Путешествие по солнцу (Русская фантастическая проза первой половины XIX века.) - Терпинович Демокрит
Весть о скором ожидании в столицу прибытия невиданного еще великана, распространилась уже там за два дня до нашего приезда, и потому мы были встречены многочисленною толпою любопытных, приветствовавших нас очень вежливо: дежурный у ворот передал г-ну Крокиньяру де-ла-Мармелад приказание Короля пригласить меня прямо к нему во дворец; почему мы отправилась туда немедленно.
Королю доложили о моем приезде; он не заставил нас долго дожидаться, и тотчас вошел в приёмную залу. Мы поклонились ему почтительно; он отвечал нам приветливым наклонением головы; подошел ко мне, и сказал, что очень рад видеть человека, которого любознание побудило предпринять такое опасное путешествие; что он охотно мне позволяет осмотреть свои владения, и сочтёт для себя особым удовольствием, дать мне к тому все нужные средства; уверил, что я найду в его государстве много счастливых, и надеется, что я не откажусь рассказать ему все, что видел примечательного, на нашей земле и на солнце. Он объявил мне притом, что приказал приготовить для меня в своем дворце покой на время моего пребывания в столице.
Я поблагодарил Его Справедливость за милостивое его ко мне внимание, и сказал, что все, что я уже успел видеть в кратковременное мое пребывание в его государстве, привело меня в восторг; что я ни на земле, ни на солнце, не видал ещё такого общего благоденствия; что все от души его благословляют, и просят Бога, даровать ему долголетнее царствование; а что касается до сведений, которых он желает иметь на счет нашей земли и солнца, то поставлю себе в обязанность, передать все, что знаю, с возможною точностью: Потом он обратился к г. Крокиньяру де-ла-Мармелад, принял от него рапорт, и пригласил его обедать.
На Меркурии Обедают в первом часу, как-то водилось и у нас в старые годы; вероятно потому, что там встают очень рано, чтобы не потерять драгоценных утренних часов в бездействии; так как большая часть жителей, даже городских, занимается сельским домоводством, то не выгодно было бы для них, обращать день в ночь, и на оборот. Они соображаются с законами природы, в полном убеждении, что Бог в премудрости своей устроил день для трудов, а ночь для отдохновения, и что, следуя этому порядку, люди будут здоровее, и, следовательно, долговечнее: и действительно люди достигают там вообще глубокой старости, пользуясь постоянно завидным здоровьем.
Несколько минут спустя вошла в залу Королева с восьмерыми своими детьми; Король представил меня ей, как необыкновенного путешественника и временного их гостя. Я поклонился ей почтительно, и она приветствовала меня как милая хозяйка. Можно себе представить, с каким любопытством все смотрели на меня; но я нимало не конфузился, ободренный таким ласковым приемом венценосных хозяев.
Доложили, что кушание подано, и мы пошли за стол; кроме нас, обедали еще тут несколько сановников и негоциантов с их супругами. За столом завязался общий интересный разговор, и я вскоре сделался как будто старыми сочленом их общества.
Король лет 45, статный мужчина, с весьма приятною, привлекательною и вместе с тем сердечное уважение внушающею наружностью, был одет просто, в партикулярном сюртуке, панталонах и коротких сапогах; для отличия королевского его сана, на обоих концах воротника вышито золотом по одному солнцу; волосы вились густыми черными кудрями; борода, усы и бакенбарды, тщательно расчёсанные, придавали его лицу почтенный, мужественный вид.
Королева была также одета очень просто, но со вкусом, давая собою пример скромности, приличной женскому полу, и столь иного придающей цены в глазах благоразумных мужчин. Там все женщины убеждены в том, что не суетные украшения, но добрые качества, составляют достоинство хорошей супруги, матери и хозяйки, имеют гораздо более цены в глазах мужчин, и обещают истинное счастье и душевное спокойствие жизни.
