Тюремные байки. Жемчужины босяцкой речи - Жиганец Фима (читаем книги онлайн TXT) 📗
Новому слову пришлось выдержать суровую борьбу за место под блатным солнцем. В 30-е годы «вассер» чувствует себя в босяцком языке достаточно уверенно. Варлам Шаламов в очерке «Жульническая кровь» свидетельствует:
Блатной язык меняется время от времени. Смена словаря-шифра – не процесс совершенствования, а средство самосохранения. Блатному миру известно, что уголовный розыск изучает их язык. Человек, вошедший в «кодло» и вздумавший изъясняться «блатной музыкой» двадцатых годов, когда говорили «на стреме», «на цинку», вызовет подозрение у блатарей в тридцатых годах, привыкшим к выражениям «на вассере» и т д.
Варлам Тихонович, говоря о «словаре-шифре», рассуждает как человек, далекий от блатного мира. Нелепость представления о воровском языке как о «тайном» убедительно доказал другой лагерник – академик Д. С. Лихачев. Так же нелепо и предположение, будто блатной мир заменяет в своем лексиконе «тайные» слова, как только они становятся известны угрозыску или обретают популярность в народе. Многие слова в жаргоне сохраняются на протяжении веков: старославянское «гаман» (кошелек; в Древней Руси – кожаный пояс с деньгами); «бабки», «шмон» (обыск), «маруха» (любовница, подруга) и сотни других. Да и не может быть тайным язык, на котором общаются тысячи людей! Ведь его знал и сам Шаламов – обычный гулаговский «фраер».
Конечно, в разное время одно и то же слово может быть более и менее популярно. Так произошло и с «вассером». В начале 40-х годов он был почти вытеснен словом-сигналом «атанда!». Через некоторое время «атанду» вытеснил «атас». В нынешнем жаргоне остались и «атас», и «вассер», и даже «устаревшие» (по Шаламову) «на стреме» и «на цинку».
Правда, под влиянием русских говоров «вассер» вытеснен формой «вассар»: так привычнее русском уху. То же самое произошло и со словом «мессер» (от немецкого Messer – нож). В русском блатном произношении оно звучит как «месарь».
Грешно будет не упомянуть о выражении «голый вассар» в значении «напрасные усилия», «нет ничего». Или, как любят переиначить шутники, – «голый Вася». С сигналами опасности он ничего общего не имеет. Хотя тоже заимствован «блатными» из немецкого языка через одесский идиш. «Голый вассар» буквально значит – «голая вода», то есть вода – и больше ничего. Это – осмысление известного выражения «сидеть на хлебе и воде» (по-немецки – bei Brot und Wasser). Нынче «голый вассар» прочно вошел в просторечную лексику. «Там голый Вася ночевал» – скажет записной остряк, и вы поймете, что в указанном месте ловить нечего…
Двадцать четыре удовольствия, или парикмахер и жулик – близнецы-братья
В одной из центральных газет была как-то опубликована беседа со вдовой вора в законе. Журналист среди прочего поинтересовался, не помогают ли семье покойного его бывшие собратья по клану. На что получил ответ:
Помощь предложили единицы. В их мире мало порядочных людей. Они скорее дадут знать о себе, если надумают «выставить», то есть сорвать куш со вдовы вора.
Оставим в стороне моральные соображения и оценки. Нас в данном случае интересует словечко «выставить». Оно означает не только злонамеренный обман несчастной вдовицы. У слова «выставить» более широкий смысл. Это значит – обокрасть или обманом заполучить деньги, материальные ценности с жертвы. «Выставим эту хату – и год будем гужеваться!» – уговаривает один жульман другого, убеждая пойти на квартирную кражу.
Есть и более узкое значение: так называют прием, когда сообщник карманника подставляет ему жертву, чтобы тому удобнее было ее «обработать». «Федя мне этого володика технично выставил, а я его помыл по-шустрому», – похваляется «ширмач» после удачной трамвайной или базарной «операции» («володиком» карманники называют жертву, «помыть» значит – обокрасть).
