Система (СИ) - Корганов Олег Владимирович (книги полностью .TXT) 📗
- Распределить-то я распределю, а вот кто их отправит на работы?
- Ты и отправишь. В чём проблема? Как Вы это раньше делали? - верхняя губа Томилова начинает подрагивать, отчего аккуратные усики приходят в движение.
- В том-то всё и дело, что я не знаю, как они это делали.
- Ну что ты всё усложняешь - мучительная улыбка появляется на лице капитана, - собираешь людей и говоришь, сегодня идёте туда-то, занимаетесь тем-то и тем-то…Что я тебе, как маленькому ребёнку всё разжовываю.
- Никто даже с места не сдвинется. В “Системе” существует строгая иерархия и субординация и все её участники выполняют приказания только одного человека.
- А ты не забыл, солдат, что вся эта сраная “Система” находится в военной части, где все безприкословно должны подчиняться приказам старших офицеров. - Томилов переходит на злобное шипение.
- Вы хотите приказать им как офицер? Можете попробовать, но рядовые участники не знают, какое место вы занимаете в “Системе”. Так вы можете только выдать себя, но и в этом случае нет гарантии, что Вам подчинятся. Училище уже давно живёт по законам “Системы”.
- Ты хочешь сказать, что они не подчинятся приказу офицера? - Томилов над столом склоняется к Монтане.
- А что им грозит? Вы можете наказать их официально? Можете сделать выговор, письменное взыскание, отправить солдата под трибунал за то что он не пошёл ремонтровать кабинет, который по официальным документам должна ремонтировать сторонняя фирма? Товарищ капитан, я, Вы, они все давно уже живут по законам “Системы”. “Система” их кормит, она гарантирует их безопасность, поэтому они чётко знают правила. Они знают, что можно, а чего категорически нельзя делать. Здесь уже давно нет солдат и курсантов, здесь все участники “Системы”. В лучшем случае от себя вы можете отдать приказ, только кучке жалких духов, которые пришли в прошлом месяце. Но наврят ли вы с ними сварите кашу.
- Хочешь сказать, что все подчиняются приказам Кирсанова или Медяника? - голос капитана неожиданно сел и стал сиплым. - А если бы…если предположить, что их совсем не стало. Ну допустим Медяник по каким то причинам не вернулся из отпуска, а Кирсанову и его друзьям дали большой срок. Что, тогда? Как эта “Система” будет кормить своих подопечных. Ведь за это её так любят и чтут?
- Дело не в конкретных людях. Дело в пароле, который на данный момент знает один человек. Только предъявив этот пароль можно сделать так, чтобы система стала активной.
- Вот этот? - капитан кладёт на стол небольшую пластиковую карту. Карта абсолютно чёрная. На ней словно негативом отображена змея, обвивающая стебель экзотического растения. В левом верхнем и правом нижнем уголках карты белые сердечки на ножках и большие буквы “А”.
Монтана берёт карту, крутит её в руке и зрачки его начинают расширяться. Толстый неломающийся пластик, рубашка с изображением змеи и обведённой в прямоугольник непонятной надписи на немецком языке, не оставляют сомнений, что карта из той самой колоды. Эта уникальная колода была только у Кира. Из неё он раздавал карты участникам “Системы”. Обладатель туза пик мог управлять королями любой масти, и эта карта раньше принадлежала Медному.
- Это же “Чёрт”! Откуда он у Вас?
- Получил по наследству. Я ведь тоже не последний участник “Системы” - капитан откидывается на спинку стула. Уголки его рта расползаются в торжествующей улыбке.
- А зачем Вы тогда спрашивали чего, да как, если Вам передали… - недоумевает Монтана.
- Проверить хотел, как будешь держаться, но ты кремень…Бери и пользуйся. С этим паролем у нас все двери открыты. Теперь я надеюсь, ты можешь решить эту задачу для первого класса?
18 октября 1994 г.
