Я, мои друзья и героин - Ф. Кристиане (книги бесплатно без онлайн TXT) 📗
Я испытывала такое отвращение к этим ковбоям, что никто из них и прикоснуться не мог ко мне. Извращенцы! Им казалось нормальным после первого свидания мять девушку. И девушки не сопротивлялись, хотя никакого желания у них и в помине не было. Просто так, потому что сопротивляться было не принято. И потому что они боялись, что с ними не будут больше ходить – парни станут болтать, что вот, мол, – фригидная коза!
Я этого не понимала и понимать не хотела. Даже если парень мне очень нравился, и мы встречались с ним, я сразу говорила: «Ко мне не приставать, меня не обнимать! Если что, сама начну». За полгода, что я уже провела здесь, – ни одного романа… Все романы заканчивались первым – и последним – свиданием.
Наверное, моё прошлое играло тут свою роль. Хотя я и пыталась себе внушить, что работа моя ничего общего со мной не имела – это только лишь неизбежное привходящее обстоятельство героиновой зависимости. Но всё-таки моё отношение к парням в значительной степени определялось моим опытом. Эти типы вели себя так, что по глазам было видно, как и где этот козёл хочет тебя использовать…
Я пыталась делиться своим опытом с девушками в классе – не рассказывая, конечно, об обстоятельствах. Нет – они так ничего и не поняли! Я стала этакой всеобщей поверенной, выслушивала все их проблемы с парнями и давала советы: они поняли, что тут я знаю больше ихнего. Но то, что я действительно пыталась им сказать, до них просто не доходило…
Большинство из них жили только для своих парней и полностью мирились с этим свинским отношением. Если парень бросал девушку и гулял с другой, то первая злилась не на парня, а на его новую подругу. Ругала самыми страшными словами. Ну, что делать – им нравилось такое обращение…
Я поняла это, когда мы с классом ездили в Пфальц. Совсем рядом с нашей гостиничкой была дискотека. Девки сразу ломанули туда, и вернувшись, все восторгались парнями на крутых мотоциклах, которых там было в изобилии. Парень с крутым мотоциклом для них был пределом мечтаний…
Я пошла взглянуть на диско и быстро поняла, что там происходит. Туда съезжались все парни с округи на своих мопедах, мотоциклах, и машинах – просто чтобы трахнуть приезжих школьниц! Я попыталась втолковать этим дурам, что на этой дискотеке их просто используют, но меня как не поняли. За час до открытия дискотеки бабы стояли перед зеркалом, и накрашивались, и взлохмачивали волосы!
Потом не двигались, ну, чтоб прическа не обрушилась…
Они оставляли перед зеркалом всю себя! Только маски, которые должны понравиться этим мотоциклистам… Мне было как-то не по себе, когда я это видела.
Эта страшная картина напоминала мне о самой себе. Я ведь тоже, помню, старательно размалёвывалась и наряжалась, чтобы понравиться анашистам и потом героинщикам. И в своё время я полностью отказалась от самой себя, чтобы стать задвигой…
Короче, вся наша поездка сузилась до этих дебилов-мотоциклистов, хотя у большинства девушек были постоянные парни. Эльке, в комнате с которой я спала, в первый вечер написала письмо своему другу. На второй – пошла на дискотеку и вернулась совершенно разбитой. Сказала мне, что зажималась там с одним. Думаю, сделала это только для того, чтобы доказать другим девушкам, что и ей кто-то интересуется… Теперь её терзали угрызения совести, и она даже начала плакать.
Теперь она пыталась внушить себе, что влюбилась в этого козла с мотоциклом. У её парня, конечно, ещё не было мотоцикла! На следующий вечер пришла вся убитая и только рыдала. Оказалось, этот её тип спросил другую девушку из класса: «Скажи-ка, мне с этой выгорит или ну её?» Рози, той ещё круче повезло… Учительница застала её с каким-то кадром в машине. Понятно, чем они там занимались. Рози была так пьяна, что практически не могла ходить. Не знаю, сколько этот урод вылил в неё коктейлей…
Рози была ещё девственницей, но теперь, конечно, уже не была. Девушки устроили настоящее собрание, чтобы посоветоваться, что делать с Рози. Они не волновались нисколько насчёт типа, который её напоил и фактически изнасиловал.
