Из-за девчонки (сборник) - Туинов Евгений (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
– Тебя еще не спросили! – недовольно сказала мама и, чтобы поставить Игоря на место, потребовала отчета о магазинных делах.
Игорь с удовольствием отчитался: вместо кулинарских «домашних» котлет, которые были ему заказаны, он взял полкило вареной колбасы, остальное – без изменений.
– Колбаса-а… – проговорила мать. – Так мы ее за один раз съедим.
Женщины в этом доме не любили готовить и с большой охотой передоверяли кухонные дела Игорю и отцу.
– Правильно, – подтвердил Игорь, – но живем-то мы тоже один раз.
В другое время шутка не была бы оставлена без внимания, но сегодня мамину голову занимали более важные проблемы.
– Вот мы здесь спорим, Игорек, – помолчав, сказала мама, – сезон дождей – это как? Месяц, два, а может, несколько дней?
Игорь усмехнулся: не составляло труда вычислить подоплеку вопроса – мать горела идеей женить Костю во время отпуска, ей не давала покоя мысль, что Костенька там, на Шитанге, питается всухомятку, по-холостяцки. При этом она простодушно забывала, что Костенька прошел у отца неплохую кулинарную школу и был не из тех, кто пасует перед сковородой.
Подумав, Игорь сказал:
– Сезон дождей в тех широтах – с мая по октябрь включительно, пока дуют муссоны.
Мать погрузилась в вычисления, потом ее мысли приняли иной ход, и она с ужасом воскликнула:
– Господи, но за полгода там все раскиснет! Как же он будет с теодолитом ходить?
– Алло, девушка! Девушка, алло! – закричал в прихожей отец, и все притихли.
Игорь обвел взглядом комнату: было странно думать, что здесь вновь появится Костя. За год он так сросся со своим Шитангом, что казалось, так будет всегда: мы – здесь, он – там, в Андамане.
Стены гостиной были увешаны фотографиями: Константин у карты Шитанга с указкой в руках, Константин на трассе у нивелира, в обвислой зеленой парусиновой шляпе и широких болотных сапогах. Кругом – босоногие люди в подоткнутых юбках и в таких же обвислых шляпах. Игорь сам увеличивал эти фотографии и гордился своей работой.
«Навряд ли ему понравится этот иконостас», – подумал Игорь и, подойдя к стене, принялся снимать фотографии.
– Эй, эй! Ты что делаешь? – окликнула его мать.
Обернувшись, Игорь спокойно и деловито изложил свои соображения. Костин характер маме был хорошо известен. Костя даже в зеркало смотреть на себя не любил.
– Ну все равно, надо было спросить, – более миролюбиво сказала мама. – А то расхозяйничался! Давай сюда, я уберу.
«Уберу» – это только так называлось. Все, что убирали мама и Нина-маленькая, могло оказаться в самых неожиданных местах. Так, пачка швейных иголок нашлась однажды в пустой коробке с надписью: «Манная крупа». Мистика, да и только!
– Прилетает в восемь утра! – торжественно сказал, входя в гостиную, отец. – Надо будет такси вызвать заранее.
– Ох, нас же четверо! – огорчилась Нина-маленькая. – А с Костей пять. В такси не посадят.
– Ничего, – решительно сказала мама, – посадят! Не каждый день люди приезжают из тропиков. Правда, багаж…
При слове «багаж» мама поджала губы. Каким-то мозжечковым чутьем Игорь улавливал, что мама стесняется, что у нее такой важный «загранкомандировочный» сын.
Собственно, все уже было решено и сказано, но никому не хотелось возвращаться к обычным делам. Отец подсел к женщинам, и все трое, будто впервые, стали с увлечением рассматривать и комментировать фотографии, которые подавал им Игорь. В этом было что-то трогательное: в стандартной ячейке крупноблочного дома на окраине Москвы пожилой прокуренный мужчина и две краснощекие женщины наперебой обсуждали детали чуждого тропического быта и судьбы людей, которых они никогда не видели и вряд ли увидят. Игорь смотрел на это пиршество воспоминаний со стороны, обслуживая его, но в нем не участвуя.
– Смотрите-ка, это Маун!.. Нет, это не Маун!.. Нет, Маун! А как растолстел!.. Да я тебе говорю, не Маун, он таких простых юбок не носит – он аристократ… А кто же тогда Ши Сейн?… Да нет, Ши Сейн – вот он тут, рядом с невестой стоит. Та, которая слева, с магнолией в волосах… Красавица! Повезло парню. Давно бы уж женился, чудак (это, разумеется, мама)… А тут, погодите-ка, где же это? На трассе главного канала?… Нет, дорога к нижнему лагерю. Вот пагодка беленькая, точно, точно. Там Маун змею убил.
