Исповедь Дракулы - Артамонова Елена Вадимовна (книги онлайн полностью бесплатно .txt) 📗
– Нет, давай о том, как он скармливал младенцев матерям, а потом отрезал бабам сиськи и давал полакомиться мужьям. Вот это забава! – опрокинув кружку, заговорил третий ремесленник. – Или как прут раскаленный девкам между ног втыкал.
– А про то, как Дракула распорол брюхо своей любовнице, слышал?
Эту историю собутыльники еще не знали, и главный рассказчик, прихлебывая пиво, начал рассказывать о том, как злодей приказал распороть живот женщине, желая проверить, беременна она или нет. Красивый юноша слушал доносившуюся до него беседу с окаменевшим лицом. Отстранив свою подружку, расстроенную таким невниманием, он поднялся из-за стола, направился к выходу из таверны.
Дунай величественно и неспешно катил свои воды мимо возвышавшегося на скалистом отроге Вишеградского королевского дворца. Сын Влада Дракулы Влад, которого здесь, в этом так и не ставшем ему родным городе, называли Ладислаусом, стоял на берегу, напряженно всматриваясь в очертания расположенной намного ниже дворца Соломоновой башни. Он думал об отце.
Отрочество и юность Влад провел в Венгрии, воспоминания о детстве были неясными и туманными. Но все годы, проведенные на чужбине, сын валашского воеводы помнил об отце. Однако со временем, когда былая острота чувств схлынула и детство отступило в прошлое, отношение к человеку, давшему ему жизнь, стало меняться. Только теперь, стоя у подножья крепости-тюрьмы Влад позволил себе признать это. В первые годы жизни на чужбине он боготворил отца, считал святым, живой легендой, горячо молился за него каждую ночь, но время постепенно притупляло эмоции. По-сути, Влад не знал Дракулу, а те воспоминания, что сохранились в душе, вряд ли можно было считать объективными. Дети не могут в полной мере осознавать происходящие вокруг события, представляя мир иначе, нежели он есть на самом деле. Влад любил отца, видел в нем бесстрашного героя и не хотел слушать тех, кто рассказывал о князе страшные вещи. Но дыма без огня не бывает, и кто знает, вдруг эти истории имели под собой реальную основу? Влад слышал отвратительные рассказы отовсюду, из года в год, и хотя с негодованием отвергал их, яд сомнения исподволь разъедал душу.
Проходившие мимо люди с удивлением посматривали на неподвижно стоявшего, словно оцепеневшего юношу, а он не замечал ничего, пытаясь разобраться в собственных чувствах. «Дракула сжег четыреста мальчиков, приехавших в Валахию изучать язык. Дракула закапывал людей в землю и разводил над ними огонь. Дракула варил пленных в котлах и насаживал их на колья. Дракула сжигал и грабил церкви. Дракула казнил матерей с детьми. Деяния Дракулы превосходили зверства тиранов древности – Нерона и Диоклетиана. Дракула казнил цыгана и заставил других цыган съесть его. Дракула казнил пятьсот дворян, не знавших числа правителей Валахии. Дракула приказал распороть живот любовнице. Дракула истязал людей на точильном камне. Дракула заставлял матерей есть своих детей, а мужей – своих жен. Дракула прибил береты к головам французских послов. Дракула пригласил нищих на пир и затем вероломно сжег их…» – каждое из этих обвинений отзывалось ударом бича, и Влад даже голову сжал ладонями, пытаясь заглушить звучавшие в мозгу слова.
Неужели все это было правдой?! Из всех воспоминаний детства Влад отчетливо помнил лишь ту страшную ночь, когда арестовали отца. Дракула мог сопротивляться, но предпочел сдаться без боя, спасая жизнь своего взятого в заложники сына. Влад навсегда запомнил взгляд отца, его глаза, в которых застыли отчаянье и безысходность… Он обрек себя на адские муки ради того, чтобы Влад был жив. Он томился в темнице только потому, что пожертвовал собой ради сына. А сколько тепла и счастья было в полустертых воспоминаниях раннего детства, связанных с теми редкими минутами, когда князь уделял внимание своему сыну. Тогда Влад был счастлив! Счастлив! Неужели счастье ему дарил человек, «о котором никто никогда не сказал ни одного доброго слова», великий изверг, прославившийся изобретением изощренных пыток и казней?!
