Сага Форта Росс (Книга 1. Принцесса Елена) - Петров Виктор Порфирьевич (читаем книги .txt) 📗
Действительно, контраст между всем тем, что пришлось испытать двум избалованным, изнеженным, молодым женщинам в Сибири, где им нужно было месяцами трястись в неудобном тарантасе по ухабистым, сибирским дорогам, с мучительными остановками в «гостиницах» маленьких сибирских городков; после не менее мучительного морского путешествия на утлом суденышке Российско-Американской Компании по бурному Охотскому морю, по опасным водам Алеутских островов, с редкими остановками на редких островных станциях компании; после нескольких недель жизни в Ново-Архангельске, столице Русской Америки, где все еще чувствовался острый недостаток в пищевых продуктах и особенно в свежей пище; и наконец — после долгого плавания от Ново-Архангельска до Форта Росс, вдруг эта картина: камин, мягкие ковры, пианино и удобная мягкая мебель.
Елена крепко прижалась к Ротчеву и потом, также быстро, подбежала к большому камину и чисто по-детски, протянула свои немного озябшие руки к теплу, излучавшемуся от весело потрескивавших громадных поленьев, освещавших то один, то другой угол большой гостиной. Контраст с тем, что было раньше, что они испытали до приезда сюда — был ошеломляющим. Особенно приятным было чувство уюта, которого обе женщины были лишены так долго.
Анна тоже была сильно взволнована и поражена всем тем, что она увидела в этом доме, который, снаружи, сначала, показался им такой хибаркой. Она, однако, была сдержаннее Елены, спокойнее, и только наблюдала за своей подругой, которая, как ребенок, как маленькая девочка только что получившая хороший подарок, радовалась всему, что видели ее глаза в этом неожиданном «дворце», Анна села на скамью у пианино и тихо, легко провела пальцами по клавишам… почувствовалась рука артиста, потому что струны, вдруг, тихо, но уверенно заиграли, как будто к ним прикоснулась магическая палочка. Тихие звуки какого-то сонета полились по комнате, придавая атмосферу еще большего уюта, большего комфорта.
Несколько легких аккордов и Анна, встав с сидения, подошла к Ротчевым. Комендант, довольный, посмотрел на обеих женщин. Ему было приятно видеть какое сильное впечатление произвела на обеих дам обстановка дома и то чувство комфорта и уюта, которого они были лишены.
— Что, Леночка, приятно удивлена, найдя здесь комфорт, который, как ты думала, оставила в Петербурге?
— У меня, просто, нет слов… все это так неожиданно!
— Я не хочу, чтоб ты думала, дорогая, что все это я привез и устроил сам. Многое из того, что ты видишь здесь, было в этом доме до меня. Это пианино, например, и эти ковры в гостиной были привезены сюда еще Кусковым, основателем этого форта. Он построил Форт Росс двадцать девять лет тому назад, в 1812 году. Кусков был первым комендантом этого форта… — Ротчев задумчиво посмотрел на камин, как-будто роясь в памяти и стараясь представить себе человека, сумевшего построить и создать русский форт в далекой Калифорнии, человека, своими руками рубившего эти массивные бревна и складывавшего стены дома, ставшего теперь таким обжитым, жилым и уютным.
— Кусков был замечательный человек, ближайший помощник и сотрудник Баранова, ставшего теперь такой легендарной личностью. Помнишь, еще до отъезда из Петербурга, я тебе много рассказывал о Баранове, создавшем русскую колонию, обширные русские владения в Америке, буквально из ничего, — голыми руками, он и горсточка его людей, голодные, холодные, часто без вести и без припасов из России, месяцами и даже годами. Как-нибудь, потом, представится случай, я тебе расскажу больше о Баранове и Кускове, этих замечательных людях, память о которых должна вечно жить в сердцах русских людей.
Он потрепал руку Елены.
— Ну, как, согрелись немного? Может быть теперь сходим в нашу маленькую часовенку; это недалеко, в углу форта, и помолимся Господу Богу там, поблагодарим Всевышнего за ваше благополучное прибытие.
— У вас даже церковь есть? — поразилась Елена.
— Ну, это не совсем так. Просто, маленькая часовня. У нас, здесь, ведь, даже священника нет.
Ротчев накинул плащ на плечи Елены.
