Девять дней в мае - Непогодин Всеволод (читать книги бесплатно полные версии txt) 📗
- Во-первых, я хочу сказать, что нам всем надо взять себя в руки. Во-вторых, я обещаю, что мы обязательно восстановим наш сожженный палаточный лагерь на Куликовом поле. В-третьих, я уверен, что мы добъёмся наших неоднократно озвученных целей. И еще мы будем добиваться того, чтобы погибшие в доме профсоюзов были похоронены прямо тут на Куликовом поле у мемориала борцам за власть советов, - патетично произнес Байков.
Горожане поддержали слова Байкова аплодисментами и одобрительными возгласами.
- Все на Преображенскую к зданию городской милици – не допустим отправки в суд наших арестованных! – прокричал в микрофон Байков и люди начали формировать пешеходную колонну.
- Мужчина, вон у дерева активистки собирают деньги в помощь семьям погибших – дайте пару гривен, если вам не затруднительно, - неожиданно обратилась к Небеседину колоритная одесситка с характерным акцентом.
Вениамин прислушался к совету от дамы в возрасте, подошел к активисткам и кинул в обыкновенный целлофановый кулек несколько помятых купюр. Никаких специальных прозрачных урн как при сборе средств нуждающимся инвалидам у женщин не было.
- Активно жертвуют? – спросил Небеседин.
- Только за последний час тысячу двести гривен собрали, - ответила активистка.
Пешая колонна начала движение от Куликова поля в сторону железнодорожного вокзала, и Вениамин присоединился к патриотам, шедшим вызволять своих товарищей из ментовского плена. Он заметил хромающего седого незнакомца с перевязанной головой. Вениамин видел его среди антимайдановцев в пятницу на Александровском проспекте и нынче обрадовался, что тот, несмотря на повреждения, остался жив. Колонна русских патриотов шла по проезжей части без всякого милицейского сопровождения. Никто из автомобилистов не осмелился бибикать толпе взвинченных граждан, потерявших друзей и знакомых двумя днями ранее. Лил неслабый дождь, но никто и не помышлял о том, чтобы спрятаться под навес и переждать небесную неприятность. Арестованных могли с минуту на минуту отправить в суд или чего хуже этапировать в Киев, где лояльные хунте судьи закрыли бы их всерьез и надолго.
Небеседин весь промок. Его спортивный костюм впитывал влагу как губка, но Вениамин и не думал о том, чтобы развернуться и пойти домой. Он смелой поступью шагал по лужам вместе с сотнями таких же отчаянных храбрецов, готовых свернуть горы, чтобы их друзья вновь очутились на свободе. Колонне уже нечего было бояться. Марширующие понимали, что они унаследовали гены своих непобедимых дедов, которые, несмотря на все невзгоды, сумели отстоять Родину от фашистского нападения и заставили немцев сложить оружие. Одесские патриоты осознавали, что они носители могучего русского духа, вдохновляющего бойцов на ратные подвиги во славу Отечества. В пути марширующие разминали кулаки, так как догадывались, что могут быть провокации и надо быть готовыми ко всему. Чтобы не продрогнуть Небеседин успел по дороге заскочить в столовую и выпил там горячего чая с лимоном.
Вениамин был уверен лишь в том, что на Преображенской будет присутствовать Милашкина. Без нее не обходилась ни одна заварушка в городе. Валерию притягивали конфликты и разборки. К городскому управлению милиции было не пробиться. Около пяти тысяч человек пришли с требованием немедленно освободить всех задержанных 02 мая на Греческой и Куликовом поле.
- Свободу героям Одессы! – скандировали собравшиеся горожане.
Юркий Небеседин сумел пролезть к воротам здания. Милашкина уже была тут как тут и фиксировала все происходящее на камеру телефона. Толпа начала напирать на ворота-ролеты с механическим подъёмником, но они не поддавались.
- Если вы сейчас же не выпустите всех задержанных, то мы снесем ворота и сами освободим их! – кричал в мегафон один из активистов.
