На грани развода - Трауб Маша (читать книги без регистрации полные txt) 📗
– У меня нет свекрови. Умерла. Но она меня не любила. Да и мы не знали друг друга, чтобы любить или не любить, – призналась Марина. – А мама с зятем никак общий язык не найдут. Нет, они не ругаются, но я между ними все время… Муж может ее словом обидеть, она потом плачет. А муж не понимает, что такого сказал. У него и мать была такая – сначала говорила, а потом думала. Я из-за нее тоже плакала поначалу, а потом перестала обращать внимание.
– Слово иногда больнее поступка может ударить.
– Если честно, я вообще не знаю, зачем сюда приехала. Живу теперь с сумасшедшими. Ваш Александр будто специально всех ненормальных в одном отеле собрал. Вы сами откуда приехали?
– Я из Грузии, но гречанка. И не Александр вас собрал, вы сами собрались, – рассмеялась Луиза. – Каждый год так. Ну почти каждый. Я научилась людей чувствовать. Тебе вот кофе положила в пакет, хороший. Крепкий. Молотый. Ты ведь любишь кофе. А кому-то чай нужен. Я многое могу сказать о человеке, глядя на то, что лежит в его корзине с продуктами. Вот ты сыр козий выбрала. Значит, в деревне росла. Разбираешься. Закажу тебе сыр вкусный. Через два дня привезут. Тебе понравится. А что до того, кто здесь собрался, – откуда нам знать, зачем мы здесь или в другом месте? Ты вот в судьбу не веришь, а я верю.
– А вы всех клиентов помните, кто что покупает и предпочитает?
– Естественно!
– Они же не вернутся. Приезжают на один раз. Ну, может, на два. Зачем вы запоминаете? Зачем «включаетесь»? Вам не все равно?
– Они приезжают и уезжают, а мы остаемся. Здесь у всех местных долгая память. Не как у городских. Вот ты сходишь в «Утопию» к Георгию, и он запомнит, что ты любишь, что любит твоя дочь. Воспоминания для нас – как кино для вас. Мы вспоминаем людей, события и смеемся, грустим, мечтаем, надеемся. Вы живете сегодняшним днем, а мы прошлым и будущим.
– Я не люблю вспоминать.
– Любишь. Ты же пьешь молотый кофе, сваренный, да?
– Ну и что? При чем тут кофе? Просто у меня изжога будет, если я выпью кофе из кофемашины.
– Еще скажи, что гущу не рассматриваешь, – хмыкнула Луиза.
– Откуда вы знаете? – Марина от удивления чуть со стула не упала.
– Отсюда. – Луиза показала на чашку с остатками чая, которую Марина автоматически перевернула на блюдце, как делала это всегда, когда допивала кофе.
– Если честно, я в это не верю, – улыбнулась Марина. – Просто привычка, ритуал. Моя бабушка всегда опрокидывала чашку и рассматривала узоры, хотя ничего в них не понимала. Я тоже смотрю, но тоже ничего не понимаю. Сегодня утром вот рыбу увидела.
– Распутье. Ты не знаешь, что делать, какое решение принять.
– Я всегда думала, что рыба – к беременности. А залетевшая в дом птица – к смерти.
– А птичий помет – к удаче и деньгам, – рассмеялась Луиза.
– Ну да.
– Нет, рыба к смятению. Но не стоит принимать знак всерьез – это сиюминутный прогноз, который твое состояние отражает. Помет – точно к тратам. Все вещи в химчистку придется сдавать, – рассмеялась Луиза.
– А можно я буду общаться только с вами и больше ни с кем? Мы будем обсуждать козий сыр и гадание на кофейной гуще? – спросила Марина.
– Можно, но у тебя не получится.
На задний двор ворвалась радостная Аня – доложить, что задание выполнено.
Луиза приняла работу и позволила девочке выбрать любое мороженое и любой пакетик с леденцами.
– Я еще приду раскладывать, ладно? – спросила та, прыгая от восторга.
– Конечно, – ответила Луиза, а Марина снова не смогла скрыть удивления – дочь ведь знала, что мама купит ей и мороженое, и леденцы, но, видимо, честно заработанные сладости действительно кажутся слаще.
Марина взяла еще сока, воды и оставила пакеты, чтобы их довез на мотоцикле сын Луизы. Когда дошли до номера, пакеты уже стояли на пороге.
