Куколка (СИ) - Воробей Ирина Леонидовна (читаем книги онлайн TXT) 📗
После того, как вся посуда на кухне оказалась чистой, парень спросил:
– Ну, чем займемся?
Он расставил ноги на ширине плеч, а руками уперся в бока.
– Из развлечений могу предложить только секс, кино и мозаику. От первого думаю, ты сразу откажешься, но попытаться стоило.
Он снова весело улыбнулся. Во взгляде его не было никакого сексуального влечения, даже, наоборот, скорее, равнодушие. Он смотрел просто, без эмоций и пристального интереса. Татьяна сначала немного смутилась при слове «секс», но, оценив его простодушие и прямолинейность, не стала возмущаться и посмеялась.
– А что за мозаика?
– Хобби мое. Я собираю мозаику из осколков керамики. Сейчас как раз работаю над одним проектом. Заинтересовало?
Татьяна не была уверена, что хочет этим заниматься, но любознательность взяла верх, ведь она никогда не собирала мозаику и не видела, как это делают. Вообще, она никогда даже не интересовалась этим. Разумеется, по городу, на станциях метро и в дизайнах интерьеров различных заведений она видела целые мозаичные полотна, изображающие масштабные действия или гигантские портреты, но это никогда не восхищало ее. В академии они изучали историю искусства, но ее это никогда не завлекало. Однако она все равно согласилась просто потому, что первый вариант казался ей невозможным, а второй – банальным.
Девушка последовала за барменом в комнату, где они спали. В квартире было еще одно помещение, на то указывала дверь в коридоре, но она была заперта. Возможно, это была лишь кладовая. Ведь, судя по обстановке этой комнаты, она являлась всем одновременно: и спальней, и гостиной, и даже столовой, т.к. на журнальном столике возле кресла валялась опустошенная грязная тарелка с вилкой. Парень предложил ей посидеть в кресле, пока он готовит мозаику и инструменты. Для этого он специально сложил кресло, скинув с него покрывало и декоративную диванную подушку. Он так и спал без постельного белья. Татьяна уселась в кресло с комфортом, обняв обеими руками маленькую подушку.
Тут ей на глаза в стеллаже напротив попалась большая коллекция DVD-дисков с фильмами, среди которых было много анимационных. Спросонок и с бодуна она приняла их за книги. Оказалось, что книг в этом стеллаже нет ни одной. Весь он был обставлен дисками с фильмами, дисками с играми и настольными играми, которых тоже собралась приличная коллекция. Она стала разглядывать названия фильмов, пытаясь найти то, что не смотрела. И заметила логику расположения всех дисков на стеллаже. Фильмы и мультфильмы были распределены по жанрам и странам. Здесь присутствовала неплохая коллекция японской анимации, меньшая по количеству, но не по значимости коллекция французских мультфильмов, конечно, диснеевская и советская классика и много чего другого интересного. Татьяна нашла уже целых десять наименований, которые не видела. В настольные игры она играла мало, редко они собирались своей балетной компанией и играли в «Alias» или «Крокодила». Но чаще всего все выбирали мафию, которая Татьяне совсем не нравилась, ибо ее обычно убивали на вторую-третью ночь, даже если она была мафией, потому что врать и манипулировать чужим мнением она не умела. Поэтому среди настольных игр ей попалось всего одно знакомое наименование. Среди видеоигр ей не была известна ни одна.
– У тебя неплохая коллекция мультфильмов, – заметила Татьяна.
Парень в этот момент остановился в проеме дверей.
– Это старые дивидишки. Я уже и сам про них забыл. В детстве много смотрел. Родители покупали. Давно уже не пересматривал. Надо выбросить, наверное.
– Лучше мне отдай, – подхватила Татьяна. – Тут есть мультики, которые я не смотрела. Японские, в основном. А я люблю аниме. Что-нибудь в стиле Миядзаки.
– Да можешь хоть все забирать, если нужно. Я и не думал, что кто-то еще пользуется DVD-дисками, – усмехнулся он.
Жестом он позвал ее следовать за ним во второе помещение, которое было заперто. Татьяна оказалась частично права - наполовину эта комната оказалась кладовой, а на другую половину – мастерской.