Толпа налегла посильнее на ворота, и они дали трещину. Через считанные секунды друзья и родственники арестантов хлынули во внутренний двор городского управления милиции через образовавшийся вход. И тут мудрый Карабаджак взял на себя ответственность и принял волевое решение освободить всех задержанных. Он понимал, чем это для него может обернуться, но совесть и гражданский долг затмили карьерный прагматизм. Он приказал открыть камеры изоляторов и немедленно выпустить всех арестованных в пятницу во время беспорядков.
Уставшие, измученные, проголодавшиеся и понурые арестанты мигом приободрялись, очутившись в объятиях родных и товарищей. Так встречали на перронах поезда с победителями в 1945 году. Толпа во внутреннем дворике ликовала и качала на руках своих героев. Сильный ливень никого не смущал. Небеседин торжествовал вместе со всеми и всматривался в лица выходящих из здания изолятора.
- Саня, родной ты мой, как я рад тебя видеть! – выкрикнул Вениамин, увидев опухшую физиономию Добронравова.
- Веник, ты как всегда оказываещься в нужное время в нужном месте!
- Сань, как сам? Рассказывай что там и как.
- Меня мусора упаковали на Греческой. Я одному бандеровцу по кумполу зарядил с кулака и вырубил его. Хотел убежать, но мусоров было трое, все молодые, а я в возрасте уже. Мордой в асфальт ткнули, нацепили наручники и затащили в бобик. Всего наших в изолятор доставили шестьдесят семь человек. Мест в камерах не хватало и некоторые сидели прямо на полу в коридоре под надзором ментов. Кормили херово. Каша перловая слипшаяся в комок и тухлая селедка. Противно жрать такую гадость, но выбора не было. В коридоре вчера днем духотища стояла невыносимая, можно было задохнуться. Все ещё потом воняют. Мы еле уговорили ментенка, чтобы он открыл окно и проветрил в коридоре. Хоть пускали в милицейский туалет, там цивильно все. Параши в камерах похуже будут.
- Самочувствие как? – спросил Небеседин.
- Не ахти. Хочу помыться и выспаться нормально в человеческих условиях рядом с женой.
- Сань, ну ты теперь настоящий мужик с большой буквы. Не струсил перед фашистской нечистью и не сдулся в изоляторе. Респект тебе и уважуха как говорится!
- Спасибо Веник! Я всегда знал, что ты нормальный пацан, не то, что эти либеральные понторезы!
- Жду новой серии арт-объектов, на которой Ленин будет уничтожать бандерлогов!
- Все непременно будет – дай только прийти в себя!
Небеседин вернулся домой с Преображенской полностью опустошенным морально. Он не знал, о чем ему писать впредь, с кем общаться, куда ходить гулять и где черпать вдохновение. Вениамину хотелось немедленно уехать в какое-нибудь тихое спокойное местечко, где нет перестрелок на улицах и горожане заняты своими личными делами, а не выяснением отношений между собой на кулаках. Он открыл свою страницу в фэйсбуке и принялся просматривать входящие сообщения. Небеседину написало много незнакомых людей, благодаривших его за честный и правдивый репортаж с места трагических событий. Вениамин не отвечал малоизвестным персонам и уже хотел закрывать свою страничку, как вдруг пришло сообщение от таинственной мадам, сумевшей его заинтересовать:
- Здравствуйте Вениамин! Я прочитала в «Известиях» ваш репортаж из Одессы и поражена вашим умением тонко подмечать и передавать детали. В вашем материале есть эффект присутствия и ощущается авторская оптика. Я редактор программы «Прямой эфир» на телеканале «Россия» и хочу пригласить вас к нам на завтрашнюю передачу в Москву.
Сначала Небеседин воспринял сообщение как чью-то злую шутку и веселый одесский розыгрыш, но потом решил ответить таинственной мадам:
- Если оплатите перелет туда-обратно и проживание в гостинице на четверо суток, то я согласен.
- Хорошо, нам подходят ваши условия. Скажите ваш номер паспорта, чтобы мы немедленно купили вам электронный билет на рейс «Одесса – Москва».
Вениамин отправил ей сообщением две буквы и шесть цифр, выбитые вверху на первой странице его паспорта.
- У нас запись эфира завтра в 12-00. Чтобы успеть вам придется лететь рейсом в 01-40. Вам подходит? – отписалась мадам.
- Не самый лучший вариант конечно, но я соглашусь, - ответил Небеседин.
