Простые чудеса - Астахов Павел Алексеевич (читаем книги онлайн .txt) 📗
Стоит ли говорить, что аборт в те времена по частоте операций был сравним с лечением кариеса или удалением гланд. Советской женщине ничто не должно было мешать ударно трудиться, а главное – строить коммунизм. Такое отношение к женщине и к плоду в советском обществе бытовало повсеместно и, самое ужасное, передавалось из поколения в поколение.
Но мы тогда об этом не думали… Были молоды, веселы, беззаботны и очень сильно влюблены. Я еще расскажу в этой книге о том, как мы со Светланой встретились, как нашли друг друга. До сих пор я уверен, что именно Господь сделал возможной нашу встречу и соединение наших судеб. Как бы ни складывалась жизнь и отношения, какие бы ошибки мы ни совершали, это всего лишь эпизоды, детали, обстоятельства, мелочи на нашем общем пути. И дай нам Бог пройти его до конца вместе. Молюсь об этом неустанно всем святым. А в особенности покровителям семьи и брака великомученикам Гурию, Самону и Авиву. Очень часто они помогали нам в этих вопросах. И вам тоже советую к ним обращаться, хотя сейчас мы уже знаем наших русских святых – Петра и Февронию. Но в те дни, о которых пойдет речь в этом рассказе, мы еще о них не знали и молиться-то толком не умели.
Молодым людям, вступающим в самостоятельную семейную жизнь, просто необходимы наставники. Иногда родители не годятся на эту роль или просто слишком закручены повседневной жизнью и заботами. Тогда важные наставления должен давать духовник, если он, конечно, у молодоженов имеется. В дни нашей женитьбы и начала супружеских отношений с этим было сложно в силу отсутствия прерванной на несколько поколений традиции и из-за активного разрушительного процесса всей политической, социальной и духовной системы нашего общества конца восьмидесятых годов.
Нам приходилось опираться на иногда не вполне успешный опыт наших родителей и их близких друзей, на прочитанные классические произведения, то есть судьбы их героев. Нынешней молодежи, к сожалению, даже такой источник уже практически незнаком, потому что в лучшем случае он заменяется просмотром фильмов по произведениям Льва Николаевича или Федора Михайловича. Поэтому, с одной стороны, им еще сложнее в этом вопросе, но с другой – у них имеются широчайшие возможности нового времени: открыты храмы, идут службы, таинства совершаются, требы отправляются. Выбирайте, приходите, спрашивайте, ищите, просите!
Каждый учится на своих собственных ошибках, но так хочется помочь всем влюбленным не совершить их. Ведь, не постигнув духовных основ начала семейной жизни и вообще взаимоотношений между юношей и девушкой, невозможно не наделать ошибок и создать прочный союз, скрепленный на небесах. Счастье тем, кто понял это раньше других и идет путем воцерковления в вопросах брака и семьи! Никакие уроки «полового воспитания», «секспросвет» и прочая навязанная нам извне разрушительная идеология не приведут к укреплению семей и безопасности молодых людей, задумывающихся о будущей семье и браке.
Законы, данные Создателем еще первым людям, по-прежнему актуальны и при всей своей простоте являются важнейшими для понимания цели и принципов жизни. Возлюбите друг друга, чтите отца и мать, не искушайте малых, станьте одним целым, будьте помощниками и, наконец, плодитесь и размножайтесь. Простые человеческие принципы, а как сложно их исполнить…
Мы со Светланой не рассчитывали на помощь родителей, свято верили в то, что наша любовь поможет преодолеть все трудности и решить все проблемы. По сути, именно так всегда и было. Но вот пришел день, когда мы поняли, что ответственны не только друг за друга, но и за новую зародившуюся жизнь. Мы еще не видели своего ребенка, но точно знали, что он живет, дышит, кушает, спит, ворочается и даже всё чувствует и слышит. К кому обратиться в такой ситуации за советом, подсказкой, помощью? К родителям? А если отношения не настолько близкие и откровенные? Тогда к специалистам! Врачам, акушерам, перинатальным докторам.
