Система (СИ) - Корганов Олег Владимирович (книги полностью .TXT) 📗
Заголовок “Барабанщики” бросается в глаза. Листок разлинован в виде таблицы из четырёх граф.
Томилов видит то, что и ожидал увидеть. Пять рот, пять фамилий. Ему нужно просто запомнить этот короткий список. Это для него не проблема, ещё будучи курсантом, он блистал среди сверстников умением с точностью фотографической съёмки воспроизводить топографические снимки и карты. Жалко, что свой талант ему приходится растрачивать на запоминание важных фактов из наспех прочитанных писем, служебных записок и донесений, но всё же он приносит ему большую пользу. Сейчас ему нужно всего лишь медленно прочитать имена стукачей одно за другим, в том порядке, в котором они находятся, и этот список отпечатается в его памяти если не навсегда, то очень надолго. Сейчас он отключает эмоции и просто запоминает расчерченную от руки таблицу, затем складывает бумаги и блокнот в папку, возвращает её на место и закрывает ящик.
Выбраться из раздевалки удаётся незамеченным. Томилов через две ступеньки взлетает на первый этаж; в очередной, третий за этот час, раз проходит мимо дежурки и уже по улице быстрым шагом спешит в роту. Его раздражает так некстати попавшийся под руку Паша Корчагин, который начинает причитать по поводу творящегося беспредела, а под завязку рассказывает старый заезженный анекдот. Других анекдотов Паша просто не знает. Он словно ждёт момента, пока очередной анекдот будет избит до такой степени, что только при упоминании первых строк начнёт вызывать кривую усмешку слушателя. “Ну да, слышал мол…”. Томилов спешит отделаться от назойливого друга, сославшись, что спешит разобраться со своими, что от части является правдой. Добравшись до казармы, он не обращая внимания, на крик дневального “Рота смирно!”, проходит в канцелярию. Сев за стол, он берёт лист бумаги и пытается по памяти восстановить таблицу, увиденную в блокноте Мельмана. Он чертит карандашом четыре вертикальные колонки и заносит данные.
1 рота
Головатских А.
Гастелло
Добровольный помощник
2 рота
Лобанов А.
Лобок
На кукане… Шкура (бумага)
3 рота
Федулов И.
Ваучер
На кукане…пьянка, (бумага)
4 рота
Прокопьев С.
Сопля
Добровольный помощник
—
С первыми тремя колонками понятно, это рота, фамилия и кличка барабанщика. В четвёртой колонке, скорее всего указан мотив. Надпись “добровольный помощник” указывает на то, что стукач согласился работать без особого давления, по собственной воле. А вот надпись “на кукане…” скорее всего гласит о том, что потенциальный стукач был пойман за руку на каком-то грязном деле, как например пьянка. Пометка “Шкура” напротив фамилии Лобанова, скорее всего обозначает , что Мельман поймал его на каком-то нехорошем деле по отношению к сослуживцам. Например тырил в столовой продукты, может шарил по тумбочкам. Об этом можно только догадываться. А вот пометка в скобках “бумага” говорит о том, что пойманный с поличным, написал на себя обличительную бумагу, что сделало его положение абсолютно безвыходным. Во время написания стукача из своей роты рука Томилова дрогнула. Он только сейчас сопоставил фамилию человека со списком, в котором она находится.
“Вот те бабушка и Юрьев день…кто бы мог подумать?” - бурчит он про себя, удивляясь написанному своей рукой.
РО
Никулин В.
Ник
На кукане…Боксёр (бумага)
“Большую рыбку ты у меня на кукан насадил” - Томилов больно прикусывает губы. Пометка “Боксёр” скорее всего, означает, что Мельман поймал Никулина на неуставщине, и здесь бумагой может служить заявление от потерпевшего.
“С тобой я сам разберусь” - Недолго думая, капитан загибает нижний край листа и отрывает ровную полоску с нижней строкой таблицы.
Глава 7. СУДЬБА БАРАБАНЩИКА
5 мая 1994 г.