— Пойдемте, Анна! — Он также накрыл ее плечи плащом. Ротчев знал Анну, как и Елену с детства и поэтому еще с тех пор называл ее только по имени, редко именуя ее по отчеству. Он знал ее еще совсем маленькой девочкой.
Они вышли во двор. Дождь перестал, но весь форт затянуло густым, холодным туманом. Было очень прохладно и особенно еще потому, что погода на дворе была таким контрастом с теплом и уютом комендантского дома. Погода, как-то, невольно давила и заставляла молчать. Три умолкших фигуры зашлепали по мокрой земле по направлению к часовне, которую с трудом можно было разглядеть сквозь туман, в юго-восточном углу крепостного четыреугольника.
Часовня была построена таким образом, что две ее стены, в сущности, были частью крепостной стены и поэтому нужно было пристроить только две стены. Наверху, над притвором часовни высилась небольшая колокольня, которая в случае необходимости могла служить наблюдательным пунктом. Вообще, постройка часовни была рассчитана таким образом, что в любой момент она могла превратиться в боевой блокгауз форта, если этого требовала необходимость.
Нужно сказать, что Калифорния в это время была еще далеко не мирной и совершенно пустынной страной. Вся страна была еще в руках индейских племен и только русский форт, да цепочка испанских фортов и католических миссий по побережью южной Калифорнии — были единственными представителями европейской «цивилизации». Нередко бывали нападения индейцев на эти миссии, часто сопровождавшиеся большим кровопролитием. Не так давно, до приезда Елены в Форт Росс, было большое восстание индейцев против испанских насильников, поведение которых часто было далеким от носителей и проповедников цивилизации. Все эти восстания происходили главным образом на юге, в районе испанских миссий, вдали от Форта Росс. По какой-то причине, маленький русский форт, за всю историю своего существования, избежал кровавых столкновений с индейцами, хотя защитники форта все время, день и ночь, были наготове, всегда помня жестокие расправы индейцев с захваченными ими белыми. Нужно отметить, что отношения между русскими и индейцами всегда были довольно мирными; иногда очень дружелюбные, иногда холодные, но никогда не были враждебными.
Ротчев вынул из кармана ключ и отпер большой висячий замок, висевший на двери часовни. Войдя в притвор, он зажег большую свечу и затем провел Елену с Анной внутрь маленькой часовни. Это действительно была крошечная часовенка с тремя окнами, смотрящими во двор форта. Вся часовня внутри была просто одна комната, с маленьким притвором у входа. В часовне не было алтаря, только по стенам висело несколько икон, да впереди, прямо перед глазами молящихся, висел на стене большой образ Спасителя, старинного письма. Ротчев поставил свечу прямо перед образом и Елена, с каким-то молитвенным экстазом, посмотрела в удивительные глаза Его, с теплотой смотревшего в ее душу, сквозь полумрак часовни. Казалось, Он хотел обнадежить ее и придать ей силы в этом, новом для нее, месте.
Икона, видно, была очень древнего письма, вероятно написанная одним из тех безвестных, древних иконописцев-монахов, которых было много в русских монастырях-убежищах и имена которых были утеряны в сумерках ушедших столетий. Письмо было изумительной работы, очевидно труд большого и талантливого художника самоучки, самородка-иконописца. Ни годы, ни, может быть, века, ни силы природы, ничто не изменило выражения доброты и теплоты, излучавшихся из глаз Спасителя, необычайно ярких глаз на потемневшем от времени Лице. Эти глаза, с любовью, казалось, смотрели на три коленопреклоненных фигуры, молчаливо молившихся у Его ног. Затем Ротчев поднялся, достал со столика молитвенник и прочел вслух несколько благодарственных молитв, которые, как он думал, были подходящими для момента; молитвы благодарения о благополучном окончании путешествия Елены и Анны.
В маленьком селении Росс не было своего священника. В распоряжении главного управляющего Российско-Американской компании в Ново-Архангельске было только несколько священников и он не мог уделить ни одного из них для такого маленького и удаленного селения, как Форт Росс. Обыкновенно один священник назначался на целый район с несколькими селениями и несколькими церквами. Он регулярно совершал объезд своих приходов и по своим обязанностям, был скорее благочинным или викарным архиереем, чем простым священником. Эти священники были разбросаны по Аляске и Алеутским островам от Ситки до Кодьяка и Уналашки и даже дальше — территория раскинувшаяся на полторы тысячи километров в длину, что в то время, при тех способах передвижения, было огромной территорией.