Она была меньше, чем спальня-гостиная, но имела продолговатую форму и хорошо освещалась за счет окна, отчего казалась просторной. Вдоль обеих стен стояли простые трехуровневые стеллажи из необработанного дерева, на полках которых хранилась всякая всячина в коробках, ящиках и просто так. Один стеллаж был посвящен осколкам керамики, разложенным по тазикам по цветам, в другом в небольших ящичках были сгруппированы кусочки натуральных камней. Одна полка была занята еще одним, похожим на стекло, материалом для мозаики, но его было всего три цвета и, соответственно, три шкатулки. Снизу на стеллаже стояли ведра с разными, похожими на ремонтные, смесями. Здесь было пыльно. Вдоль другой стены хранились краски для разных материалов и покрытий, керамическая плитка, статуэтки и сервизы, а также холсты, сетки и большие толстые листы наподобие гипсокартонных панелей. На подоконнике красовалась гипсовая голова Давида, а рядом деревянный макет человека, которому вручную можно было придавать различные позы. Татьяна видела такого в классе изобразительного искусства в академии. На последнем стеллаже были разложены самые разные инструменты: молотки, ножницы, пистолет для клея, пинцеты и многое другое, чему Татьяна не могла дать название. На нижней полке валялись карандашные портретные наброски листами, а также небольшие мозаичные картины, изображающие отдельные растения, фрукты или целые натюрморты. У стены на полу лежали в ряд холсты с масляными пейзажами. В углу, справа от окна стоял компьютерный стол с моноблоком и графическим планшетом. Стул, советский, деревянный, со спинкой и мягким потертым сиденьем был задвинут под стол. Под ним, как мусор, валялось несколько баллончиков аэрозолей.
– Я тут решил еще один цвет добавить, поэтому нам сначала надо будет побить посуду, – сказал он с улыбкой, доставая со стеллажа плоские тарелки сине-зеленого цвета, близкого к цвету моря.
– Что, прямо здесь? – удивилась Татьяна. Помещение вдруг показалось ей слишком маленьким для этого.
– Ну, да. Об пол. Я так стресс снимаю порой. Тебе, видимо, тоже не помешает.
Он вручил Татьяне прозрачные пластмассовые защитные очки. Сам надел такие же. Тарелки поставил на стол рядом с компьютером и протянул одну Татьяне. Она подошла к столу и взяла тарелку, все еще не понимая, как это будет выглядеть. А выглядело это очень просто и немного безумно. Он просто взял тарелку и швырнул ее об пол. Она разбилась не с первого раза и не на тысячи кусочков, а всего лишь раскололась на два. Затем он взял каждую часть и по отдельности снова бросил на пол. Осколков стало еще больше. Он продолжил это делать, пока размер осколков не подошел к его параметрам. Затем он жестом показал сделать то же самое Татьяне, отойдя на пару шагов назад. Она несмело и оттого очень слабо бросила, скорее уронила, тарелку на пол. Та покрутилась на выступающем ребрышке дна вокруг своей оси и встала ровно, словно ее подали на стол.
– Не бойся, - подбадривал ее Вадим. - Это всего лишь тарелка. Пол не обвалится, если ты бросишь ее сильнее.
Он улыбался. Татьяна приложила больше усилий, и тарелка раскололась на три части. Дальше стало легче. Они бросали посуду, смеясь и выкрикивая различные ликующие междометия. Осколки разлетались во все стороны по мастерской, словно тяжелые конфетти. Татьяне понравилось разрушать нечто цельное. И это, действительно, помогало бороться со стрессом. Осколки получались неровные, острые, квадратные и многоугольные. У Татьяны получалось много мелких осколков. Вадим почти всегда добивался нужного размера. Девушка оценила его навык. Было весело. Жаль, продлилось это недолго. Тарелки быстро закончились, а Татьяна, казалось, только вошла в азарт. Вадим начал собирать осколки с пола в отдельный тазик, залезая под стеллажи и стол.
Когда все было собрано, он принялся стаскивать со стеллажей на пол все необходимое: осколки керамики и бумагу, клей и ведра с грунтовой основой, сетки и инструменты, а также газеты, которые в несколько слоев расстелил по полу, закрыв почти все свободное от мебели пространство. Когда все было готово, он позвал ее присаживаться на газету, вручив Татьяне диванную подушку, что лежала на стуле, для удобства. Парень сел прямо на пол и начал объяснять, что и как нужно делать. В середину между ними он положил полотно, на котором уже были нанизаны керамические осколки, преобразовавшиеся в верхнюю часть картины. Пока здесь был только черный космос с маленькими звездочками по обоим верхним углам изображения, а в середине на контрасте выделялось ясное небо, с пробивающимися из ниоткуда лучами солнца. Цветовая гамма была подобрана приятная: небо было приглушенного голубовато-бирюзового цвета, а лучи света – бледно-желтыми. Татьяна внимательно рассмотрела уже нанесенную мозаику и заметила, что осколки были из разных видов стекла, как на витраже. Они были похожи на реальные осколки реальных предметов, которые были случайно разбиты. Тессеры, как называл их Вадим, не всегда имели ровную форму, иногда они имели острые углы, а иногда притупленные, бывали мелкими или крупными, но все это нивелировалось грамотным расположением отдельных крупиц и их качественной стыковкой друг с другом. Изредка художник пользовался тяжелым похожим на садовнические ножницы инструментом для отколки ненужных частей от тессеров.