Большое достижение современности, что сегодня их много и они доступны. В те годы хорошего врача найти было очень сложно, дежурные и участковые врачи женских консультаций были просто замучены до умопомрачения бытовыми трудностями, постоянным безденежьем, неимением приличного жилья, отсутствием элементарных медикаментов, самых обычных продуктов и одежды. Помогали, как могли: от боли беременным назначали анальгин и но-шпу, а при более серьезных проблемах, не задумываясь, отправляли несчастных женщин на аборт. Это называлось садистским термином «чистка». Я знаю женщину, ей уже за восемьдесят, которая не только морально, но и физически мучается от того, что долгие годы работала хирургом-гинекологом и сделала тысячи абортов. Сейчас она сознает весь ужас содеянного, но изменить уже ничего нельзя… Страшно, безвыходно, жестоко…
Узнав радостную весть, что вскоре станем родителями, мы решили соблюдать все необходимые для этого правила. Первый визит в районную женскую консультацию прошел вполне спокойно. Познакомились с нашим доктором. До сих пор помню ее фамилию – Геннерт. Вот уж милая дама, дай ей Бог здоровья. Сколько же она выпила нам крови! На второй встрече, когда по всем показателям роста малыша у него должно было прослушиваться сердцебиение, мадам-участковый врач без обиняков заявила, что «сердцебиения не слышно» и, видимо, плод мертв.
Даже представить такое на миг и то ужасно, а здесь – прямое заявление от человека в белом халате. Моя бедная жена прорыдала сутки, несмотря на все мои попытки ее успокоить и убедить, что даже я слышу стук сердца моего будущего ребенка. Попав таким образом в «группу риска», Светлана вынуждена была приходить на осмотр еженедельно. Во время третьего, четвертого и пятого визитов врач Геннерт упрямо твердила, что «сердцебиения нет», и моя жена уходила в слезах. Даже традиционная коробка конфет и бутылка коньяка не могли смягчить жестокую докторшу Геннерт.
Теща моя в ту пору активно трудилась в Мосгорисполкоме. По своему положению и статусу она обладала достаточными полномочиями, чтобы устроить дочь в лучшую московскую клинику, дать возможность пройти осмотр у лучших гинекологов и акушеров. Но, воспитанная в духе «социалистической справедливости», она наотрез отказывалась помочь: «У других нет такой возможности! Не ты первая – не ты последняя!» Я искренне люблю свою тещу, с которой прожил даже больше, чем со своими родителями до женитьбы, но то непробиваемое совковое упрямство в нежелании помочь дочери мне до сих пор непонятно.
Светлана ходила на занятия, а перед этим в храм и молилась, молилась, молилась всем святым и Пресвятой Богородице. Молилась отчаянно, со слезами. Никому об этом не говорила и страдала от безысходности своего положения. Ведь элементарное нынче УЗИ в те годы невозможно было сделать даже в московских районных поликлиниках, что же говорить о периферии. Вот и уповали мы друг на друга и Господа Бога, пока еще не осознавая, насколько Он милостив и всемогущ и что каждую ниточку человеческой судьбы держит в своем клубке мироздания.
Началась летняя сессия в институте и на мою любимую супругу – студентку математического факультета педагогического института – свалились академические заботы. Я тоже сдавал экзамены, но не был на сносях и не выслушивал от загнанной жизнью врачихи и мамы, ярой коммунистки, страшилки о «проблемных беременностях», «мертвых плодах», абортах и выкидышах. Не вмешиваться в этот процесс я не мог, поэтому, сцепив зубы, терпеливо разбирался с врачом Геннерт.
И во время каждого экзамена я старался быть рядом со Светланой. Просто дежурил в коридоре. Беременность действительно протекала очень тяжело с самого начала. Когда в очередной раз ей стало дурно и она попросилась выйти в туалет, «заботливая» преподавательница математической физики заставила сдать листок с ответами и вытянуть новый билет. Пришлось мне вмешаться. Внимательно и сосредоточенно выслушав меня, училка задумчиво протерла очки и, покачав головой, ответила:
– Да-а, сложное положение. Беременность… Наверное, это хорошо. Ну, так я могу помочь вашей жене!
