина повысили в должности, присвоили ему звание лейтенанта и назначили командиром взвода. А к петлицам Лешкиной шинели Варюхин самолично прикрепил сержантские треугольники.
По замыслу командования бригада должна была войти в состав крупного соединения, предназначавшегося для наступления. Но осуществить замысел не удалось. Когда немцы захватили Орел, бригаду Катукова срочно направили в Мценск, на усиление стрелкового корпуса генерал-майора Лелюшенко.
Разумеется, Лешке Карасеву не были известны эти стратегические и тактические соображения. Думал он сейчас только об одном: попал в родные края, вдруг удастся под каким-нибудь предлогом, если не на сутки, то хоть на пару часов заскочить домой, в Дубки! На всякий случай Лешка вынул из вещевого мешка форменную кирзовую куртку, почти новую, не затертую до блеска, как ватник. Шлем у него был хороший.
…Едва рассвело, колонна танков выступила из города. Шоссе, покрытое коркой замерзшей грязи, было пустынно. С дороги виден весь Мценск: маленькие деревянные домишки, множество церквей, река Зуша, пересеченная горбатым железнодорожным мостом.
Где-то впереди, возле Орла, разведка бригады уже столкнулась с немцами. С часу на час можно было ожидать появления крупных сил противника. Полковник Катуков искал выгодный рубеж, чтобы наглухо перекрыть автостраду. Колонна остановилась возле поселка Первый Воин. Командиры поднялись на возвышенность, смотрели в бинокли, делая пометки на картах. Танкисты, озябшие возле железа, затевали борьбу, толкали друг друга.
– Дневать, что ли, тут будем? – ворчал закоченевший Лешка.
Маленький Варюхин воробьем прыгал вокруг машины на одной ноге. Ватник у него широкий, затянут ремнем так, что пола оказалась на боку. Штаны висят сзади мешком. Это Карасев виноват: получил для лейтенанта обмундирование размера на три больше, а обменять потом не было времени.
Варюхин снял рукавицы. Напрыгался до того, что бросило в жар. Высморкался громко, вытер покрасневший нос скомканным платком. Глядевшим на него Лешке и стрелку-радисту сказал поучительно:
– Нечего о теплой печке да о горячих щах думать. Очень уж нежные: зимой им холодно, летом жарко. А воевать когда? Комбриг для нас старается, выбирает такое место, где и немцам наклепать можно, и самим уцелеть. А вы скрипите, как несмазанные.
– Смазать не мешало бы, – сказал стрелок. – У вас ведь есть там во фляжке, товарищ лейтенант.
– Ишь, прыткий какой! Сперва заслужить надо.
– А вы авансом отпустите.
Лешка махнул рукой: бесполезно. Варюхина на такое дело не раскачаешь.
Начался мелкий, холодный дождь. Танкисты сгрудились возле стога сена.
Вправо и влево от шоссе тянулись небольшие возвышенности, бурые от пожухлой травы. Лишь кое-где в низинах трава сохранила еще летний зеленый цвет. Высоты охватывали шоссе полукольцом, образуя дугу. Далеко просматривались с них мокрые поля с голыми рощами, черная лента автострады.
Командир бригады вскоре уехал. Ротный – здоровый, неповоротливый сибиряк – собрал возле стога все экипажи, немногословно объяснил задачу: машины поставить в засаду в роще, занять позицию и ждать.
«Значит, на холоде и без жратвы, – уныло подумал Лешка. – Хорошо хоть, что в лесу; может, костер разведем», – успокаивал он себя.
– По машинам! – скомандовал ротный.
Когда наступили сумерки, к месту предстоящего сражения начали подтягиваться подразделения бригады. На юго-западных скатах высот окапывались красноармейцы мотострелкового батальона, устанавливали противотанковые пушки. На окраине леса саперы оборудовали командный пункт. Танки небольшими группами маскировались в рощах, в низинах, среди кустов.
Всю ночь впереди действовали разведывательные отряды. Они вели наблюдение за противником, докладывали комбригу, что у немцев большое оживление, что на автостраду выдвигаются крупные механизированные колонны. Полковник Катуков торопил командиров: скорее врыться в землю, приготовиться к бою.
Многие танкисты недоумевали. Вместо того чтобы действовать активно, нападать, атаковать, целую бригаду поставили в засаду рядом с пехотой. Это была новая, незнакомая тактика. Трудно было предугадать, что может из этого получиться.
6 октября в предрассветных сумерках из Орла выступили на север 4-я немецкая дивизия и дивизия мотопехоты. На широкой автостраде машины двигались по три в ряд. Головные танки скрылись вдали, а плотная колонна долго еще выползала из города, извиваясь на поворотах дороги темно-зеленой змеей.
Утро наступило безрадостное, тусклое. Серая муть заволакивала поля и редкие перелески. Холодный ветер гнал низкие тучи. На голых деревьях дрожали черные, омертвевшие ветки. Солдаты в кузовах автомашин жались друг к другу, сберегая тепло. Жутко было думать о смерти в этих мокрых пустынных полях, о вечном одиночестве в сырой могиле под смерзшимися комьями земли. Кого ждет такая участь: соседа или тебя самого? Для кого в конце колонны везет похоронная команда грузовик свежих, только что изготовленных деревянных крестов?
Машины замедляли ход, колонна, сжимаясь пружиной, остановилась. Впереди округло лопались выстрелы танковых пушек и густел сухой пулеметный треск. Возле гряды высот завязался бой.
Лешка Карасев вместе с Варюхиным, командиром роты и еще несколькими танкистами лежал на прелых листьях в канаве, тянувшейся вдоль края рощи. Ротный по телефону докладывал полковнику Катукову о действиях немцев: отсюда, с фланга, было хорошо видно, что происходит в боевых порядках противника, просматривались даже его тылы.
Немецкая колонна быстро и заученно развернулась по обе стороны шоссе. В первом эшелоне, вытянувшись в линию, двигалось до пятидесяти танков. Фашисты, вероятно, надеялись, что этот кулак пробьет оборону. Они даже не стали высаживать пехоту из грузовиков и бронетранспортеров, пехота следовала в машинах вместе со вторым эшелоном танков. Ехали прямо по полю, теснясь ближе к дороге, везли за собой на прицепе множество пушек.
