План спасения - Горчев Дмитрий (онлайн книга без .txt) 📗
Ученица. Мы ебаться будем?
Пуппеншпилер. Да, обязательно. Но знаешь ли ты, милая Ученица, что на острове Суматра водятся жёлтые макаки, которых аборигены называют на своём наречии бананоёбами? Эти макаки знамениты тем, что ебут бананы, погружая их на три четверти себе в жопу. Беда же состоит в том, что экономика острова Суматра, а также благосостояние туземцев зависят именно от экспорта бананов. Макаки же выбирают самые лучшие бананы, при этом говно их отличается крайней едкостью, и после использования ими бананов последние годятся исключительно на корм домашнему скоту, из которого на Суматре, как известно, водятся только игуаны, мясо которых, в свою очередь, отличается неприятным мускусным привкусом. 'Туземные фермеры пытались бороться с этим пагубным пристрастием макак, смазывая наиболее привлекательные бананы перцем и горчицей. Но когда выяснилось, что одна взбешённая макака-бананоёб может легко покрыть' жидким калом до семи пальм, эту практику прекратили. Ещё более проблему осложняет то, что жёлтая макака считается у местных жителей священным животным и отцом нации, поэтому об её уничтожении не может быть и речи.
Ученица. Засунь мне палец в пизду.
Пуппеншпилер. Так хорошо?
Ученица. Да, спасибо.
Пуппеншпилер.И тут, если рассмотреть проблему внимательнее, возникает любопытнейший вопрос: так кто же кого ебёт? Бананы ебут макак или же макаки ебут бананы? Подходя к проблеме формально, можно подумать, что именно бананы ебут макак, так как это они погружаются к ним в жопу, а не наоборот. Но правильный ответ нужно искать вовсе не здесь: в действительности, бананы ебут туземцев. Это всегда очень важно: проследить цепочку ебущих и ебимых и вовремя обнаружить в конце этой цепочки самого себя. В момент безмятежного счастья вздрогнуть, прислушаться и воскликнуть: «Кажется, меня кто-то ебёт!»
Пуппеншпилер замолкает и задумчиво чешет яйцо.
Ученица достаёт из шкафа картонную коробку из-под зимних сапог и укладывает туда Пуппеншпилера.
Ученица. Хуй пососать?
Пуппеншпилер. Разумеется.
Засыпает. Ученица накидывает халат и долго рассматривает свой глаз в маленьком зеркале, подняв пальцем верхнее веко. Потом встаёт, потягивается и нюхает коробку с Пуппеншпилером, морщится, приносит из кухни полиэтиленовый пакет, вытряхивает туда из коробки спящего Пуппеншпилера, завязывает пакет узлом и выбрасывает в мусорное ведро. Раздаётся звонок в дверь. Ученица открывает, входит Человек С Каменным Хуем.
Человек С Каменным Хуем. Что это воняет?
Ученица. Мусор. Мусор воняет. В мусорном ведре. Которое я тебя ещё утром просила вынести. Милый.
Пельмени
Дочь входит в квартиру, принюхивается.
Дочь (рыдающим голосом). Мама! Ну вы опять за старое! Что это вы готовите?
Мать (торопливо что-то жуёт, громко чавкая). Хуху-хум.
Дочь. Пельмени! Мама!!! Там же углеводы! Жиры, белки и аминокислоты!
Включает компьютер. На экране желудочно-кишечный тракт.
Дочь. Вот смотри: пережёванная пища попадает в желудок (на экране — булькающая в желудке отвратительная масса), проходит через кишечник, и получается вот ЭТО.
Мать. ИЫК! (Тошнит прямо в пельмени.)
Дочь (радостно). Вот видишь!
Выбрасывает кастрюлю с пельменями в мусорное ведро и открывает шкаф. Весь шкаф забит зубной пастой. Дочь берёт два тюбика и выдавливает в тарелки.
Дочь. Здоровые дёсны — раз, здоровые зубы — два и стройная фигура — три!
С аппетитом едят.
Мать (облизывая белым языком ложку). Ша-шам.
Дочь. Правильно! И великолепный мятный вкус! (Берёт с полки бутылку шампуня.)
Дочь. Ну, я пошла. На месяц там тебе пасты хватит, потом получишь пенсию — купишь ещё. Пока.