«Выставить» также употребляется в смысле – обыграть кого-то в азартную игру: «Я его выставил скромненько, тонн на двадцать…».
Но почему именно «выставить»? Некоторые доморощенные лингвисты, с которыми мне приходилось беседовать, выдавали целую обойму догадок и домыслов. Например: объяснение кроется в тонкостях преступного промысла; мол, домушники при проникновении в помещение нередко выставляют оконные рамы, и поэтому слово «выставить» стало ассоциироваться с кражей вообще. Другие связывают значение воровского термина с просторечным «выставлять», «проставляться» – то есть с русской традицией заставлять человека, у которого произошло радостное событие, «обмывать» его. Известно, дескать, что порою счастливцу, отмечая удачу, приходится «выставиться» чуть ли не до трусов…
Объяснения не лишены остроумия, но лишены смысла. Мы же попытаемся обратиться к фактам языка.
В уголовном жаргоне многие десятилетия слово «выставить» используется не только само по себе, но часто – в составе оборота «выставить клиента», то есть обворовать подходящего субъекта. Популярно и само по себе словечко «клиент» для обозначения потенциальной жертвы. Так вот: выражение это преступный мир еще дореволюционной России заимствовал… из жаргона парикмахеров начала ХХ века! Вот что пишет в своей книге «Меткое московское слово» известный бытописатель старой Москвы Евгений Иванов:
«Ценилось еще в мастере умение «выставить» клиента, наделать побольше процедур, взять за каждую отдельную плату, «сделать кассу» или, выражаясь специальным языком, «доставить двадцать четыре удовольствия». Некоторые хозяева платили за это процентные отчисления».
Другими словами, цирюльник умело обчищал карманы клиента, выставляя ему солидный счет по прейскуранту. Именно из языка «куаферов» (как называли некогда парикмахерскую братию) и перенял выражение уголовный мир. И множество других словечек, выражений, присказок, поговорок «уркаганы» заимствовали у мелких ремесленников, торговцев, купцов, городских и деревенских острословцев… В общем, следовали завету Пушкина – «не худо бы нам иногда прислушиваться к московским просвирням».
Манька Ваньку будет греть…
Нелегальную помощь уголовникам на лагерном жаргоне обозначают словом «грев». Это – производное от глагола «греть» – оказывать помощь. Очень часто употребляется популярное выражение – «греть босяка (или – босяков)»: помогать старым арестантам, блюстителям «воровских традиций». «Греть босяков» считается для арестантов делом святым: люди за «идею» «страдают», за права «сидельцев»… Неважно, что желаемое порой выдается за действительное и множество «босяков» «страдает» прежде всего за свою строптивость, агрессивность, стремление даже в «зоне» жить «куражно». Поэтому «греют босяков» не только едой, куревом да барахлишком, но и водкой, наркотой, деньгами (хождение которых за «колючкой» категорически запрещено).
«Греют» с воли – путем переброса через ограждение колонии (такой переброс называют «вертолетом»). «Греют» и тех, кто внутри колонии попадает в штрафной изолятор (ШИЗО) или в помещение камерного типа (ПКТ) за нарушения режима.
Однако нас интересуют не способы «грева», а само выражение. Действительно, почему «греть»? Речь-то идет о еде, одежде, спиртном, наркотиках… Можно, конечно, и спички передать – для смеху. Но вряд ли это кому придет в голову…
Не будем заставлять читателя гадать на кофейной гуще. Выражение это является отголоском славянских верований и обрядов и перешло в жаргон из народных говоров.
У славян существовала семейная поминальная традиция, которая называлась «греть покойников». Это – обычай возжигания костра у могилы близкого человека, чтобы «передать» умершему тепло. Обычай принадлежит к традиционным для славян формам общения с предками, в числе которых – кормление умерших, приготовление для них бани и т д. Он известен у всех славянских народов. Белорусы на второй или третий день похорон сжигали стружки от гроба, чтобы «душа покойника пришла греться». Сербы для этой цели жгли костры во дворах. На Русском Севере в один из святочных вечеров или в осенний поминальный день (2 ноября) жарко растапливали печь в доме: пусть у нее погреются ушедшие предки…
