Гений - Драйзер Теодор (е книги .txt) 📗
- Нет, правда, правда! - настаивала она. - Не трогай меня! Не смей подходить ко мне! Ты знаешь, что это правда! Ты меня не любишь! Все время, что я здесь, ты со мной обращаешься не так, как должно. Ты не сделал ничего, чтобы меня защитить. Она прямо в лицо оскорбляла меня.
Голос ее прерывался рыданиями, и Юджину было и больно и жутко от этого неожиданного и бурного взрыва чувств. Он никогда еще не видел Анджелу в таком состоянии. Он еще ни одну женщину не видел в таком состоянии.
- Полно, Ангелочек, - начал он ее утешать. - Как ты можешь так говорить? Ты прекрасно знаешь, что это неправда. Что я такого сделал?
- Ты не рассказал своим друзьям о нашем браке, вот что ты сделал! воскликнула она, судорожно всхлипывая. - Они по-прежнему считают тебя холостяком. Ты держишь меня взаперти, точно я какая-то... какая-то... бог знает кто! Твои приятельницы приходят сюда и открыто оскорбляют меня. Да, да! Оскорбляют, оскорбляют! О!
И она снова разрыдалась. Несмотря на душившую ее злобу и ярость, она прекрасно отдавала себе отчет в том, что делает. Она была уверена, что действует правильно. Юджину необходимо дать хороший урок. Он очень дурно поступил по отношению к ней, и это надо пресечь в корне. Его поведению нет никакого оправдания, и только то обстоятельство, что он - художник, витающий в туманном мире искусства, а не человек, который считается с обычными жизненными условностями, спасало его в ее глазах. То, что она сама уговорила его жениться на ней, не играло роли, и то, что он это сделал, не давало ему отпущения грехов. Анджела считала, что он только выполнил свой долг. Как бы там ни было, теперь они муж и жена, и он должен вести себя подобающим образом.
Юджин стоял под этим градом обвинений, как оглушенный. Ему казалось, что у него не было никаких задних мыслей, когда он скрывал ее существование. Он только пытался защитить себя - самую малость, да и то лишь временно.
- Не надо так говорить, - сказал он умоляющим тоном. - Теперь не осталось никого, кто не был бы извещен, по крайней мере из тех, кто что-то для меня значит. Просто я не подумал об этом. Я ничего не намеревался скрывать. Хочешь, я напишу каждому, кого это может интересовать?
Он все еще был сильно уязвлен тем, что она - как ни велико ее горе так грубо набросилась на него. Он не прав, это верно, - ну, а она? Разве так нужно вести себя? Разве так выражается истинная любовь? У него было очень смутно и скверно на душе.
Обняв ее и гладя ее волосы, он стал просить прощения. И наконец когда Анджела решила, что он достаточно наказан, что он искренне огорчен и больше это не повторится, она сделала вид, что прислушивается к его словам, а потом вдруг бросилась к нему на шею и начала обнимать и целовать его. Кончилось все, разумеется, взрывом страсти, но эта сцена оставила в душе Юджина отвратительный осадок. Он терпеть не мог сцен. Он предпочитал высокомерное равнодушие Мириэм, веселое притворство Нормы, неподражаемый стоицизм Кристины Чэннинг. Напрасно он дал вторгнуться в свою жизнь этим шумным, бурным, злобным чувствам. Он не мог представить себе, что любовь их от этого окрепла.
И все же Анджела очень мила, размышлял он. В сущности, она всего лишь простенькая девушка - не такая разумная, как Норма Уитмор, не умеющая постоять за себя, как Мириэм Финч или Кристина Чэннинг. Возможно, в конце концов, что она действительно нуждается в его заботах и нежности. Пожалуй, это к лучшему, что они поженились, и для него и для нее.
Размышляя, он продолжал крепко держать ее в объятиях, и Анджела, лежа рядом с ним, внутренне торжествовала. Она чувствовала себя победительницей. Она с самого начала взяла правильный курс. Она повела Юджина по правильному пути. Она сумеет одержать над ним верх во всем - в вопросах нравственности, ума и чувства - и поставит на своем. И пусть эти женщины, которые считают себя выше ее, делают, что хотят. Юджин будет принадлежать ей, он будет великим человеком, а она - его женой. А больше ей ничего не нужно.
ГЛАВА IV
Эта вспышка Анджелы привела к тому, что Юджин поспешил известить о своей женитьбе всех, кого еще не успел уведомить, - Шотмейера, своих родителей, Сильвию, Миртл, Хадсона Дьюла, - и получил в ответ поздравительные карточки и письма, которые и показал жене, чтобы ее успокоить. Как только все улеглось, Анджела поняла, что на Юджина эта сцена произвела тягостное впечатление, и теперь она горела желанием загладить своей нежностью те страдания, которые причинила ему из тактических соображений. Юджин и не догадывался, что в лице Анджелы - при всей ее миниатюрности и ребяческом, как ему казалось, уме - он имел дело со зрелой женщиной, прекрасно знавшей, чего она хочет. Правда, она была в какой-то мере рабой своей любви к нему, и это отчасти путало ее расчеты, а кроме того, многие его чувства и мысли были ей чужды и непонятны. Зато она инстинктивно угадывала, в чем залог незыблемости отношений между мужем и женой, а также между любой женатой парой и остальным миром. Для нее даваемая у алтаря клятва означала именно то, что в ней и говорилось: что муж и жена должны навеки прилепиться друг к другу, и отныне она не признавала никаких мыслей, чувств, переживаний, а тем более поступков, которые не находились бы в полном согласии с буквой и духом этого брачного обета.
Юджин отчасти догадывался о ее настроениях, но не придавал им должного значения. Он недооценивал узость ее взглядов и правил, их непреклонность и надеялся, что сумеет заразить Анджелу своей терпимостью и добродушием. Она должна знать, что люди, особенно мужчины, по натуре своей в большей или меньшей степени непостоянны. Для них нельзя установить твердых, нерушимых законов. Это всякому понятно. Можно и должно стараться держать себя в руках, во имя самосохранения, во имя внешних приличий, требуемых обществом, но если человек согрешил, - что легко может случиться, - то нельзя считать это преступлением. И уж, конечно, не преступление - любоваться другой женщиной. А если даже, поддавшись соблазну, человек сошел с прямого пути, то разве это не в природе вещей? Разве человек сам создает свои желания? Ни в коем случае. И, если ему не удается полностью ими управлять, что ж...