Уходит в ванную комнату. Через некоторое время оттуда слышны громкие стоны. Мать, воровато оглядываясь, достаёт из мусорного ведра кастрюлю и промывает пельмени под струёй воды из крана. Затем начинает их пожирать, жадно чавкая. Внезапно с громким звуком включается компьютер. Мать вздрагивает и, громко икнув, медленно валится на пол. Наполовину пережёванный пельмень выскакивает из её рта. Из ванной по-прежнему слышны стоны. Мать открывает глаза и начинает с трудом ползти на боку в сторону ванной, оставляя за собой извилистый белый след. Подползает к двери и начинает скрестись в неё, мыча и обламывая ногти.
Дочь (задыхаясь). Я больше не могу… Я сейчас умру.. Ещё! Ещё! Да, вот здесь! Да! Да!!…
М а т ь с громким стуком роняет голову на пол. Медленно темнеет. По-прежнему слышны стоны из ванной. Хлопает входная дверь. Над кухонным столом загорается лампа. В круге света стоит Папа. Он, не глядя, смахивает всё со стола и ставит посередине пакет с яблочным соком. Некоторое время он сидит, опустив голову, затем смотрит прямо на зрителя и начинает медленно говорить.
Папа. Вот вы думаете… Вы думаете, что я ебанулся на этом соке… Что я всех вас уже заебал с этим соком… Вы думаете, что я старый идиотский болван… Да, вы правы, конечно, — я действительно старый идиотский болван.
Вынимает изо рта вставную челюсть, кряхтя, взбирается на стол. Стоя на четвереньках, растягивает пальцами рот до ушей, высовывает язык и страшно вращает глазами.
Затем слезает со стола, вставляет назад челюсть и снова садится на стул.
Папа. Да, вот такой он, на самом деле, ваш дедушка. Да, он — ебанутый болван. Но… но понимаете, когда вокруг вот это всё… (Не оборачиваясь показывает пальцем на тело Матери возле ванной комнаты, прислушивается к стонам Дочери.) Людям… им ведь нужно… Им нужно верить… Верить в то, что где-то на свете есть такое место, где яблочки не поливают всякой дрянью. Им нужна просто Надежда, понимаете? И я, старый ебанутый болван…
Снова вынимает изо рта челюсть, собирается влезть на стол, но вдруг, безнадёжно махнув рукой, садится обратно на стул и теряет к зрителям всякий интерес. Долго сидит неподвижно, с провалившимся ртом и потухшими глазами, не слыша стонов. Мать на полу начинает ворочаться. Затем медленно встаёт и, качаясь на негнущихся ногах, подходит к Отцу сзади и кладёт ему на плечо руку с обломанными ногтями. Правый глаз её вытек.
Медленно гаснет свет, наступает полная темнота. Видна лишь светящаяся щель в двери ванной.
Дочь. Да! Да!! ДА!!!
Прохожий и Милиционер
Милиционер. Извините, пожалуйста, будьте добры ваш телефончик.
Прохожий. А? Что? В чем дело?
Милиционер. Ничего-ничего, не волнуйтесь — просто плановая проверка.
Прохожий достаёт из кармана мобильный телефон и с неудовольствием отдаёт его Милиционеру. Тот берёт телефон и внимательно рассматривает.
Милиционер. А почему в кармане носите? Положено на левой груди в чехольчике.
Прохожий. Неудобно на груди, мешает.
Милиционер (наставительно). Мешает-не мешает, а предписано на груди — значит, на груди. В следующий раз будем штрафовать.
Прохожий (злобно). Ага, штрафуйте.
Милиционер.А что телефончик-то такой старый?
Прохожий. Меня устраивает.
Милиционер.С первого января все должны перейти на новую модель — старые считаются недействительными.
Прохожий. Вот первого января и перейду.
Милиционер. Ну и зря! В декабре новый телефон знаете сколько будет стоить? А очереди? Хотите продам вам совсем задёшево совершенно новый? Шестнадцать миллионов цветов, звонок девяносто ватт на канал…
Прохожий. Спасибо, извините, я не при деньгах сейчас.
Милиционер. Ну как знаете…
Прикладывает дубинку к левому уху Прохожего. На дубинке загораются синий огонёк и номер. Милиционер вставляет телефон в небольшой аппарат с экраном. Сличает номера.
Милиционер. Ну что ж, Дмитрий Анатольевич, всё верно — аппарат действительно ваш.
Прохожий.А чей ещё?
Милиционер. Ну, знаете, всякое бывает. Муж по ошибке взял телефон жены или, скажем, любовницы…
