Кто же мы (Звенящие кедры России - 5) - Мегре Владимир (онлайн книги бесплатно полные .TXT) 📗
- Как ты это делаешь, Дашенька?
- Просто. Представляю краешком мысли стрелки ходиков, потом подумаю, что надо, чтобы они двигались быстрее, - они передвигаются быстрее, когда я думать быстро начинаю.
- Чего ты хочешь достичь, доченька, передвигая время? Чем тебе не нравится данное?
- Оно мне нравится. Я поняла недавно, не время виновато. Это люди сами портят свое время. Ты, папочка, часто сидишь у своего компьютера, а потом уезжаешь надолго. Ты, папочка, портишь время, когда уезжаешь.
- Я? Порчу? Каким образом?
-- Хорошее время, когда мы вместе. Когда мы вместе, бывают очень хорошие минутки и часы, и даже дни. Тогда все вокруг радуется. Помнишь, папочка, когда яблонька только совсем чуть-чуть расцветать начинала... Вы с мамой увидели первые цветочки, и ты маму на ручки подхватил и кружил ее. А мамочка смеялась так звонко, что радовалось все вокруг, и листики, и птички радовались. И я совсем не обиделась. Что ты не меня, а мамочку мою на ручках своих кружил, потому что я очень люблю нашу мамочку. Я радовалась вместе со всеми такому времени. Но потом наступило другое время. Я теперь поняла, это ты папочка сделал его другим. Ты уехал от нас очень надолго. На яблоньке даже маленькие яблочки появляться стали. Тебя все не было. А мамочка подходила к этой яблоньке и стояла там одна. Но никто ее не кружил, и она не смеялась звонко, и нечему было радоваться всему вокруг. И совсем другая улыбка у мамочки, когда нет тебя. Грустная улыбка. И это плохое время.
Даша говорила быстро и взволнованно. Вдруг она словно поперхнулась от чего-то внутри и выпалила:
-- Ты не должен ухудшать, когда оно хорошее... Время... Папочка!
- Даша... Ты в чем-то права... Конечно... Но ты не все знаешь о времени, в котором мы все... Мы живем в котором..., - говорил сбивчиво Иван Никифорович. Он
волновался. Ему как-то нужно было объяснить необходимость своих отъездов. Понятно объяснить своей маленькой дочери. И не найдя ничего лучшего, он стал рассказывать ей о своей работе, показывая на компьютере схемы, модели ракет.
- Вот ты пойми, Дашенька. Нам, конечно, хорошо здесь. И тем, кто по соседству с нами живет, тоже хорошо. Но в мире есть другие места, другие страны. И там есть много разного оружия... Чтобы защитить наш прекрасный сад, сады и дома твоих подружек, папы иногда уходят. Наша страна должна иметь тоже много современного оружия, чтобы защититься... А недавно... Дашенька... Понимаешь, недавно в другой стране, не нашей, придумали новое оружие... Оно пока сильнее нашего... Вот посмотри на экран, Дашенька, - Иван Никифорович щелкнул по клавиатуре, и на экране появилось изображение необычной формы ракеты.
- Вот, Дашенька, смотри. Это большая ракета, а на ее корпусе пятьдесят шесть маленьких ракет. Большая ракета взлетает по команде человека и направляется в указанную им точку, чтобы уничтожить в этой точке все живое. Еще эту ракету очень трудно сбить. При приближении к ней любого объекта срабатывает бортовой компьютер, отделяется от корпуса одна из маленьких ракет и уничтожает объект.
Скорость маленькой ракеты больше, чем у большой, так как она использует в начале старта инерционную скорость большой. Чтобы сбить только одного такого монстра, навстречу ему нужно направить пятьдесят семь ракет. В стране, изготовившей кассетную ракету, имеется пока только три образца. Они тщательно спрятаны в разных местах, в шахтах, глубоко под землей, но по команде, переданной с помощью радиоволн, они могут взлететь. Небольшая группа террористов уже шантажирует ряд стран, угрожая им большими разрушениями. Я должен разгадать программу бортового компьютера кассетной ракеты, Дашенька.