Чуть подвиливая пухлым тазом, лёгкой танцующей походкой, майор Мельман вышагивает по скрипучему паркету. Большой длинный коридор корпуса мрачен и пустынен. Тишину нарушает только скрип его Мельмана ботинок, и время от времени, голоса преподавателей, раздающиеся из-за дверей аудиторий. Он направляется к аудитории под номером 314, где у него назначена первая встреча. Точнее встреча не назначена, а просто состоится. Назначать встречи, это лишний раз выдавать себя и информатора. Он просто даст ему понять, что встреча необходима, и информатор появится сам, в том месте, где они обычно встречаются.
Молодой, но очень перспективный майор человек здесь новый, но за полгода своей службы в училище успел зарекомендовать себя с хорошей стороны. Его умению располагать к себе людей, вести задушевные разговоры, влюблять в себя собеседника, можно только позавидовать. В умении подбирать ключики к тёмным потаённым дверцам души здесь ему нет равных. Он быстро обрёл нового друга в лице руководства училища Ширдяева, да и серый кординал Манюров явно выказывает ему эмпатию. Хваткий и цепкий как клещ он быстро разобрался с происходящей вокруг ситуацией, и она пришлась ему по душе. Здесь, в стенах училища, он видит для себя непаханый край работы. В этой атмосфере, как нигде больше, он может найти себе наилучшее применение. Результаты его работы не так заметны и проявятся не скоро, но его больше захватывает сам процесс плетения паутины. Так, неспеша с расстановкой, он запускает только первые тоненькие ниточки, пробрасывая их от себя к офицерам, солдатам, персоналу. Пройдёт ещё много времени, пока эти ниточки опутают здесь всё что можно, и тогда уже они начнут превращаться в стальные канаты. Но майор никуда не спешит.
Он приоткрывает дверь с табличкой “314” и просовывает голову в небольшую щель.
Высокая, не по годам статная преподаватель тригонометрии поворачивается к дверям всем телом, держа в руках указку.
- Извините, перепутал… - он растерянно улыбается педагогу, быстро метнув взгляд в аудиторию, и тут же прикрывает дверь. Всё, тот кому надо его заметил. Этот “кто-то” не побежит с друзьями курить, или рассказывать байки на перемене, а останется сидеть в аудитории, куда позднее и зайдёт майор. Обычно для передачи необходимой информации требуется минута. Но здесь будет посложнее и подольше. События, которые сейчас происходят в училище, пробуждают в Мельмане страсть, желание сродни сексуальному возбуждению. В этом деле он видит великий потенциал и открывающиеся возможности.
Он выходит на лестничную площадку и дожидается перемены. Весёлые переливы звонка заставляют распахнуться десятки дверей, и гулкий топот сапог заполняет вакуум огромных проходов и лестничных клеток. Подождав ещё минуту, Мельман выходит с лестницы, и как катер, рассекая волны галдящих курсантов, направляется к аудитории. В пустом кабинете на задней парте сидит тот, кто ему нужен. Курсант Лобанов, он же Лобок, он же Лёшенька, по версии Мельмана держит крупную белобрысую голову двумя руками, уставившись в раскрытую тетрадь.
- Привет Лёшенька! - Мельман улыбается, не обнажая зубов.
Огромный курсант встаёт и вытягивает руки по швам.
- Здравия желаю товарищ майор!
- Да ты садись, Лёшенька, в ногах правды нет, - тёплый материнский тон может заставить любого искать на теле майора кормящую грудь. - У меня к тебе дело. Ты мне скажи, что это у Вас за представления последнее время разыгрываются?
- Не могу знать товарищ майор! - как-то уж очень резко и фамильярно отвечает Лобанов.
- Да брось ты это: “не могу знать”, мы же с тобой не в строю, - Мельман кладёт мягкую ладонь на огромное предплечье курсанта. - Ты ведь у нас не можешь не знать. Ты как раз должен знать всё, Лёшенька. Давай попробуем ещё раз. Скажи мне, кто организует эти беспорядки. Песни эти дибильные, голодовки и так далее…
- Не могу знать товарищ майор! - Лобанов походит на тупого робота из фильма “Гостья из будущего”.