Эта благодетельная умеренность значительно уменьшила потребность в расходах, уничтожила необходимость входить в долги, и доставила им более досуга заниматься священными своими обязанностями, из которых важнейшая есть нравственное воспитание своих детей; таким образом надежнее утвердилось счастье домашнее, семейное, счастье, для истинно благоразумных, благомыслящих людей, первое в свете.
Королева, лет 40 от роду, еще довольно свежа, даже хороша; вид привлекательный, обязательный, и вообще наружность благородная: Она любима и уважаема всеми, начиная с Короля до последнего его подданного. Четыре сына и четыре дочери, плод супружеской их любви, вполне достойны своих родителей: старшему сыну 18 лет; меньшей дочери 3 года; мать, подобно всем матерям на Меркурии, кормила всех детей сама, и не передавала этой святой обязанности наёмницам; нет сомнения, что от этого дети большею частью наследуют душевные качества своих матерей; в этом жители Меркурия столько убеждены, что главнейшее попечение родителей составляет нравственное воспитание девиц.
Королевские дети очень милы, предупредительны; и, сколько природная живость детского возраста дозволяет, скромны. Старший, Наследник престола, помогает уже отцу в правительственных занятиях, и таким образом исподволь приготовляется к наследованию престола, вникая, под руководством отца, во все подробности, обыкновенно столь тяжкой обязанности, управления.
После обеда все отправились в сад; тут Король показал мне куртины, которые он обрабатывает сам, вместе с Королевою, и куртины, принадлежащие каждому из их детей, и обрабатываемые, в свободные от учения часы, собственными их руками, по вкусу каждого: Его Справедливость полагает, что эти труды очень здоровы, и споспешествуют развитию телесных способностей; далее, что это некоторым образом облагораживает земледелие и садоводство, когда царские особы сами ими занимаются; что это занятие невольно заставляет вникать в таинства природы, побуждает изыскивать средства усовершенствовать эту, столь занимательную и общеполезную часть государственного хозяйства, и не редко приводит к важнейшими результатам; что это доставляет приятный и полезный предмет разговоров; и что, наконец, по успехам каждого по этой части, можно даже делать довольно верное заключение о наклонностях каждого.
Действительно, в распределении предметов, наполнявших эти куртины, заметно было большое различие: в одной были все сорта зерновых хлебов, в систематическом порядке и в самом лучшем вид; эти гряды разделялись другими грядами, засеянными всякими сортами кормовых трав; второстепенное внимание владельца этой куртины было уже обращено на торговые растения, фруктовые деревья и кустарники, цветники, и пр.; в другой, главное внимание обращено на торговые растения; — в третьей, на фруктовые деревья; в четвертой, на цветники; и так далее; так что при первом оборе можно судить, кто более стремится к пользе, кто к удовольствию; но каждый старался усовершенствовать ту часть, к которой имел более природной наклонности; это произвело полезное соревнование к усовершенствованию всех предметов. А как этот порядок соблюдается во всех семействах, то молодые люди, посещая друг друга, вместо бесполезного, нередко глупого, и даже неприличного препровождения времени, передают друг другу свои успехи, надежды, или новые открытия по своему частному хозяйству; что для них столько же приятно, сколько и полезно: невинное и весьма естественное самолюбие каждого обращается в пользу общественную.
Сделав с самого детства привычку к хозяйственным занятиям, молодые люди, делаясь наконец настоящими хозяевами, вступают на поприще им уже знакомое, и легко могут применить опыты свои в малом виде к более обширному размеру. — Это полезное направление занятий детей обоего пола произвело то благодетельное последствие, что теперь на Меркурии царствует общее благоденствие, и все живут припеваючи.
Из этого вы можете заключить о целом королевском саде; все полезные растения, какие могут прозябать в этом климате, разводятся в нем на пространстве нескольких верст; каждая рощица заключает в себе отдельный род деревьев; между рощами поляны, засеянные различными родами хлебных растений; в иных местах лужочки, цветники, ягодные, растения; беседки для отдохновения, рыбные пруды; все распределено с отличным вкусом, и представляет живую картину сельского довольствия. Я не мог довольно налюбоваться; Король заметил это с особенным удовольствием, и сказал мне:
