Невидимки (ЛП) - Литтл Бентли (серия книг txt) 📗

Чаще всего мы останавливались в настоящих храмах безликости — в мотелях. Мы никогда не видели ни поваров, которые нам готовили, ни официантов, которые приносили еду. Когда горничные прибирались в наших номерах, мы отсутствовали.

Сами номера были взаимозаменяемы, они были обставлены безликой мебелью неизвестного производства. В них во всех были две раздельные одноместные кровати, между которыми находилась тумбочка, на которой стояла лампа. Рядом всегда был шкаф и прикрученный к столу телевизор. И в каждом номере находилась «гедеоновская» Библия.

Я должен был ненавидеть жить в таких местах, но мне, наоборот, даже нравилось. Нам всем нравилось. Нам не надоедала ни еда, ни условия проживания. Это была наша естественная среда обитания. Нам было комфортно в этих обычных, стандартизированных местах. Мы игнорировали пятизвёздочные гостиницы, в самых простых придорожных мотелях мы чувствовали себя на седьмом небе от счастья.

За еду и жильё мы, конечно, не платили, зато активно тратили наворованную наличность. Для нас это, на самом деле, был отпуск — отдых и от старой жизни и от террористической деятельности.

Через штаты Орегон и Вашингтон мы добрались до Канады, затем, наконец, повернули обратно. Раньше я никогда не выезжал за пределы Калифорнии, поездка по другим штатам воодушевила меня. Я видел то, о чём раньше мог только читать, и увиденное сделало меня ещё более космополитичным.

Мне нравилось путешествовать, нравилось посещать разные места, но именно наши вечерние посиделки и разговоры, которых я добивался, придавали смысл моему существованию. Именно тогда мы впервые начали обсуждать, кем мы были, какие ощущения испытывали, делились, каково это — быть Невидимками. Мы пытались найти смысл своего бытия, и на этот раз отнюдь не Фелипе рассказывал нам, что мы должны чувствовать, мы сами делились своими мыслями и ощущениями, пытаясь понять, как и почему это произошло.

Я никогда не принадлежал к какой-либо группе, никогда не был частью какого-то клуба или общества и меня это полностью устраивало. Теперь же я понимал, что люди находили в командах, братствах и организациях. Им нравилось находиться среди тех, кто разделял их взгляды, вкусы и мировоззрение. Я мог не стесняться быть собой, ведь остальные были такими же, как я. Меж нами царила расслабленная и приятная атмосфера. Мы говорили серьезно и откровенно, но мы не зацикливались на этом и частенько веселились. Мы хвастались своими сексуальными похождениями, как подростки-старшеклассники постоянно преувеличивая действительность. Мы прекрасно понимали, что всё это — выдумки. Наверное, слышать такое от стариков, вроде нас должно быть попросту неприятно, но нам от этих разговоров становилось лучше. Фелипе совал руку в штанину, притворяясь, будто у него огромный член и говорил:

— Чем я заслужил столь щедрый божий дар?

И все смеялись.

Мы очень часто проводили время вместе, поэтому у меня не было возможности обсудить с Фелипе с глазу на глаз причину столь скорого отъезда из южной Калифорнии. Несколько раз я думал об этом, но рядом постоянно кто-то находился, а я помнил тот его взгляд в доме, поэтому постоянно откладывал этот разговор на следующий раз.

Возможность подвернулась, когда мы находились на горе Шаста. В тот раз все отправились в поход, а Фелипе остался в машине и изучал карту, выбирая место, куда мы поедем в следующий раз. Я остался с ним и дождался, пока остальные не скроются из виду.

— Ну, и зачем же ты на самом деле решил отправиться в путешествие?

Он отложил карту и посмотрел на меня.

— А я всё ждал, когда же ты спросишь.

— Вот и спрашиваю.

Он медленно и задумчиво помотал головой.

— Не знаю.

— Знаешь.

— Нет, не знаю. Ну, не совсем. У меня появилось чувство… — Он вдруг прервался. — У тебя бывают какие-то догадки, предчувствия… интуиция? Ты, например, считаешь, что нужно обязательно что-то сделать и делаешь, не задумываясь?

Я помотал головой.

Фелипе облизнул губы.

— А у меня бывает. Не знаю, совпадение это или нет, но иногда у меня бывают предчувствия… Как в тот день, когда я убил своего начальника: я за несколько месяцев знал, что убью его, ещё до того, как действительно захотел это сделать. Так и произошло. Потом я встретил тебя. Меня что-то привело в Саут Кост Плаза. Не знаю, что именно. Оказавшись там, я вдруг понял, что должен кого-то найти. Меня как будто… как будто кто-то вёл.

Я рассмеялся.

— У тебя комплекс мессии.

— Может и так.

Я перестал улыбаться.

— Да я шучу.

— А я нет. — Он взглянул на меня. — Иногда мне кажется, что так и есть. Как будто мне дарованы полномочия бога, а я к ним совсем не готов. — Он отшвырнул карту, вышел из машины и запер дверь на замок. — В общем, именно поэтому я и решил отправиться в путешествие. Что-то сказало мне, что пора отправляться в путь. У меня было какое-то странное ощущение, будто за нами следили, что кто-то шёл за нами, поэтому нужно было срочно уезжать. Не знаю, надолго ли. Я лишь знал, что надо было бежать. Причём, быстро.

— А кто это мог быть? Копы?

— Возможно.

— Но ты так не считаешь.

Он посмотрел на меня.

— Нет, я так не считаю.

— Мы хоть вернемся обратно?

— Ага. Скоро. Полагаю, всё успокаивается. Через несколько недель можно будет вернуться.

Мы пошли по тропе, по которой ранее отправились остальные. Когда мы начали взбираться по выдолбленным в скале ступенькам, я посмотрел на Фелипе.

— Твой дом.

Тот взглянул на меня.

— Это дом твоей матери?

— Нет. Мой. Я сам его купил.

— Прости. Мне он показался домом твоих родителей.

Какое-то время мы шли молча.

— Где твоя мать? — спросил я.

— Не знаю.

— А когда ты её последний раз видел?

— Не знаю.

— А отец?

— Не хочу о нём говорить.

Мы снова замолчали, лишь гравий хрустел под ногами, да периодически вскрикивали птицы.

— Я — Невидимка, — сказал Фелипе. — И ты — Невидимка. Мы всегда ими были и ими же останемся. Не пытайся искать ответы в детстве или отношениях с родителями. Их там нет.

Я молча кивнул.

Впереди мы заметили остальных и поспешили за ними.

К нашей небольшой компании присоединились двое.

Пола мы подобрали в Йосмите, когда уже направлялись домой. Он стоял совершенно голый у моста через Йосмит Фоллс и громко ругался. По мосту тянулся поток туристов, они задерживались у водопада, фотографировали. Там были люди из других штатов, из других стран. Англичане, немцы, японцы.

Пол прыгал на месте и тряс обнажёнными гениталиями.

— Хуй! Говно! Говно! Пидарасы! Пизда! Нахуй сука блядь!

Какое-то время мы стояли и смотрели на него.

— Удивительно, — произнес Фелипе. — Они проходят мимо, он орёт прямо им в уши, а они всё равно его не замечают.

Стив и Билл рассмеялись. Им казалось, будто увиденное представление было лучшим в их жизни.

Мне же увиденное показалось жутковатым, похожим на какой-то фильм Дэвида Линча. На мосту стоит голый мужик, но толпа туристов проходит мимо, они толкают его, пихают, отодвигают в сторону, чтобы сделать красивый снимок.

Грохот водопада заглушал обычную речь, но по его губам можно было отчётливо прочитать, что именно он орал:

— Хуй! Хуй! Мудила! Педрила ёбаный!

Нам было очевидно, что это был крик о помощи, жест отчаяния и я вдруг подумал, что это могло случиться с каждым из нас, если бы мы не нашли друг друга и не стали террористами.

— Он рехнулся, — констатировал Джеймс. Кажется, он подумал о том же, о чём и я. — Наглухо.

Я кивнул.

— Нет, — возразил Фелипе.

Он влился в поток туристов и подошёл к мужчине. Он начал что-то говорить ему, но мы не расслышали, что именно. И вдруг мужчина прекратил кричать, плакать, хохотать. Он задрожал и обнял Фелипе, после чего тот увёл его с моста.

Когда мужчина увидел нас, он вытер глаза и высморкался в ладонь. Он смотрел на нас и, казалось, с каждой секундой мы становились ему более знакомыми.