Наваждение прошло, и теперь Влад испытывал жгучий стыд, – как он мог хотя бы на миг поверить клеветникам, как посмел предать память своего отца…
Память…
Жгучая волна захлестнула душу. Влад думал о своем отце в прошедшем времени, словно тот был давно мертв. Но Влад Дракула жил! Сын смирился с отсутствием отца, словно тот умер, в то время как он находился где-то поблизости, быть может, в той самой башне Соломона, на которую смотрел сейчас Влад. Если бы он мог увидеть отца, поговорить с ним, посмотреть в глаза, то вопросы и сомнения исчезли бы, предательские, нехорошие мысли больше не посещали бы его. Если бы…
Прекрасный юноша с широкими плечами и завораживающим взглядом темно-зеленых глаз смотрел на высокую стену тюрьмы, разделявшей мир на две реальности. Он пытался понять, представить, что же происходило там, за этой гранью? Что скрывалось за непреодолимой стеной, разделявшей свободу и ад заточения?
Огромные, красивые неземной красотой глаза смотрели на клочок голубого неба, сиявший за прутьями решетки. В глазах отражались мудрость и спокойствие. Там, за стеной бурлил страстями обычный мир с его радостями и бедами, там была жизнь, но узник отчетливо понимал – обратной дороги в мир живых для него нет. Еще недавно сознание того, что не высшие силы, не стихия, а всего лишь воля человека, вычеркнула его из жизни, сознание того, что до свободы всего несколько шагов, которые невозможно преодолеть, доводила до исступления, но вместе с болезнью пришло и спокойствие. Теперь происходившее за стеной уже не тревожило его.
Болезнь подкралась незаметно, исподволь воруя силы. Все долгие годы своего заключения Дракула, желая сохранить силу, тренировался, поддерживая в форме свое крепкое от природы тело. Он не смирился, он хотел вопреки всему остаться самим собой – тем Владом Воеводой, чье имя наводило ужас на врагов, и кого боготворили простые люди. Силы требовались и для побега, ведь уцелеть, не сойти с ума в темнице можно было только живя надеждой на свободу. Не уповая на милость врагов, свободу узник мог завоевать лишь собственными силами, обхитрив тюремщиков и преодолев преграды, стоявшие на пути. И как бы ни были суровы наказания, которым он подвергался после каждой попытки побега, Дракула фанатично продолжал разрабатывать все новые планы освобождения.
Так проходили годы, но даже закаленный человек с железным здоровьем не мог до бесконечности выносить голод, холод и сырость темницы. Когда пришло понимание того, что болезнь неизлечима, в душе воцарилось спокойствие. Теперь Влад знал – ему суждено умереть в заточении, однако эта мысль больше не страшила. Он всегда хотел умереть достойно, мечтал о смерти в бою, но понял, что даже будучи униженным, беспомощным, безраздельно находящимся во власти врагов, можно с достоинством уйти из жизни. Свобода жила в душе, и ни пытки, ни физические лишения не могли сделать из свободного человека раба. Тюремщики были не властны над ним и смешны в своих усилиях превратить его огромный, напоенный волей мир в закрытую на замок клетку. Что могли сделать с ним эти жалкие, состоящие на службе людишки, если дух его был свободен, а тело в любой момент могло вырваться из оков по милости смерти?
Оставалось только немного подождать… А прежде – подвести итоги… Ни один самый строгий судья не смог бы столь тщательно разобрать его поступки, но князь судил себя сам, без снисхождения рассматривая каждое свое деяние, вспоминая каждого, кого убил или обрек на смерть. Власть заставляла человека быть жестоким и лицемерным, и теперь Влад вспоминал все случаи, когда он шел против совести, лгал, нарушал клятвы, предавал.
Да, он был небезгрешен, но, воскресив в памяти все прожитые годы, князь Валахии Влад Дракула мог сказать твердо: он правильно прожил свою жизнь. Какие бы испытания не подбрасывала судьба, Влад оставался верен себе в главном – он защищал свою землю, свой народ и свою веру. А в борьбе не существовало правил, и все средства были хороши, лишь бы они вели к победе. Даже если бы случилось чудо, и ему выпал шанс заново прожить жизнь, князь снова прошел бы весь путь, жертвуя собой и принося в жертву других. Он жалел лишь о том, что не додал свою любовь тем, кого любил сильнее всего…
