Героинщики (ЛП) - Уэлш Ирвин (первая книга txt) 📗
- Я ехал в соседнем вагоне. Но увидел тебя в окно и успел нацарапать эту записку.
Я засовываю бумажку ей в кулачок, хватаюсь за поручни и выпрямляюсь. Она разворачивает записку с настороженным, смущенным лицом. Я оглядываюсь вокруг, ища несвободных свидетелей нашего обмена. Потом я оказываюсь на платформе, двери закрываются, и только теперь, когда она осознала свою власть надо мной, я смотрю на нее своим особым взглядом - искренним и умоляющим, при этом униженно веду плечами и поднимаю брови, словно говоря: «Я, по крайней мере, попытался». Когда электричка трогается с места, я вижу тепло, которое излучает ее лицо, хотя это могла быть игра моего воображения.
Моя взяла. Пора возвращаться «домой». Какая же ебаная дыра, этот восточный Айслингтон; даже в Лейте районы получше строят. Здесь даже ебаного метро нет!
Я возвращаюсь на Холл-стрит, к нашему адскому дому Беатрис и прохожу в вонючему лифту, который, слава Богу, случайно работает. Компанию мне составляет только темнокожая молодая леди, за фигурой к корове подобная, но я все равно пристально присматриваюсь к ней. Да, пожалуй, сойдет за обезьянку, очень молодая обезьянка; такие любят рано рожать детей и вешать потом их воспитание на новоиспеченных бабушек. Чувствую, как мой боец-между-яиц начинает шевелиться - хороший знак. До этого мне пришлось перепихнуться только с одной черной девушкой, студенткой из Нью-Йоркского университета, но тогда я и сам не знал, что надо делать с такими красавицами, вообще нихуя не умел, но это не помешало мне зайти к ней на целую неделю любви в честь какого-то фестиваля прошлых лет.
Девушка холодно смотрит на меня, в ее взгляде чувствуется сталь:
- Живешь с Брайаном?
- Временная мера, - убеждаю я ее. И тут я вспоминаю, что это - чикса, которая пренебрегла Никси тогда, одной северной ночью, когда я трахался с той телкой, Шоной, угостив ее кислотой, чтобы заняться с ней анальным сексом.
- Планируете какую-нибудь вечеринку?
- Да, скоро же Новый год.
- А одинокого соседа пригласите?
- Договорились ... Приходи, когда захочешь, пообщаемся, посмотрим. Я живу в квартире 14-5. Меня зовут Марша.
- А мне нравится твой стиль, крошка, - говорю я и целую ей руку, как джентльмен, а потом еле сдерживаю довольный смешок, когда выхожу на своем седьмом этаже.
Еще одна перспективка, точняк, хотя и слишком близко к дому, как по мне, а в этом всегда есть свои недостатки и преимущества.
Иногда мне кажется, что я должен отрезать себе ногу или еще что-то, чтобы другие ребята получили хоть какой-то шанс на победу ...
Грязные члены
Мой кулак сокрушает этот ебаный аппарат, и в конце концов мы наслаждаемся тишиной. Кайфолом лежит рядом с нами на матрасе с какой тюбетейкой на голове; он крепко спит, даже от этого чертова будильника не проснулся. Думаю, если бы я бухал всю ночь, в моем рту не появилось бы хуже привкуса, чем сейчас. Я поднимаюсь и чувствую всей кожей, что это не квартира, это - ебаный холодильник, так быстро натягиваю джемпер, какие-то драные штаны и носки. Затем высовываюсь в окно, чтобы насладиться видом на Лондонские поля.
Слабое солнце появляется над горизонтом. Хотел бы я, чтобы сейчас было лето, мне оно всегда нравится. Но послезавтра - Рождество, хотя я остаюсь здесь только ради Нового года. Я иду на кухню, чтобы включить отопление и воду.
Я думаю о собеседовании с тем говнюком, но вдруг вижу Никси на кухне; он сидит за столом в отступавшей темноте, перед ним лежит пакетик с коричневым. Еще на столе я вижу открытый пакет со спидом. Он вскипятил воды и сделал себе кофе.
- А мы еще не опаздываем на собеседование к тому говнюку?
- Нет ... Еще куча времени, некуда спешить, - объясняет он и предлагает мне трубку с фольгой.
Я смотрю на коричневую пудру цвета кофе, которая дымится на прожженной фольге, и считаю, что тупо будет с моей стороны отказаться. Я беру трубку, поджигаю ее, и фольга занимается пламенем. Затем прижимаю трубку к потрескавшимся губам и всасываю вкусный от спида воздух, чувствуя, как мои легкие наполняются дымом и металлическим привкусом. В голове сразу становится легче, и из моего тела исчезает все напряжение.