Каким-то чудом они умудрились спокойно принять душ, переодеться и выйти с территории отеля незамеченными. Дошли до ближайшего ресторана, который с виду показался приличным. К Георгию Марина решила пока не заходить, потому что не хотелось поддаваться общему стадному чувству – ну почему они должны ходить именно в «Утопию», раз все остальные ходят именно туда? Марина разрешила Ане съесть пасту «без всего», только с сыром, а сама жевала овощной салат. Ее грела мысль, что сейчас она вернется в номер, где ее ждут бутылка вина в холодильнике и балкон с видом на море. Марине не терпелось вернуться в отель и пораньше лечь спать.
Но во дворе за большим столом уже сидела компания.
– О, вы вовремя! – окликнул ее Степан.
– Нет, я пас, спать хочу, – ответила Марина.
– Мам, можно мне на качелях покачаться? – спросила Аня и, не дожидаясь ответа, убежала.
– У нас сегодня дегустация! – объявил Степан. – Черешню не нашел, мяса никто не захотел, так что я привез вина. Обнаружил местный магазинчик, который специализируется на ягодном вине. Давайте пробовать. Если уж и травиться, то вместе. Смотрите, у меня тут есть ежевичное, клюквенное, вишневое и еще какое-то, я уже не помню. Взял все, какие были. – Степан доставал из рюкзака бутылки, одну за другой.
– А с виду рюкзак небольшой, – улыбнулась Марина.
– Вы не представляете, какой он вместительный! Светлана Михайловна! Вам какое налить попробовать?
– Ой, даже не знаю. Я такие никогда не пила. Да мне вообще нельзя. Сейчас зять будет звонить, он мне всегда звонит утром и вечером, а вдруг поймет, что я выпила? – всполошилась Светлана Михайловна.
– А вы просто не отвечайте на звонок! Скажете, что связь плохая. Она тут и вправду плохая! Все, я открыл ежевичное! Хотя пахнет оно почему-то вишней. – Степан понюхал вино в бокале.
Светлана Михайловна пригубила и повеселела.
– Мне нравится. На наливочку похоже. Домашнюю. Я вообще люблю, чтобы сладко было – ликеры всякие. Не то чтобы я разбираюсь, вообще не разбираюсь, но это мне нравится. На чем, интересно, настаивают? На водке или на спирте, как мы?
– Марин, а вам как? – поинтересовался Степан.
– Ужас. Портвейн «Три семерки». Нет, это хуже, чем «Три семерки»! Лучше я свое принесу, уж извините, – ответила она и пошла в номер за бутылкой.
Когда вернулась, Степан открывал уже вторую бутылку. Разговоры шли о детях, погоде на ближайшие дни, обещанной жаре и плохом вай-фае – вроде бы лучше всего ловилось на крутой тропинке, ведущей к отелю, и в номерах на втором этаже, если высунуться в окно. Но если шторм или дождь, то связи нигде нет. Вика показывала Светлане Михайловне, как отключать на телефоне звук, как делать тише. Они выбирали мелодию для будильника и вызова. Остальные дружно советовали, какой рингтон лучше звучит.
– Мне зять телефон подарил перед поездкой, – объяснила Светлана Михайловна. – Все настроил сам. А меня так звонок раздражает – он сирену мне поставил, чтобы я всегда телефон слышала. Я аж на месте подпрыгиваю каждый раз. Викуль, а можно и эту мелодию поменять?
Марина не без интереса наблюдала за Викой, которая при первом знакомстве показалась ей холодной и закрытой. Сейчас Вика улыбалась. Совсем другое лицо. Даже другая женщина. Марина гадала, что ее – молодую красотку – привело в этот отель. И почему у нее такой потухший взгляд.
– А где Женя? – спросила Марина.
– Вон они идут, – ответила Вика.
Женя со Стасом вышли из номера, но счастья эта пара точно не излучала. Муж о чем-то безостановочно говорил, жена молчала. Марине даже показалось, что Женя боится мужа и побыстрее хочет добежать до общего стола, чтобы примкнуть к компании. Стас взял ее за руку и задержал, продолжая что-то втолковывать. Она обреченно кивала. Наконец они подошли к столу.
– Так, вам какое? Красненькое или беленькое? Мы решили выпить за знакомство! Все-таки нам жить вместе, и лучше сразу понять, кому больше не наливать! – хохотнул Степан.
– Мы не будем, – решительно заявил Стас.
– Ну вот, приветики-рулетики, божечки-кошечки! Женечка, чего вдруг? – Степан продолжал веселиться.
– Я бы выпила, но Стас сказал, что тогда эффекта не будет, – понуро ответила Женя, и на ее лице появилась гримаса грустного клоуна. Марина невольно восхитилась этой удивительно подвижной мимикой. Еще мгновение, и Женя должна была поднести сжатые кулаки и глазам и изобразить, как она плачет. А из глаз брызнули бы струи воды, как у клоунов в цирке.
