Вечное Лето, Том I: Несовершенный рай (СИ) - Macrieve Catherine (первая книга txt) 📗
– Да, – просто соглашается Грейси, – а теперь, может, у меня больше и не будет шанса ему об этом сказать.
– Так пойди и скажи сейчас, – советую я. Внезапно вспоминаю, что мне тоже следовало бы сказать кому-то что-то очень важное.
– Ты так думаешь? – растерянно бормочет Грейс.
– О, послушай, Грейс, – устало вздыхаю я, – мы застряли на острове, полном ужасных существ, и армия синекожих воинов вот-вот собирается атаковать отель, в котором мы себя замуровали. Если может быть лучший момент, чтобы сказать парню о своих чувствах – я себе такого представить не могу.
Запомни эту мысль, Марикета.
– Да. Точно. Ты права. – Она несколько раз глубоко вдыхает и выдыхает. – Грейс Тамара Холл, ты можешь сделать это! – она делает несколько шагов в сторону лифта, потом останавливается и поворачивается ко мне с самым растерянным выражением лица. – Нет, я не могу.
– Бог мой, Грейс!
Я хватаю её за руку и тащу в лифт. Всю дорогу до крыши она молчит, вжавшись в стенку. Я нервно топаю ногой. Когда звоночек извещает нас о том, что мы прибыли, я снова тяну её за собой, потому что Грейс, кажется, вознамерилась просто покататься туда-сюда.
Когда я вижу Алистера, то не сразу понимаю, что происходит – он сидит на скамейке, у него окровавлена рука, а под ногами – россыпь осколков.
– Алистер! – вскрикивает Грейс и бросается к нему, садясь рядом.
– Грейс, что ты здесь де…
– Что произошло? – не давая ему закончить, выпаливает Грейс.
– Я… случайно разбил стакан. Раздавил его в руке. Так неудачно…
– Позволь взглянуть. Я помогу…
– Нет, Грейс! – Алистер вырывает из её рук свою кровоточащую ладонь. – Просто оставь меня в покое! Я сам справлюсь.
– Но у тебя кровь… Нужно перевязать, – она растерянно оглядывается. Я вздыхаю и отрываю от шторки у входа внушительный кусок ткани, подхожу к ребятам и протягиваю его.
– Вот, держи.
Грейс послушно забирает ткань и перевязывает ладонь Алистера, несмотря на его протесты. Он с досадой морщится.
– Так лучше? – обеспокоенно спрашивает Грейс.
– Возможно, немного, – ворчит он. – А теперь оставьте меня одного. Вы обе.
– Подожди, я хотела…
– Я сказал – уходи! Пожалуйста!
– Слушай, засранец, – вмешиваюсь я, – хватит жалеть себя. Закрой рот и выслушай, что Грейс хочет сказать тебе.
Алистер моргает, в недоумении глядя на меня. Но молчит.
– Грейс, продолжай, – я даю Грейс знак говорить, чувствуя себя каким-то грёбаным купидоном.
– Я только собиралась сказать тебе, Алистер, что чувствую на самом деле, – выпаливает она. – Ты далеко не самый дружелюбный человек, и я знаю, что для тебя очень сложно раскрыться перед кем-то, быть связанным с другими людьми, заводить друзей.
– Мне никогда не были нужны друзья, – пожимает плечами Алистер, но замолкает под моим сердитым взглядом.
– Это ложь, – Грейс злится. – Ясно, что твоя жизнь была не сахар. И ты возвёл вокруг себя эти стены, чтобы быть под защитой от других. От тех, кто может причинить тебе боль – прямо как твой отец.
– Что же заставляет тебя думать, что ты так хорошо меня понимаешь? – огрызается Алистер. Я про себя решаю, что стукну его, если он ещё раз перебьёт Грейс.
– Ты что, до сих пор не понял? – Грейс поджимает губы. – Я ведь точно такая же. Моя мать беспокоится лишь о том, чтобы я во всём была лучшей, первой, вне зависимости от того, чего это будет стоить. Я чувствую это бремя на плечах, сколько себя помню. Всегда была круглой отличницей, получала престижные награды на научных конкурсах. Я проходила стажировку в её компании и показала себя с лучшей стороны. И всё-таки…
– Этого никогда не было достаточно, – шёпотом заканчивает за неё Алистер. Ударить его больше не хочется.
– Точно, – грустно улыбается Грейс.
– Я даже подумать не мог… Что у нас столько общего.
– И я. Но в то же время – какая-то часть меня, в некотором странном смысле, это подозревала. Именно в этой поездке – с первой минуты в самолёте – я словно почувствовала некую связь с тобой. И вся эта неделя… Знаешь, наиболее значимым мне кажется именно то время, которое я провела рядом с тобой. Ты умный, интересный, и где-то глубоко внутри ты настоящий добряк.