– Московский филиал Шитанга, – пробормотал Игорь, но его никто не услышал.
Опустошив стенку, Игорь посмотрел на часы.
– Ну, мне пора, – сказал он. – Пойду заниматься.
Отец, мать и Нина-маленькая разом подняли головы, как будто он сказал что-то неприличное. В комнате стало тихо.
– Как на службу, – буркнул отец.
– Мог бы и пропустить ради такого дня, – проговорила мать.
– Ну что ты, – язвительно заметила Нина-маленькая, – без него прекрасная второгодница даже в книжку не взглянет!
Каждый вечер Игорь ходил заниматься к однокласснице Соне Мартышкиной, которая жила этажом ниже. Соня действительно сидела в девятом классе второй год (ей разрешили по семейным обстоятельствам), и Игорь, круглый отличник, ее «курировал». На успеваемости Игоря это никак не отражалось; вообще в семье Шутиновых имелись уже две школьные медали, и Игорь уверенно шел на третью.
– Ты туда прямо как на праздник торопишься! – раздражаясь, сказала мама. – Что для тебя там, медом намазано?
Игорь стоял в дверях и молчал. Такие разговоры повторялись каждый вечер.
– С тобой разговаривают, – сказал отец. – Что ты стоишь и молчишь, как чужой?
Обычно отец не участвовал в проработках, но сегодня чувствовалось, что женщины провели предварительную подготовку. Он смотрел на Игоря с таким видом, как будто был кровно обижен. Сигарета, которую он разминал, прыгала в его пальцах, глаза слезились, а это, Игорь знал, не предвещало ничего доброго.
– Я, собственно, не понимаю, в чем смысл вопроса, – с достоинством сказал Игорь. – Мама спросила меня: намазано ли там медом? Нет, не намазано.
– Смотри-ка, он еще издевается! – всплеснув руками, воскликнула мама, и фотографии, лежавшие у нее на коленях, соскользнули на пол и рассыпались веером. Отец и Нина наклонились их подбирать. – Может быть, ты совсем туда переселишься? Или дожидаешься, когда тебя оттуда выставят с позором, дверь перед твоим носом захлопнут?
А Нина, подняв голову, добавила:
– И добро бы красавица писаная была! А то Мартышкина и есть Мартышкина.
– Не тебе судить! – резко сказал Игорь. – Не тебе!
Нина-маленькая, захлопав глазами, умолкла. В ту же минуту Игорь пожалел о сказанном, но исправлять что-либо было уже поздно. Он понял, что сестра сейчас заплачет. И сестра заплакала. Заплакала и поспешно наклонилась к фотографиям, рассыпанным на полу.
– Ну вот что, – сказал отец и поднялся. – Последний раз туда идешь. Завтра пускай она к нам приходит. Иначе… иначе совсем прекратим это дело.
– Видишь ли, папа, – возразил Игорь, – эту обязанность не вы мне поручили, и не вам решать, когда я должен с себя ее снять. А заниматься Соне дома удобнее: у нас она будет стесняться. Кроме того, я не понимаю…
– Он не понимает! – перебила его мать. Щеки ее еще больше покраснели и стали совсем пунцовыми. – Мы тут радуемся всей семьей, а он хлоп – и уходит! Чужой, чужой и есть. Ну погоди, утянет она тебя за собой. Чувствует мое сердце, утянет на самое дно.
Игорь молчал. Это был проверенный способ: дать людям выговориться и тогда уже сделать по-своему.
Первым пошел на мировую отец. Может быть, он почувствовал, что Игорь все равно уйдет, что бы тут ни было сказано.
– Утянет – значит, так и надо, – закурив, сказал он и отошел к окну. – Значит, своего характера нет.
– Эх, успокоил! – Мама с досадой махнула рукой. – Может, в школу сходить? Пускай другое поручение найдут. Он и рисует замечательно, пусть стенгазету делает…
Игорь стоял в дверях и молча слушал.
– Глупости говоришь, – возразил, не оборачиваясь, отец, а Нина-маленькая все собирала фотографии, и слезы капали на них, стуча, как капли дождя. – Глупости говоришь. Не в поручении дело.
