Любовь со странностями и без (сборник) - Трауб Маша (книги бесплатно .TXT) 📗

– Поздравляю, вы станете бабушкой, – на автомате ответила Ксения.

– Так, давай я тебе кофе сварю. И я уже бабушка, если ты забыла. Дважды.

– Я не хочу говорить о Карине и ее беременности. Я вообще ни о чем не хочу говорить.

– Хорошо, тогда иди поспи.

Диван в комнате Дины Самуиловны всегда оказывал на Ксению какое-то удивительное действие. Стоило ей только на него присесть, как она тут же проваливалась в глубокий сон. Так было, когда Кирюша был еще маленьким. Ксения, чтобы отоспаться, приезжала к свекрови, отдавала ей сына и падала на этот диванчик, узкий и короткий – даже ноги не вытянешь. Но ни на какой другой кровати она не высыпалась, как на этом диванчике. Так было и сейчас. Ксения легла и тут же уснула. Проснулась и побежала в туалет. Ей было плохо. Она не хотела, чтобы свекровь видела ее в таком состоянии, и не рассказывала ей про мигрени.

– Почему ты мне не сказала? – кричала, стоя под дверью туалета, Дина Самуиловна. – Я должна была знать! Кому мне звонить?

– Сергей. Пусть приедет ко мне, он знает адрес. Он врач. Телефон у меня в сумке, – говорила Ксения между приступами рвоты. – И вызовите мне такси.

– Я его вызову сюда!

– Нет, пожалуйста. Я хочу домой. Я вас обязательно познакомлю. Обещаю.

Ей было уже сорок два. Сергею – пятьдесят два. Вдовец. Взрослый сын, живущий в другой стране. Он хотел свадьбы. Ксения готова была согласиться. Сергей – тот самый врач, который поставил верный диагноз. И тот самый врач, с которым не нужно было разговаривать. Он и так все понимал, без слов. Юбки-карандаш и декольте ему тоже были не нужны – он видел Ксению в халате, в полуобморочном состоянии, в обнимку с ведром. Он делал ей укол в тот момент, когда она лежала головой в унитазе – ее уже не рвало, просто не хватало сил подняться. Он знал про Кирилла, который вызвал «Скорую», а потом уже, когда обмороки повторялись, звонил сразу Сергею. Он знал про Алика. Только про Дениса Ксения ему не рассказала. В тот раз, когда Ксения вернулась от бывшей свекрови и все-таки свалилась с приступом, Сергей узнал, где у нее хранятся чай, где сахар. Он подобрал валявшийся на полу лифчик. Уехал и приехал снова. Ксения открывала глаза и видела Сергея – он спал в кресле. Она опять закрывала глаза и засыпала. Однажды у нее случилась истерика – она плакала, кричала. Сергей лег рядом, успокаивал. Успокоил.

Она жила на два дома – между Кириллом и Сергеем. В собственной квартире она появлялась все реже – сварить суп, нажарить котлет, забить холодильник йогуртами. Иногда натыкалась в коридоре на розовый велосипед, обнаруживала новый гель для душа в ванной. Кажется, у Кирилла была Лиза, потом вроде бы Саша или Катя. Ксения спокойно реагировала на девушек сына – пусть нагуляется, поймет, что ему нужно. Только не ранний брак, как у нее с его отцом. Она старалась не мешать Кириллу. У Сергея, который жил за городом, ей было хорошо. Она куталась в плед и выходила в сад – покурить, выпить кофе. Ей было спокойно. Голова не болела ни утром, ни вечером. Если бы не необходимость ходить на работу, Ксения бы и не уезжала. Ей нравилось так жить – читать, сидеть в саду, пить кофе, что-то готовить. Не бежать, не спешить, не рваться. Сергей уезжал, и она оставалась одна, но это одиночество было другим. По ощущениям, по чувствам. Она знала, что Сергей вернется, и ждала его. На работе взяла отпуск и наслаждалась простым, обычным счастьем. Ждать кого-то с работы, жарить к ужину мясо на мангале, пересматривать библиотеку, которую собирали еще дедушки и бабушки. Ксения проваливалась в старый диван, укрывалась пледом и перечитывала Фейхтвангера, Фицджеральда, Бальзака. Наткнулась на книгу по домоводству советских времен. Внутри оказались трогательные записки – на четвертинках листа в клетку. Рецепт лимонного пирога. Памятка, как выводить пятна с одежды. Состав для мытья окон без разводов. Рецепт пирога с корицей. Ксения зачиталась и решила непременно приготовить пирог по найденному рецепту.

