Гопники - Козлов Владимир Владимирович (электронные книги без регистрации .txt) 📗
Клок звонит в обитую дерматином дверь на третьем этаже. Открывает тетка с седыми растрепанными волосами, в синем грязном халате, из-под которого торчит ночная рубашка.
– Одну «чернила», – Клок дает ей деньги. Тетка уходит и приносит бутылку «Агдама». Я сую ее в сумку, между учебниками и тетрадями.
– А где она берет «чернило»? – спрашиваю я на улице.
– В винно-водочном. Она там всех знает, раньше работала, пока не поперли за пьянку. Дает им рублей двадцать или пятьдесят в месяц.
– А проверки там разные?
– Хули проверки? Дадут проверяющему бутылку шампанского и коньяка какого-нибудь – и все заебись.
Мы курим на крыльце школы, прямо под окнами директорского кабинета. Выскакивает Гнус – директор. Все успеваем затушить сигареты, кроме Вэка. Он особо и не торопится.
– А ну-ка пошли со мной, – говорит ему Гнус.
Вэк нагло улыбается, делает затяжку и бросает бычок под ноги.
– А ну-ка подбери.
Вэк медленно, как старый дед, нагибается и берет бычок двумя пальцами.
– Теперь положи в урну – и со мной.
Вэк возвращается минут через пятнадцать. Мы все это время ждем за углом.
– Ну, что?
– Ничего. Гнус совсем оборзел. Надо ему ебальник разрисовать.
– Что, пиздил тебя? – спрашивает Бык.
– Да.
– По морде?
– По морде и в живот. Потом вытащил ключи и начал сюда совать, типа мучить, – он показывает пальцами под подбородком.
– Ему самому так делали, наверное, – говорю я. – Он же в интернате учился.
– Откуда ты знаешь?
– Так, кто-то говорил.
Я не хочу говорить, что про это мне рассказала мама.
– Ну, что? Отпиздим Гнуса, – Вэк смотрит на всех так, как будто все соссали и только один он смелый.
– А если ментам сдаст? – спрашивает Бык.
– А как он узнает, кто? Мы вечером, когда темно. И переоденемся, чтобы не узнал. Накинем мешок на голову, насуем и съебемся.
Вечером Гнус – в шубе из искусственного меха, черной кроличьей шапке и с обшарпанным дипломатом – идет от школы к остановке. Мы втроем – я, Вэк и Бык – выскакиваем из-за деревьев и сбиваем Гнуса с ног. Дипломат отлетает метров на пять. У всех у нас шапки натянуты до подбородка, чтобы не было видно лиц. Я надеваю Гнусу на голову мешок, и мы втроем начинаем пинать его ногами, стараясь попасть по морде, по яйцам или в живот.
– А-а-а! Помогите! Милиция! – орет Гнус.
Народу вокруг нету, но все равно надо уходить. Я дергаю Быка за рукав – мы договорились не разговаривать, чтобы Гнус не узнал по голосам. Бык толкает Вэка, и мы отваливаем.
На следующий день я и Вэк курим на заднем крыльце и издалека видим, как Гнус идет от остановки. В черных очках. Вэк улыбается:
– Значит, наставили Гнусу «фиников», раз очки надел, да?
– А если узнает?
– Не ссы, не узнает. Ладно, все это херня. Вот сегодня дискотека в клубе. Будет большой сбор. Я пойду, а ты?
– Не знаю.
– Поехали, надо начинать за район лазить. А то познакомишься с бабой, и что ты ей скажешь? Что ты на своем районе «нулевой»? Что за район не ходишь? Что в «основе» друзей нет?
– Ладно.
– Надо Быку сказать и Клоку. А Быру позовем?
– Давай позовем. Только думаешь – он поедет?
Вечером на остановке собралось человек пятьдесят пацанов – от восьмиклассников до «старых», которым уже по восемнадцать и даже больше.
– Короче, едем до площади Гагарина, потом пешком в клуб, – говорит Обезьяна. – Не разделяемся, все вместе.
В троллейбусе становимся сзади, а кто не поместился, толпятся в проходах. Цыган громко пердит и орет:
– Пожар!
Остальные тоже пердят. Какая-то тетка на сиденье зажимает нос.
Потом все закуриваем. Народа, кроме нас, в троллейбусе мало. Некоторые оборачиваются, но рыпаться боятся.
– Слушайте анекдот, – говорит Цыган. – Короче, приехал Горбачев в гости к Рейгану, идут они по городу, Рейган все ему показывает, хуе-мое. Тут негритос какой-то стоит, жвачку жует, потом выплюнул, а Рейган ее – в карман. Горбачев спрашивает – нахуя? А Рейган говорит – мы их на гондоны переделываем и к вам отправляем. Потом Рейган приехал к Горбачеву, ну и то же самое, короче. Ходят они, все смотрят. Под кустом мужик с бабой ебутся, мужик гондон выбросил, а Горбачев поднял – и в карман. Рейган, типа, спрашивает – зачем? Как зачем, мы их на жвачки переделываем и к вам в Америку отправляем.
Все опять хохочут, кроме Быка. Он смотрит на остальных, потом тоже смеется.
– Ну что, боишься? – спрашивает у меня Клок.
– Ну, так. Первый раз все-таки.
– Не ссы. Надо же начинать. А ты, Вэк, боишься?
– Пошел ты в пизду.
– Сам пошел.
Приехали. Всей толпой вываливаем из троллейбуса и идем к клубу. На площади перед клубом уже стоит какая-то «банда» – человек пятьдесят.
– Это «ленинцы», – говорит Обезьяна. – Готовьтесь. Будем пиздиться.
Мы идем прямо на них и орем: «Ну, что, готовьтесь», «Счас вам пиздец», «Ленинцы-хуенинцы».
Когда подходим близко, начинается «мочилово». Мне кто-то бьет ногой по почкам, я падаю и получаю еще раз – но несильно – по спине. Вскакиваю на ноги и начинаю «махаться» с каким-то маленьким толстым «ленинцем». Рядом Вэк ногами добивает другого «ленинца» – его сбил с ног Цыган. На Клока напали сразу двое, и он отмахивается от них.
– Менты! – кричит кто-то. Визжит сирена.
– Все, мир! «Стелим» ментов! – кричит Обезьяна.
– Хорошо, ладно! – говорит высокий здоровый пацан-«ленинец», их «основа».
Менты выскакивают из «бобика». Один орет:
– Ну-ка, быстро разойтись, что такое?
– Сзади заходите! Окружаем ментов! – кричит Обезьяна.
К «бобику» со всех сторон бегут пацаны. Мент тянется к кобуре, потом убирает руку и лезет обратно в машину. За дверь уже схватились, не давая ему ее закрыть.
– Заводи, еб твою мать! – кричит мент. – А ты вызывай подкрепление!
Водитель пытается завестись. Дверь отламывается, и руки тянутся к менту. Он выхватывает пистолет и направляет на нас.
– Назад, блядь, пидарасы. Убью на хуй!
– Ни хуя себе, а я думал, у него там тряпки, – говорит Цыган. Видно, что он на самом деле удивлен.
Толпа отступает.
– Заводи ты, еб твою мать!