Теперь они все требовали, чтобы Рози отослали домой. Я единственная была против.
Они страшно обиделись на Рози – учителя запретили им ходить на дискотеку. Они и сами хотели позажиматься там, да потрахаться…
Меня очень удручало, что никакой солидарности не было между девочками, дружба прекращалась, как только в игру вступал парень. Это было как с героином, который то и дело вмешивался в мои отношения со Стеллой и Бабси…
И хотя меня все эти кровавые драмы никак не касались, последние два дня я пила, как сапожник. Настроение – хоть топись от этой поездки!
И всё-таки я решила жить в этом мире, таком, каким он был. Я не думала больше о побеге. Мне было ясно, что любой побег будет побегом к наркоте. И я понимала, что наркота ничего мне не даст. Но должна же быть какая-то золотая середина между наркотиками и этим обществом говноедов! Я нашла себе нового друга и успокоилась.
С ним можно было говорить. Он мог мечтать, но для всего имел и практическое решение. Ему тоже многое в этой жизни казалось отстойным. Но он говорил, что сможет откупиться от этой жизни – это проще всего. Хотел стать бизнесменом, заработать кучу денег и потом купить себе рубленую избу где-то в канадских лесах и жить там. Как и Детлеф, он мечтал о Канаде…
Он учился в гимназии, и от него я заразилась страстью к чтению. Я заметила, что и общая школа, если работать для себя, может кое-что дать, кроме этого смехотворного аттестата. Я стала читать. Всё без разбора. Гете и Пленцдорфа, Гессе и, прежде всего, Эриха Фромма. «Искусство любви» Фромма стала для меня настоящей библией.
Некоторые страницы я выучила на память, просто потому, что постоянно их перечитывала. Даже выписала себе некоторые пассажи из книги и повесила их над кроватью. Да, этот крутой тип действительно рубил фишку! Если бы все люди придерживались тех принципов, о которых писал Фромм, то жизнь снова стала бы осмысленной… Только всё-таки сложно жить по его правилам, потому что не все их знают. Я бы с удовольствием поболтала бы с Фроммом о том, как ему удавалась жить в этом мире по своим темам… Во всяком случае, действительность такова, что и с его теорией не всегда выходишь победителем.
В любом случае, эта книга должна быть главным школьным учебником – так я думала. Но в классе не говорила об этом, естественно: боялась, что другие посмотрят на меня, как на идиотку. Я иногда брала «Искусство любви» с собой в школу, и читала прямо на уроке: думала, что найду там ответ на те вопросы, что обсуждались в классе. Как-то раз учитель увидел, что я читаю, взглянул на название, и тотчас отнял книгу. Когда я хотела на перемене получить её обратно, он сказал: «Просто замечательно, барышня читает порнографию на уроке! Я конфискую книгу!» Он действительно так сказал! Имя Фромма ничего не говорило ему, а «Искусство любви» говорило ему не о любви, а о порнографии. Конечно, чем ещё могла быть для этого разочарованного типа любовь? Теперь он думал, что вот – явилась старая наркоманская шлюха и развращает детей…
На следующий день он отдал мне книгу, сказав, что она в порядке. Но в школу попросил её не брать – слишком уж двусмысленное название…
Впрочем, это мелочи. Были вещи, которые убивали меня ещё больше, чем эта история с Фроммом. У меня начались неприятности с ректором, тоже разочарованным и неуверенным типом. У него не было ни малейшего авторитета, и он всё пытался как-то компенсировать это криком и муштрой. Если его урок шёл первым, то он просил нас спеть песню и сделать гимнастику. Чтобы проснуться, говорил он. Хорошие оценки доставались тем, кто повторял, что он говорит.
Помимо прочего, он вёл у нас музыку. Как-то раз ему захотелось сделать нам одолжение и поговорить о той музыке, которая нас интересовала. И он начал: «Современная музыка или так называемый джаз…» Я думала, что он имеет в виду поп-музыку, и спросила у него: «Что вы собственно имеете в виду под современной музыкой – джазом? Современная музыка, – поп или рок, – сильно отличается от джаза». Может быть, я это не тем тоном сказала, не знаю… Короче, объяснила ему, что такое современная музыка. Ему это, естественно, не понравилось, он разошёлся и выслал меня вон из класса.