– Очень вкусно, – сказал Сергей.

Ксения ковырнула вилкой кусочек – есть было невозможно. Сода скрипела на зубах.

– Я не виновата. Все делала по рецепту. Кстати, кто записывал? Твоя бабушка? Мама?

– Мачеха. Ее почерк.

Ксения чуть не поперхнулась чаем.

– Мачеха? У тебя была мачеха?

– Да, кстати, мы с ней очень дружили.

– И ты не ревновал? А твоя мама?

– Мама устраивала свою жизнь.

– Я думала, у тебя благополучная семья…

– Она и была такой. Очень благополучной. Мачеха меня любила как родного сына.

– А у нее были дети?

– Нет. Она не могла родить. Сейчас смогла бы. Медицина не стоит на месте. Тогда – приговор.

– Прости, я думала, это рецепт бабушки. Хотела тебя порадовать.

– Не переживай, у нее этот пирог тоже никогда не получался.

– И для тебя не было ударом, что отец снова женился?

– Нет. Ты за своего сына переживаешь? Не стоит. Он нормальный парень.

Однажды Ксения вернулась домой от Сергея, сварила борщ, нажарила котлет и сырников и только после этого почувствовала, что она в квартире одна. Глобально одна. Будто часть квартирной души испарилась. Ксения побежала в комнату сына, увидела разбросанные вещи. Шкаф был пуст. Обувь, куртки – ничего.

– Кирюш, ты дома? Кирюш! – позвала она сына, хотя уже поняла, что его нет. Совсем нет. Ксения почувствовала, как в голове, в правом виске начали взрываться маленькие бомбочки.

Она взяла телефон и написала сообщение: «Кирюш, ты где?»

Кирилл не ответил. И тогда, впервые за все годы, Ксения позвонила Алику.

– Ты не знаешь, где Кирилл?

– Знаю. Странно, что ты, его мать, не в курсе, – хохотнул Алик.

– Просто скажи, где он, – попросила Ксения, выдохнув, вдохнув, чувствуя, что начинается приступ.

– У Кати.

– Какой Кати?

– Слышь, мать, ты чего? – Алик расхохотался. – Между прочим, Катя – твоя будущая невестка.

– Кто? – У Ксении поплыло перед глазами, как в юности после бурной ночи. Люстра крутилась и крутилась. Она опустилась на пол.

– Катя. Кирилл у нее уже полгода живет. Она, кстати, вполне. Такая миленькая блондиночка. Симпатичная. Ничего особенного, конечно.

– А ты откуда знаешь? – выдавила из себя Ксения. Приступ начался. Она стала задыхаться. Хотела вдохнуть поглубже и не получалось. Ее зазнобило. Она рванула с вешалки куртку и укрылась. Подняться с пола уже не хватало сил.

– Так Кирилл нас познакомил. Он сказал, что ты не в Москве, не можешь приехать. Ну, и пришлось мне… так сказать… от семьи выступать. Карине Катя понравилась, – весело докладывал Алик.

– Карине? – Ксения поняла, что сейчас потеряет сознание. Она уже ничего не понимала. Карина – третья жена ее мужа. Какое отношение она имеет к этой… как ее… Кате?

– Ну да, – продолжал рассказывать Алик, – встретились в ресторане, посидели, все нормально, а что? Я думал, ты в курсе.

– В курсе чего?

– Мать, ты пьяная или что? Голос у тебя странный какой-то. Все нормально? Как твоя конференция? – Алик сменил хихиканье на озабоченный тон.

– Не пьяная, но мне нехорошо. Конференция? Какая?

– Слушай, ты там это… поспи, кофе выпей. Прости, меня Карина ужинать зовет. Если что – денег я Кириллу дал. Там все тихо, мирно, они распишутся и уедут. То ли в Париж, то ли в Прагу.

– Да, конечно, а как Дина Самуиловна? – спросила Ксения. У нее уже не просто люстра на карусели крутилась, а шкафы хороводы водили. Париж, Прага, свадьба? Что случилось? Она сошла с ума? Только поэтому Ксения спросила про Дину Самуиловну. Бывшая свекровь была якорем ее жизни, на нее не влияли ни годы, ни события. Даже если бы случился конец света, Дина Самуиловна бы выжила – с укладкой и идеальным маникюром. Ксения сомневалась в собственном рассудке и рассчитывала на помощь бывшей свекрови.

– Нормально, как всегда, – ответил Алик.

– Она видела эту… Катю? – уточнила Ксения.

– Нет, не захотела. Но Кирилл и не настаивал, – признался Алик.