Кто услышит коноплянку? - Лихачев Виктор (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
- А зачем он вам? - спросил Иван. - И вообще, входите без стука, грубите. Извините, нам сейчас на работу идти.
- Вот что, братья-хохлы, не надо учить нас правилам поведения. - На этот раз вперед вышел Шурик. - Я мирный человек и не хочу, чтобы у вас были неприятности.
- Неприятности? - переспросил Андрей. - Почему?
- Потому, что не вы должны вопросы задавать. Где постоялец ваш? Хохлы переглянулись. Заговорил Иван:
- Да, заночевал у нас один человек. Но мы утром встали, его уже не было. Ушел, наверное. Пока он говорил, Гнилой ходил из одной комнаты в другую.
- Точно, нету. Скотина! - И он ударил что есть силы ногой по табурету.
- Зачем хулиганите, мужики? - возмутился Андрей. - Вам же ответили, а вы мебель ломаете.
- Ты кого учишь, щенок? - Гнилой схватил парня за ворот. - Куда гость ваш пошел? Только не ври, что не знаешь.
- Я не знаю...
- Оставьте его, ребята. Откуда нам знать, куда по... Удар ногой в живот не дал Ивану договорить. Бугай рассвирепел не на шутку.
- Может, они правда не знают, - попыталась заступиться за хохлов Юля. - Поедем, а вдруг перехватим его по дороге.
- Перехватим. По дороге. По какой? - заорал Гнилой. - Ты сама вчера сказала, что здесь развилка, Киреев и на Липецк мог пойти, и на Задонск, и еще хрен знает куда! Я что, опять буду как ненормальный по всем дорогам его ловить? Пожалела, твою мать! Ты мне все скажешь, - повернулся он к скорчившемуся от боли Ивану. - Слышишь, дружок? Все!
- Я не знаю... ничего. Уходите, а не то... Новый удар. Потом еще и еще. Только в кино бывают красивые драки. В жизни все наоборот. Нет ничего ужаснее картины, когда люди бьют друг друга. Юля, воспитанная на фильмах Сталлоне и Шварценеггера, не подозревала, что это так ужасно. Тем более, когда это не драка, а избиение. После третьего или четвертого удара тщедушный Иван упал на пол. Андрей попытался броситься на выручку другу, но его крепко держал за ворот Бугай. А Гнилой словно озверел.
- Пожалей приятеля, браток. - Шурик, как всегда, был невозмутим. - Скажи, куда пошел бородатый, будет жить твой друг, а то ведь прибьют его.
- Не говори, - неожиданно простонал Иван. - Нелюди это...
- Ах, я не человек?! - взревел Гнилой.
То, что произошло дальше, потрясло Юлю. Гнилой схватил табуретку и с озверением стал бить ею по голове Ивана. Один раз, другой, третий. Стук ударяющегося дерева по человеческой голове - это было что-то страшное. Юля бросилась прочь из дома, но Гнилой, будто у него глаза были и на затылке, настиг ее у дверей.
- Нет, сука, смотри! Чистенькой хочешь остаться? Лицо, руки, рубаха Гнилого были забрызганы кровью несчастного мужика, который не подавал признаков жизни. Второй хохол, совсем еще молодой парень, плакал.
- Что вы сделали? - всхлипывал он. - Мы же славяне. Братья.
- Братан нашелся... - сплюнул Бугай. - Надеюсь, ты не будешь таким упрямым?
- Слышишь, что тебе говорят, славянин? - подошел к Андрею Гнилой.
- Я не знаю, куда пошел этот человек. Мы пустили его переночевать - вот и все.
- И все?
- Да. Места, что ли, жалко? Не убивайте меня, пожалуйста, - всхлипнул паренек. Ему было страшно.
- Бугай, оставь его, он же сказал, что не знает. - Шурик понял, что дело зашло слишком далеко.
- А я ему не верю.
- И я тоже. - Гнилой взял со стола нож, которым еще вчера резали сало. - Салом пахнет. Бугай, ты видел, как режут поросенка?
- Обижаешь. Я сам резал.
- Ну и как?
- Что человек, что свинья - какая разница?
- И то правда. Слышишь, парень? Я последний раз спрашиваю: куда пошел тот человек? У тебя десять секунд. Шурик, считай вслух.
- Десять, девять, восемь, семь...
- Ребята, не надо! - закричала Юля. - Пожалуйста! Но на нее никто не обращал внимания, а Шурик считал, как автомат:
- Шесть, пять, четыре, три...
- Я прошу вас! Он просто не знает!
- Два, один...
Гнилой подошел вплотную к Андрею. Тот зажмурился.