Хоть через нос, хоть через ебаные вены
Ничего не усиливая, только разрушая свой мозг
Милый, милый дом в Лейте ... Я откидываюсь назад, опираясь на стену, но ощущение у меня такое, будто я лечу и падаю на мягкую перьевую перину. Затем глотаю пилюлю солоноватого СПИДа. Потом - еще одну. Чувствую некоторый подъем через десять минут, но я все равно как безвольная марионетка, которой руководит какой-то сумасшедший кукольник. Мои ногти скребут по краю стола.
- Так этот парень ... с которым нам надо пообщаться ... работает на паромах?
- Тони примет нас, обещаю, - уверяет Никси. - Нам нужно держаться вместе, чтобы получить настоящую работу. Затем мы втянемся, начнем пользоваться льготами. Они устраивают всевозможные особые условия для сотрудников, все за счет фирмы.
- Звучит прекрасно, - соглашаюсь я.
- Но мы должны держаться вместе, повторяю, если хотим достичь желаемого.
- Легче сказать, чем сделать, - киваю я трубке, затягиваясь ядовитым дымом еще раз. -Время выпить кофе.
- Да, придется приложить серьезные усилия, - тараторит Никси, выдыхая дым в воздух перед собой. - Мы все под угрозой. Но останавливаться нельзя. Делаешь дело, или увольняют. Все на свете изменчиво. Нельзя ожидать, что найдешь себе одну работу на всю жизнь. Один дом на всю жизнь. Одну телку на всю жизнь.
- Скажи это Кайфолому. А вообще, в таких обстоятельствах обдирать государство, как овечку - это достойное дело, благородное. Это очевидно для каждого, кого в голове больше одной извилины, - с этими словами я концентрируюсь на Никси. – То есть мы работаем с этим мудаком только из-за невероятных перспектив, да?
Он громко, раскатисто смеется. - Мне просто нравится обдирать государство, но вы, шотландцы, - другое дело; в этом заключается ваше истинное предназначение.
Ебаный подонок, блядь. Я добавляю героина, и на этом наша вежливая беседа хозяина с гостем стихает, и я концентрируюсь на том, что сам не найду дороги к работе. Вообще, в Лондоне значительно легче сориентироваться, так как все районы находятся совсем близко друг к другу. Но я не жалуюсь, мне действительно хочется зацепиться в деле Тони.
Звонит телефон, я беру трубку, хотя и знаю, что это опять какая-нибудь девка будет спрашивать Кайфолома. Блокнотик у аппарата уже весь исписан номерами телефонов девушек, которые хотят Саймона.
- Алло, - говорю я.
- А? Алло! Ты, Рентс?
Блядь.
Бэгби.
- Ага ... Франко! Друг мой, - гнусавлю я.
Тот с восторгом рассказывает мне, что переезжает в июне.
- Я иду к ней, когда она стоит под омелой возле дома своей матери, и спрашиваю ее: «Ты в игре?» А она в ответ: «Да!», и на лице у нее такая милая, податливая улыбка, которую всегда вызывает моя фирменная улыбка. Тупая дура, думала, что я просто поцелую ее под тем проклятой омелой. Такая наивная ...
Поцелуй меня под омелой, ага, знаем эту историю. Мы с Франко даже пели песенку о омелу вместе с другими мальчиками и девочками в младших классах. Девушки были все такие стыдливые, а ребята широко, во весь рот, нагло улыбались. Он об этом рассказывает? Как тебя зовут, откуда ты ...
- И она закрывает свои ебаные глаза, раскрывает губы, выглядя при этом тупой коровой, а я приближаюсь к ней и шепчу на ухо: «Вот на какую игру я рассчитываю, ты, тупая пизда», и расстегиваю себе штаны со словами: «Давай, не стесняйся! Работай от души!» Ты еще здесь?
- Ага ...
А еще мы пели песенку о «Титанике»: «Горе, большой корабль тонет ... Мужчины с женщинами, маленькие детки - все погибают. Го-о-оре, большой корабле-э-эль тонет».
Шотландская образование ... До сих пор не понимаю, зачем мне оно.
- Для меня такой опыт - только эксперимент, понимаешь? Хотя она и не очень была довольна, когда я поставил ее на колени возле дома ее матери, под ебаной омелой. А уже в гостиной мы потрахались хорошо, даже, можно сказать, клево, я до сих пор забыть не могу, как намотал себе на руку ее волосы, чтобы контролировать ее тело, пока я входил и выходил. Бывает же такое, когда глаза на лоб от кайфа лезут, а изо рта чуть слюна не капает.
