Поэмы, сказки - Пушкин Александр Сергеевич (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
II
А чтоб им путь открыть широкий, вольный, Глаголы тотчас им я разрешу... Вы знаете, что рифмой наглагольной Гнушаемся мы. Почему? спрошу. Так писывал Шихматов богомольный; По большей части так и я пишу К чему? скажите; уж и так мы голы. Отныне в рифмы буду брать глаголы.
III
Не стану их надменно браковать, Как рекрутов, добившихся увечья, Иль как коней, за их плохую стать, А подбирать союзы да наречья; Из мелкой сволочи вербую рать. Мне рифмы нужны; все готов сберечь я, Хоть весь словарь; что слог, то и солдат Все годны в строй: у нас ведь не парад.
IV
Ну, женские и мужеские слоги! Благословясь, попробуем: слушай! Равняйтеся, вытягивайте ноги И по три в ряд в октаву заезжай! Не бойтесь, мы не будем слишком строги; Держись вольней и только не плошай, А там уже привыкнем, слава богу, И выедем на ровную дорогу.
V
Как весело стихи свои вести Под цифрами, в порядке, строй за строем, Не позволять им в сторону брести, Как войску, в пух рассыпанному боем! Тут каждый слог замечен и в чести, Тут каждый стих глядит себе героем, А стихотворец... с кем же равен он? Он Тамерлан иль сам Наполеон.
VI
Немного отдохнем на этой точке. Что? перестать или пустить на пе?.. Признаться вам, я в пятистопной строчке Люблю цезуру на второй стопе. Иначе стих то в яме, то на кочке, И хоть лежу теперь на канапе, Все кажется мне, будто в тряском беге По мерзлой пашне мчусь я на телеге.
VII
Что за беда? не все ж гулять пешком По невскому граниту иль на бале Лощить паркет, или скакать верхом В степи киргизской. Поплетусь-ка дале, Со станции на станцию шажком, Как говорят о том оригинале, Который, не кормя, на рысаке Приехал из Москвы к Неве-реке.
VIII
Скажу, рысак! Парнасский иноходец Его не обогнал бы. Но Пегас Стар, зуб уж нет. Им вырытый колодец Иссох. Порос крапивою Парнас; В отставке Феб живет, а хороводец Старушек муз уж не прельщает нас. И табор свой с классических вершинок Перенесли мы на толкучий рынок.
IX
Усядься, муза: ручки в рукава, Под лавку ножки! не вертись, резвушка! Теперь начнем. - Жила-была вдова, Тому лет восемь, бедная старушка, С одною дочерью. У Покрова Стояла их смиренная лачужка За самой будкой. Вижу как теперь Светелку, три окна, крыльцо и дверь.
X
Дни три тому туда ходил я вместе С одним знакомым перед вечерком. Лачужки этой нет уж там. На месте Ее построен трехэтажный дом. Я вспомнил о старушке, о невесте, Бывало, тут сидевших под окном, О той поре, когда я был моложе, Я думал: живы ли они? - И что же?
XI
Мне стало грустно: на высокий дом Глядел я косо. Если в эту пору Пожар его бы охватил кругом, То моему б озлобленному взору Приятно было пламя. Странным сном Бывает сердце полно; много вздору Приходит нам на ум, когда бредем Одни или с товарищем вдвоем.
XII
Тогда блажен, кто крепко словом правит И держит мысль на привязи свою, Кто в сердце усыпляет или давит Мгновенно прошипевшую змию; Но кто болтлив, того молва прославит Вмиг извергом... Я воды Леты пью, Мне доктором запрещена унылость: Оставим это, - сделайте мне милость!
XIII
Старушка (я стократ видал точь-в-точь В картинах Рембрандта такие лица) Носила чепчик и очки. Но дочь Была, ей-ей, прекрасная девица: Глаза и брови - темные как ночь, Сама бела, нежна, как голубица; В ней вкус был образованный. Она Читала сочиненья Эмина,
XIV
Играть умела также на гитаре И пела:Стонет сизый голубок, И Выду ль я, и то, что уж постаре, Все, что у печки в зимний вечерок Иль скучной осенью при самоваре, Или весною, обходя лесок, Поет уныло русская девица, Как музы наши грустная певица.
XV
Фигурно иль буквально: всей семьей, От ямщика до первого поэта, Мы все поем уныло. Грустный вой Песнь русская. Известная примета! Начав за здравие, за упокой Сведем как раз. Печалаю согрета Гармония и наших муз и дев. Но нравится их жалобный напев.
XVI
Параша (так звалась красотка наша) Умела мыть и гладить, шить и плесть; Всем домом правила одна Параша, Поручено ей было счеты весть, При ней варилась гречневая каша (Сей важный труд ей помогала несть Стряпуха Фекла, добрая старуха, Давно лишенная чутья и слуха).
XVII
Старушка мать, бывало, под окном Сидела; днем она чулок вязала, А вечером за маленьким столом Раскладывала карты и гадала. Дочь, между тем весь обегала дом, То у окна, то на дворе мелькала, И кто бы ни проехал иль ни шел, Всех успевала видеть (зоркий пол!).
XVIII
Зимою ставни закрывались рано, Но летом доночи растворено Все было в доме. Бледная Диана Глядела долго девушке в окно. (Без этого ни одного романа Не обойдется; так заведено!) Бывало, мать давным-давно храпела, А дочка - на луну еще смотрела
XIX
И слушала мяуканье котов По чердакам, свиданий знак нескромный, Да стражи дальний крик, да бой часов И только. Ночь над мирною Коломной Тиха отменно. Редко из домов Мелькнут две тени. Сердце девы томной Ей слышать было можно, как оно В упругое толкалось полотно.
XX
По воскресеньям, летом и зимою, Вдова ходила с нею к Покрову И становилася перед толпою У крылоса налево. Я живу Теперь не там, но верною мечтою Люблю летать, заснувши наяву, В Коломну, к Покрову - и в воскресенье Там слушать русское богослуженье.
XXI
Туда, я помню, ездила всегда Графиня... (звали как, не помню, право) Она была богата, молода; Входила в церковь с шумом, величаво; Молилась гордо (где была горда!). Бывало, грешен! все гляжу направо, Все на нее. Параша перед ней Казалась, бедная, еще бедней.
XXII
Порой графиня на нее небрежно Бросала важный взор свой. Но она Молилась богу тихо и прилежно И не казалась им развлечена. Смиренье в ней изображалось нежно; Графиня же была погружена В самой себе, в волшебстве моды новой, В своей красе надменной и суровой.
XXIII
Она казалась хладный идеал Тщеславия. Его б вы в ней узнали; Но сквозь надменность эту я читал Иную повесть: долгие печали, Смиренье жалоб... В них-то я вникал, Невольный взор они-то привлекали... Но это знать графиня не могла И, верно, в список жертв меня внесла.
XXIV
Она страдала, хоть была прекрасна И молода, хоть жизнь ее текла В роскошной неге; хоть была подвластна Фортуна ей; хоть мода ей несла Свой фимиам, - она была несчастна. Блаженнее стократ ее была, Читатель, новая знакомка ваша, Простая, добрая моя Параша.
