Убийство в Уайт Прайор (ЛП) - Карр Джон Диксон (книга регистрации TXT) 📗
- Именно так, - подтвердил Г.М. - И именно поэтому, сынок, я абсолютно уверен, что он убийства не совершал.
- Что?! Послушайте, сэр Генри, - воскликнул Морис, внезапно приходя в ярость, - не думаю, что сейчас подходящее время говорить глупости...
- Это вовсе не глупости. Давайте взглянем. Имеется человек, у которого есть двойная цель - доказать, что он не убивал Канифеста и Тейт. Так? Он собирается доказать первое, сообщив неверное время своего возвращения, а второе - переместив тело. Грррм. Если он действительно убил Тейт, то знает, когда она умерла - это очевидно. Тогда зачем ему, чтобы время возвращения, согласно его собственным словам, почти совпало с временем убийства женщины? То есть, он вернулся чуть-чуть раньше, чем ее убили. Это невероятно глупый способ снова навлечь на себя подозрения, тем более, что для поездки из Лондона двадцать или тридцать минут не имеют ровно никакого значения! Почему он сказал: около трех часов? Почему бы ему не назвать то время, которое обеспечило бы ему алиби относительно сразу двух жертв? Вы мне скажете: потому что Томпсон слышал, как он вошел, и не мог соврать. Чушь. Он рассказал свою историю задолго до того, как узнал то, чего невозможно было предвидеть: что Томпсон проснулся от приступа зубной боли и мог проверить его присутствие. Он рассказал эту историю сознательно, потому что... Могу я зачитать вам телеграмму? - спросил Г.М.
- Телеграмму? Какую телеграмму?
- От Канифеста. Я получил ее прямо перед обедом. Она очень интересная. Вот, что в ней содержится. - Г.М. достал сложенную бумагу из внутреннего кармана. - Я спросил его, в какое время вчера Джон Бохан ушел от него.
"Я вернулся домой, - сообщает Канифест, - сразу после того, как утреннее издание отправилось в печать, ровно в два сорок пять нашел клиента, ожидающего у двери, и отвел его в свое логово. Не знаю точно, во сколько он ушел, по причине сердечного приступа, как вы понимаете, но уверен, что не ранее половины четвертого".
Г.М. бросил листок на стол.
- Бохан сказал: три часа, - заявил он, - потому что полагал это время самым безопасным для себя, чтобы оказаться здесь. На самом деле, он добрался сюда на час или два позже...
- Но ведь кто-то добрался сюда! - воскликнул Уиллард. - Кто-то приехал сюда в десять минут четвертого! Кто это был?
- Убийца, - ответил Г.М. - Ему необыкновенно повезло; ему благоволила судьба, и природа, и все на свете; он обманул нас у нас на глазах, но теперь... Вы можете арестовать его, Мастерс!
Едва он произнес эти слова, кто-то открыл дверь, ведущую в галерею. Одновременно открылась дверь, ведущая на лестницу, и из нее показался инспектор Поттер, в то время как из другой - Мастерс. Последний произнес спокойно и убийственно формально:
- Герберт Тиммонс Эмери, я арестовываю вас по обвинению в убийстве Марсии Тейт и Карла Рейнджера. Должен предупредить, что все...
Длинная фигура с волосами песчаного цвета застыла только на мгновение, после чего поднырнула под руку, опускавшуюся ей на плечо. К ногам Поттера полетело кресло, фигура снова нырнула, что-то крикнула, и метнулась на лестницу. Поттер ухватил ее за пальто и выставил ногу. Он не должен был этого делать. Из темноты донесся крик, а затем грохот. Потом наступила тишина. Поттер, с бледным лицом, вышел на лестничную площадку, и все увидели, что он вглядывается в темноту.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Июнь в Уайтхолле
Над маленькой простой табличкой с именем "Сэр Генри Мерривейл", на двери было написано крупными буквами: "Занят! Вход воспрещен! Не входить" А ниже, еще менее приветливо: "Это относится именно к вам!" Старый коридор в верхней части Уайтхолла казался заплесневелым, в нем было душно; через кривое окно на лестнице можно было видеть трепещущую листву на деревьях.
Кэтрин взглянула на дверь и замешкалась.
- Но ведь здесь написано... - сказала она.
- Чепуха! - Беннетт уверенно толкнул дверь.
Оба окна были открыты, в них едва поступал ленивый июньский воздух; в темном кабинете пахло старым деревом и бумагой, снизу доносились звуки двигающегося транспорта. Ноги Г.М. покоились на столе, рядом с телефоном. Его большая лысая голова склонилась вперед так, что очки сместились на кончик носа, глаза были закрыты.
Беннетт постучал по внутренней поверхности двери.
- Простите, что побеспокоил, сэр, - сказал он, перекрывая свистящий храп, - но мы подумали...
Г.М. открыл один глаз. Казалось, он вздрогнул.
- Уходите отсюда! Прочь! Я не желаю, чтобы меня беспокоили! Отчет об аккордеонисте я отправил вам вчера днем; и если вы хотите знать, какое отношение ключ G имеет к смерти Робретта, вам следует заглянуть туда. Я занят! Я... Кто это там?.. - Он слегка выпрямился, после чего нахмурился. - О, эти двое! Я должен был догадаться. Я должен был знать, что, когда я занят очень серьезным делом, вы осмелитесь мне помешать. Чему вы так улыбаетесь, будь я проклят? Дело очень серьезное, оно касается Дарданелл, только я забыл его суть. Это, между прочим, связано с миром во всем мире. - Он недовольно посмотрел на них. - Грррм. Вы выглядите счастливыми, и это плохо...
- Счастливыми? - возмущенно воскликнул Беннетт. - Сэр, позвольте мне сказать вам...
- Тс-с-с! - сказала Кэтрин. - Пожалуйста, веди себя вежливо.
Г.М. с кислым выражением на лице переводил взгляд с одного на другого.
- Вы освещаете этот офис почище ламп. И это доставляет мне неудобство. Что ж, полагаю, вам лучше войти. Вы ведь, кажется, собираетесь пожениться? Грррм. Дождитесь этого, и все станет на свои места. Вы сами в этом убедитесь. Грррм.
