Убийство в Уайт Прайор (ЛП) - Карр Джон Диксон (книга регистрации TXT) 📗
- Успокойтесь! Ничего страшного не произошло. Продолжайте.
- А дальше дядя Морис сказал: "Вы ведь друг мистера Рейнджера?" Эмери ответил: "Разумеется, и что из того?" Дядя Морис сказал: "Тогда вам следует дождаться ужина. Вы услышите кое-что интересное". Эмери странно посмотрел на него, должно быть, о чем-то размышляя, а потом спросил: "Вы приглашаете меня на ужин? А что по этому поводу скажет Канифест?" Мне показалось, он чем-то очень расстроен. Может быть, он думал о том, что кто-то считает его... ну, хорошо, он сам использовал это слово - "блохой". А дядя Морис ответил: "Если вы друг мистера Рейнджера, вам будут только рады". Это совершенно на него не похоже. Вот и все.
- Это более похоже на него, чем вы можете себе представить.
Она опустила руки, повернулась и взглянула на него.
- Я, кажется, знаю, что вы имеете в виду, - сказала она, - но я не понимаю...
И он рассказал ей. Рассказал то, что касалось обвинений, и добавил:
- Присядьте, и позвольте мне объяснить, потому что... это касается вас. А также Луизы. Вы будете со мной полностью откровенны?
- Да. За исключением одной вещи, но она не имеет никакого отношения к убийству.
Это прозвучало очень резко; это прозвучало бы так, даже если бы она попыталась как-то скрыть это. Она смотрела на него, ее голова была вызывающе откинута назад, но он видел, как дрожат ее плечи, как часто поднимается и опускается ее грудь.
- Нет! - внезапно, почти истерично, произнесла она, когда он сделал шаг вперед. - Это как раз то, что я имела в виду, сказав, что не буду полностью откровенной. Не сейчас! Не сейчас, разве вы этого не понимаете? Я плохая девочка... я не знаю! Но я... я забыла о своих чувствах, пока не останутся только они, пока я не смогу беспокоиться и думать только о них; когда все, что меня будет беспокоить, о чем я буду думать, это... Пожалуйста! Скажите, что вы собирались рассказать о Морисе? Это очень важно.
- Морис, - ответил он, произнося ненавистное имя почти с удовольствием, - обвинил Рейнджера в убийстве Марсии. Я уже говорил вам об этом. И собирался спросить, верите ли вы в то, что Луиза ходила в павильон? Потому что, по словам Мориса, она сделала это. Сядьте. В некотором смысле, это касается вас.
- Вы действительно считаете, что это Рейнджер? А что думает ваш дядя, человек, способный видеть сквозь каменную стену?
- Я этого не знаю. Единственное, что он мне сказал, очень серьезно, что Рейнджер виновен. То есть, я имею в виду, что он может оказаться причастным; но я не думаю, что он верит... Ситуация такова. Рейнджер затеял с вами игру вчера вечером, и Марсия это заметила. Ей это не понравилось. Она держала его на коротком поводке, и реагировала немедленно, как только что-то шло вопреки ее желанию; вы и сами могли это видеть. Помните, вы сказали нам, что именно сказала ему Марсия, а он ответил ей: "Что ты имеешь в виду?" После этого, по словам Мориса, она позвала его прийти ночью в павильон.
Ее глаза расширились, затем сузились. Она вспыхнула.
- Когда я увидела Рейнджера, поднимавшегося наверх в половине первого, - резко сказала она, - он сказал: "Забудьте то, о чем я попросил вас сегодня вечером; у меня возникли другие дела". Возможно, он имел в виду, что собирается позже наведаться в павильон. Это все?
- Да. Но Морис пошел дальше, пытаясь всему найти объяснение. Она не приглашала Рейнджера ради любовного приключения; совсем наоборот, хотя Рейнджер этого не знал. Она пригласила его туда, чтобы она и ваш дядя Джон, - кстати, я ничего против него не имею, - могли загнать Рейнджера в угол и, в случае необходимости, свернуть ему шею.
- Но почему?
- Потому что это Рейнджер был тем, кто рассказал лорду Канифесту о женитьбе Эмери. Она знала, что сможет удержать Эмери; но не когда Рейнджер, играя у Эмери на нервах, взволновал его и отправил к Канифесту, чтобы все ему рассказать! Во всем этом деле вы можете видеть руку Рейнджера, независимо от того, виновен он в убийстве или нет. Марсия слышала, что ее тайна, якобы, стала известна. Вот почему Джон отправился к Канифесту. - Он остановился, не зная, стоит ли ему продолжать, но она сделала нетерпеливый жест. - Ну, честно говоря, Джон мог знать, а мог и не знать о браке Марсии и Эмери. Эмери полагал, что он этого не знает; но, вне зависимости от этого, он был шокирован, услышав от Канифеста, что его великая мечта о спектакле рассеивается, как дым, и это само по себе было плохо. И Джон знал, кто заставил Эмери говорить. Сегодня утром, когда он разговаривал со мной и Уиллардом, он заявил, что виной всему - Рейнджер. Понимаете? Он и Марсия так считали. И Марсия пригласила Рейнджера в павильон прошлой ночью, потому что ожидала, - Джон вернется с подтверждением их предположения, и тогда они оба окажутся с Рейнджером с глазу на глаз.
- Но этого не случилось! Этого не могло случиться, потому что...
- Нет. Все было именно так. - Он сомневался, знает ли она о разговоре Джона с Канифестом, и решил, что будет лучше сказать ей. - Потому что Джон задержался в городе, и после того, как она попыталась задержать Рейнджера в надежде, что Джон вернется, и была вынуждена разговаривать с ним один на один. Все сходится почти идеально! Даже если в этом замешана Луиза. Она оказалась замешана совершенно случайно. Таинственная женщина, которую миссис Томпсон видела идущей по лужайке в час тридцать, человек, который лаял собакой, это была Луиза. Она пошла в павильон, чтобы в последний раз поговорить с Марсией. Если бы Марсия прислушалась к голосу разума, она не стала бы ее убивать; но ваша маленькая подруга собиралась изуродовать ей лицо охотничьим хлыстом.
Кэтрин побледнела. Он почувствовал тошноту от знания, что был прав. Прикусив губу, Кэтрин вздрогнула.
- Как, - вырвалось у нее, - и дядя Морис это знал? Никто ничего не говорил об этом хлысте! Я никому не рассказывала. Значит, я укрывательница?
- Да, я знаю, что вы сделали. У Мориса есть странная привычка подслушивать у дверей. Он знает все, что было сказано в этом доме. И я не удивлюсь, если он сейчас подслушивает нас.
Беннетту в самом деле показалось, будто он видит холодное, бледное лицо с большим лбом и черными колючими глазами. Впечатление оказалось настолько сильным, что он подошел к двери, открыл ее и выглянул. Убедившись, что коридор пуст, он успокоился и вернулся.