- Я не знаю... - Это были последние слова Андрея в жизни. Юля закрыла глаза и заткнула уши. А когда открыла, молодой хохол уже лежал на полу, неестественно поджав ноги. Юлю начало тошнить. Она выскочила из дома.
- Слушай, Гнилой, - спросил Шурик, - а может, он вправду не знал, куда пошел Киреев?
- Может, и не знал. Что же, по-твоему, его надо было в живых оставлять? Ладно, поехали, пора сматываться.
В машине на заднем сидении плакала Юля. Бугай и Гнилой молчали. Шурик пытался разрядить обстановку:
- Ладно, Юлька, успокойся. Это жизнь. А его мы найдем. В конце концов, я думаю, у Киреева два пути, а еще вернее - один. В Задонск. Ты же сама говорила, что он особые места ищет. А там монастырь.
- Так куда едем? - повернулся к ним Гнилой. - Прямо - на Липецк дорога, направо - в Задонск. И хватит реветь, тошнит.
- А меня от тебя тошнит. Зверюга! Он же просил тебя, я просила... Как свинью... Сволочь!
- Лучше замолчи, деваха, а то хуже будет. - Гнилой стал угрожающе спокоен.
- И впрямь, Юлька, не дури. Ребята разозлились. Посуди сама, третий месяц как проклятые по этой глуши мотаемся. А тут... вот он, рядом, и опять ушел. Обидно.
- Но зачем людей убивать, зачем? Высадите меня, я домой поеду.
- Домой, говоришь? - Гнилой нажал на тормоза. - Давайте-ка, ребятки, выйдем из машины. Все вышли. В это время мимо проехал рейсовый автобус. В нем сидел Киреев. Он рассеянно смотрел в окно. На обочине стояла белая иномарка, возле которой, сильно жестикулируя, что-то выясняли друг с другом трое мужчин и женщина. Автобус проехал мимо, и тут только до сознания Киреева дошло, что одного мужчину из этой группы он где-то видел. У Михаила была хорошая зрительная память, но вначале он засомневался: встретить знакомого, здесь? Наверное, похож на кого-нибудь. Тогда на кого? И вдруг он вспомнил: Кузнецкий мост, маленькое кафе, человека с пошехонским лицом...
- На липецком повороте будет кто выходить? - крикнул шофер.
- Будет! - Киреев, поблагодарив водителя, вышел на дорогу. До группы у белой иномарки было метров сто. Киреев не успел еще решить, что делать дальше, как возле него затормозил грузовик.
- Тебя куда, земляк?
- Вообще-то в Галичью Гору.
- Я так и подумал. Садись, подвезу. Через десять минут Киреев стучался в дом, который покинул сегодня утром. Никто не ответил. Он оперся на дверь и чуть не упал: дверь с грохотом открылась. Михаил шагнул через порог... Обратно Киреев почти бежал. Бежал туда, на липецкий поворот, где он увидел "пошехонца". Ему все стало ясно. Не думая о последствиях, Михаил спешил к тем людям. То, что они ищут его, что это они убили двух несчастных хохлов, Киреев не сомневался. Почему, зачем - это ему хотелось узнать. Но когда он добежал до поворота, "Сааба" уже не было. Михаил растерянно остановился, не зная, что делать дальше. Перед глазами стояла страшная картина, увиденная в домике Ивана и Андрея: два тела на полу, лужи крови...
И вновь знакомый грузовик. Веселый парнишка, который недавно довез его до Галичьей Горы, высунулся из окошка:
- Ну ты даешь, земляк! Уже посмотрел гору? Киреев молча кивнул.
- А теперь в какие края? Только сейчас до Михаила дошло, что к нему обращаются.
- Скажите, - обратился он к незнакомцу, - вы белую иномарку не видели?
- Белую? Не видел. Потеряли, что ль, кого?
- Вроде этого. А сейчас... куда едете?
- Вообще-то мне в Хлевное надо.
- А это где?
- От Задонска километров двадцать пять.
- От Задонска? Вас, простите, как зовут?
- Федором.
- Скажите, Федор, а до Задонска подбросите?
- Да ради Бога! Садитесь.
Но Киреев колебался. А вдруг белая иномарка поехала в сторону Липецка? Он с тоской посмотрел по сторонам. В сторону Липецка одна за другой мчались машины. Незнакомец поймал его взгляд.
- Так вам куда надо? В Липецк, что ли?
Вдаваться в объяснения Кирееву не хотелось. На развилку дороги присела трясогузка. Она сначала посидела на макушке донника, росшего на обочине, а потом весело поскакала по дороге, озорно покачивая своим хвостиком. Поскакала на юг, в сторону Задонска.