Разве что где-то реально очень глубоко.
– Ты действительно меня понимаешь, – шепчет Алистер.
– Ну конечно, глупыш, – улыбается Грейси и тянется к нему, оставляя на его отчаянно краснеющей щеке лёгкий поцелуй. – Ты нравишься мне.
– А ты – мне.
Я вздыхаю.
– Поскольку я вижу, что моя помощь больше не нужна, можно я уже пойду? – спрашиваю я у Грейс. Я действительно ужасно смущена тем, что стала свидетельницей этой сцены, и мне очень хочется уйти.
– Да, конечно, Мари. Спасибо.
– Спасибо, – неожиданно откликается и Алистер.
Я не удерживаюсь и озорно подмигиваю этой парочке, прежде чем пересечь крышу и зайти в лифт. Спустившись в лобби, я замечаю Джейка в баре, Эстеллу, взвешивающую в руке бейсбольную биту, Куинни, с задумчивым выражением лица разглядывающую потолок из одного из оставшихся массажных кресел и рассеянно поглаживающую устроившегося на её коленях Снежка, и Шона, придирчиво рассматривающего баррикаду.
И ещё я вижу Диего, развалившегося на своём любимом диванчике. Видимо, сам же и настоял на том, чтобы его в баррикаду не сваливали. Я плюхаюсь рядом с другом на диван, укладывая на его плечо голову и обхватывая худой торс рукой.
– Ты как? – спрашиваю я, когда ладонь друга ложится на мой затылок. У него такие непропорционально большие ладони – кажется, что вся моя голова может в одной поместиться.
– Ну, знаешь ли, – вздыхает Диего, – меня бросает то туда, то сюда. Эмоции нестабильны. Словом, всё, как обычно.
– Зато у тебя есть чипсы, – замечаю я, кивая на огромную миску по правую руку от него.
– Самые лучшие, которые нашёл, малышка.
Мы погружаемся в наше лёгкое молчание, кажется, восстанавливающее мои силы после этого безумного, невероятно долгого дня.
– Так ты собираешься это сделать? – заглянув мне в лицо и хитро прищурившись, спрашивает Диего.
– Я? А что я должна сделать? – не красней не красней не кра… Поздно.
– Ну-у… Знаешь… Хм… Первый шаг?
– Какой ещё шаг, – произношу я странно сиплым голосом.
– О, только не притворяйся дурочкой, Мари. Я всё видел. Эти твои взгляды… То, как ты краснеешь… Особенные интонации… Ты знаешь, о чём я говорю. Напряжение между вами двумя с первого дня можно было ножом резать.
По-моему, краска заливает уже не только моё лицо, но и шею. Даже плечи.
– Я… Имею в виду, почему именно сейчас?.. Ведь, в конце концов, в первую очередь мы должны, знаешь ли, выжить?
– Марикета, – поучительным тоном вещает Диего, покровительственно похлопывая меня по колену, – возможно, это наша последняя ночь на Земле. Когда, если не сейчас? Вдруг у тебя больше не будет возможности?
Я слегка усмехаюсь, вспоминая собственные слова, сказанные Грейси буквально вот только что. И кому я это говорила, а?
Глубоко вздыхаю, прежде чем решиться – хотя на самом деле я решилась уже давно. Гораздо раньше, чем готова себе признаться.
– Ну, я пошла? – зачем-то спрашиваю я, и Диего только улыбается в ответ. Огибаю ряды кресел и подхожу к бару, где Джейк явно озабочен поисками чего-то горячительного.
– Принцесса? Тебе чем-то помочь?
– Чем занят? – беззаботно интересуюсь я, облокачиваясь на барную стойку.
– Пытаюсь прикинуть, чего бы такого выпить, чтобы и не захмелеть, и напряжение снять, – простодушно отвечает Джейк. – А ты?
– Ничем особенным, – отмахиваюсь я с бравадой, которой на самом деле не ощущаю, – просто интересуюсь, не хотел бы ты сегодня переночевать в моей комнате, – и зачем-то уточняю, – со мной.
Джейк замирает, глядя мне прямо в глаза; его взгляд прожигает насквозь. Я вспоминаю наш отчаянный поцелуй в океане – попытку поделиться воздухом и выразить всё то, чего мы так друг другу и не сказали. Эпизод в коридоре несколькими часами ранее – его мягкие губы на моих, хрипотца в его голосе, пока он спрашивает меня о каких-то глупостях… Все моменты этой неполной недели, произошедшие между нами. Прощупывание почвы, лёгкие касания, переплетающиеся пальцы. Разделённое тепло у костра на скале. Пора признать: я должна была сделать это существенно раньше.