Иван Никифорович встал и заходил по комнате. Он продолжал быстро говорить, все больше углубляясь в свои мысли о программе, словно позабыв о своей стоящей у компьютера дочери. Иван Никифорович быстро подошел к монитору, на котором был изображен внешний вид ракеты, щелкнул по клавишам, и на экране монитора появилась схема топливопровода ракетного комплекса, потом схема локаторных установок, снова общий вид. Меняя изображение, Иван Никифорович уже не обращал внимания на маленькую свою дочурку. Он рассуждал вслух:
- Они явно снабдили локационным оборудованием каждый сегмент. Да, конечно, каждый. Но программа не может быть разной. Программа одинакова...
Вдруг тревожный звук издал соседний компьютер, словно требуя к себе незамедлительного внимания. Иван Никифорович повернулся к монитору стоящего рядом компьютера и замер. На мониторе мигало, повторяясь, текстовое сообщение следующего содержания: "Тревога X", "Тревога X". Иван Никифорович быстро щелкнул по клавиатуре, и на экране появилось изображение человека в военной форме:
- Что произошло? - спросил у него Иван Никифорович.
- Зафиксировано три необычных взрыва, - ответил человек. - Дана команда привести в готовность номер один весь оборонительный комплекс. Продолжаются взрывы меньшей мощности. В Африке землетрясение. Никаких пояснений никто не дает. По данным информ-обмена все военные блоки планеты приведены в готовность номер один. Нападающая сторона не определена. Взрывы продолжаются, мы пытаемся прояснить ситуацию. Всем сотрудникам нашего отдела приказано приступить к анализу ситуации, - быстро и по-военному четко, говорил человек с экрана монитора и в конце добавил уже не бесстрастно, а с некоторым восклицанием.
- Взрывы продолжаются, Иван Никифорович, взрывы продолжаются, я отключаюсь...
Изображение человека в военной форме исчезло с экрана монитора. А Иван Никифорович продолжал смотреть на погасший экран и напряженно думал. Медленно в задумчивости повернулся к своему креслу, у которого по-прежнему стояла маленькая Даша, и вздрогнул от невероятной догадки. Он увидел, как его маленькая дочь, прищурившись, не мигая, смотрит на экран монитора с изображением современной ракеты. Вдруг ее тельце вздрогнуло, Дата облегченно вздохнула, нажала клавишу "энтер", когда появилось изображение новой ракеты, она снова прищурилась и стала напряженно в него вглядываться.
Иван Никифорович стоял, словно парализованный, не в силах двинуться с места, и только в мыслях лихорадочно повторял один и тот же вопрос: "Неужели она их взрывает? Взрывает своею мыслью, потому что они ей не нравятся. Она их взрывает? Неужели? Как же?". Он хотел остановить дочь и позвал ее. Но и слова он громко не смог произнести, лишь шептал: "Даша, Дашенька, дочурка, остановись!". Наблюдавший всю эту сцену Костик вдруг быстро встал со своего места, подбежал к младшей сестре, слегка шлепнул ее по мягкому месту и быстро произнес:
- Так ты, Дашка, еще и папу теперь напугала. Да я теперь два дня с тобой разговаривать не буду. Один день за маму, другой за папу. Ты слышишь? Слышишь, папу, говорю, напугала.
Медленно выходя из своего сосредоточенного состояния, Даша повернулась к брату и уже не прищуренным взором, а просяще и извиняюще стала смотреть ему в глаза. Костя увидел заполняющиеся слезами глаза Даши, положил руку ей на плечико и менее строго, чем раньше произнес: "Ладно уж, с разговорами погорячился, но банты свои теперь по утрам сама завязывать будешь. Не маленькая". И со словами: "Только не вздумай заплакать", - ласково обнял Дашу. Девочка уткнулась личиком в Костину грудь, плечики ее вздрагивали, она с горечью повторяла: "Опять напугала. Несносная я. Хотела как лучше, а напугала". Галина подошла к детям, присела на корточки и погладила Дашу по головке. Девочка сразу бросилась на шею к матери и тихо заплакала.
- Как она это делает, Костя? Как? - спросил у сына приходящий в себя Иван Никифорович.
- Так же, как со стрелками на часах, папа, - ответил Костя.
- Но часы ведь рядом, а ракеты далеко, и их местонахождение содержится в строжайшем секрете.
- Папа, Даше все равно, где они находятся. Ей достаточно увидеть внешнюю форму предмета.
- Но взрывы... Чтобы их взорвать, необходимо замкнуть контакты... И не один контакт. Там ведь защита, коды...