Кир надеялся до последнего, что лишившись рычагов управления “Системой”, Томилов предпримет все меры, чтобы выдернуть его и друзей из-за решётки. Но, с каждым днём пребывания на губе, его надежда таяла и окончательно рухнула на третий день, когда им объявили, что они арестованы на пятнадцать суток. Теперь они сидят по разным камерам. В отличии от прошлого раза, Кир заметил более суровое отношение и тотальную слежку выводных. Теперь он не может откосить от уборки камеры, или метения плаца и вынужден делать всю работу наравне с другими. Облегчение наступило только в день, когда в наряд заступил старый знакомый Муса. Тот в тихомолку отвёл его на КПП, где он мог отдохнуть от серых будней губы. Оказавшись на КПП, Кир позвонил в роту, и узнал от Монтаны, что “Система” работает в штатном режиме.
- Интересно, как Вы теперь рулите остальными мастями, - Кир пытается говорить спокойно, чтобы скрыть шок, в который его повергла эта новость.
- Так Вы же сами Черта? Томилову передали.
- А, ну да, чё то я запарился…Ну давай, Серёга, удачи! Томилову привет!
Положив трубку, Кир ложится на мягкий тюфяк отвернувшись к стене и подобрав под себя коленки. Это нокаут. Сокрушающий удар, вышибающий из головы искры, нанесён настолько внезапно, что он не понимает, откуда прилетел разящий кулак снизу, сверху, или сбоку. Что это было, апперкот, крюк, или прямой в голову, а главное, кто ударил? Пока ему не до этих размышлений. Его щека чувствует глянцевый пол ринга, открытые невидящие глаза бессмысленно смотрят в одну точку, а в ушах стоит свист толпы. Он проиграл, и сейчас не нужно ничего, кроме как закрыть глаза и уснуть.
Муса растолкал его, когда на улице уже стемнело и помещение крохотной избушки погрузилось во мрак.
- Пора в камеру, брат…- Кир долго всматривается в вытянутое лицо кавказца, не понимая, кто это, и где он находится. Лёгкий воздушный сон долго не хочет уступать тяжёлой реальности. Но она всё таки возвращается и наваливается чёрной липкой массой.
Кир трясёт головой, чтобы сбросить с себя наваждение, и нехотя встаёт с тюфяка.
По пути в камеру, его внезапно озарило. Он увидел всё ясно, как наяву. Шок, глубокий сон, а затем пара глотков холодного осеннего воздуха сотворили чудо. Теперь он ни в чём не сомневается. Он точно знает, что произошло, и кто нанёс этот удар.
19 октября 1994 г.
После расселения по камерам, общаться с друзьями не получается. Во время прогулок выводные строго следят за тем, чтобы не было разговоров между арестантами из разных камер. Только сегодня появилась удачная возможность. Во время утрененего развода, Кир с радостью узнал, что Емелю, так же как и его отправляют на покраску внутренней ограды. Задействованных в работе арестантов, распределили по периметру невысокой в полтора метра ограды, состоящей из сваренных в квадрат уголков и натянутой между ними сетки рабицы. Это ограда, отделяющая периметр площадки для прогулок от плаца, кажется Киру похожей на забор детского садика. “Интересно, а ведь нас уже с детства учат гулять за решёткой” - думает Кир, размешивая палкой, густую зелёную краску в жестяной банке. До обеда каждому нужно выкрасить по три секции оградки. Кир видит Емелю, трудовой фронт которого, находится через два надела . Это шесть пролётов забора. Нужно решить задачу, каким образом им поменяться с соседом Емели. По взглядам, которые бросает коротышка, видно, что он пытается решить эту же задачу. Получилось у обоих. Каждый договорился поменяться наделами со своим соседом, поэтому их оградки, вскоре оказались рядом.
- Привет, братишка! Как дела? - Кир, косясь на друга, размазывает по уголку вонючую зелёную массу.
- Привет! - улыбается Емеля, - у нас ничего, можно чалиться. Один умелец в камере попался. Нарисовал шахматное поле, слепил из хлеба фигуры. Теперь каждый вечер у нас шахматный турнир.
- Ты же вроде не играешь в шахматы?
- Нет, но тем, кто не играет самый интерес. Мы ставки на игроков делаем.
- А, тогда, в самом деле интересно… - Кир на время замолкает, как будто увлечённый покраской.
- У тебя то как? - спрашивает Емеля.
- Жить можно, - вздыхает Кир. - Я ведь не в первый раз и мне есть с чем сравнивать, но в прошлый раз было лучше.
