Медленная смерть - Хоум Стюарт (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
— А почему бы не устроить групповушку? — спросил Худой.
— Потому что она доктор! — отрубил Ходжес.
— И чего? — не врубился Худой.
— А ты разве не читаешь дрочильные журналы, которые мы покупаем на общак? — зарычал Джонни.
— Не-а, — прошипел Худой. — Я блин только втыкаю на фотки.
— Знаешь что, сел бы ты на диету, — влез Бунтыч. — Сбрось пару фунтов, и сможешь снимать тёлок, как любой нормальный парень, не надо будет пристраиваться в очередь и брать себя в руки.
— Пошёл на хуй! — выматерился Худой, отоварив Бунтыча тыльной стороной ладони.
— Ты жирный ублюдок, ты жирный ублюдок! — завопили в унисон остальные ребята.
— Ладно, ладно, — взвыл Худой. — Пускай у меня выпуклости в нужных местах и ещё куча запасных, чтобы в них пинать. Это не объясняет, почему бы не натянуть докторшу паровозиком.
— В последней «Замочной Скважине» писали, — объяснил Джонни, — что у участковых врачей, когда речь идёт о нерепихоне, отказывает воображение. Стоит делу дойти до сексуальной практики — и доктора не могут представить ничего за пределами варианта мужчина сверху, женщина снизу.
— Ну, так давай научим её новым фишкам, например, серийным сношениям? — предложил Худой.
—Ты чего, только прочитамши учебник по социологии? — зарычал Бунтыч.
— Захлопни варежку и смотри в телек! — взвыл Самсон. — Тут, блядь, лучший кусок, две монашки собираются отвести осла на поле и выебать!
— Господи! — воскликнул Худой. — Такая охуенная девчонка под такой невъебенной скотиной. Убытки-то какие! Я хочу задвинуть ей хер в рот!
— Максимум, на что ты можешь рассчитывать — заправить какому-нибудь извращенцу в жопу, — подколол ТК.
— Пошёл на хуй! — завопил Худой, нанося ТК удар в лицо.
— А ну заткнуться и пялиться в телек! — рявкнул Самсон.
Кадры с актрисой, берущей в рот у осла, в конце концов, повергли «Рейдеров» в молчание. Бутбои смотрели, отвалив челюсти, на разыгрывающийся акт зоофилии. Самсон не видел, чтобы порнушка оказала на бригаду такой эффект с тех пор, как они впервые заполучили в лапы копию «Туалетной Тусовки».
Открытие Карен Элиот во «Флиппере» должно было идти с шести до восьми — но галерея начала заполняться за полчаса до официального начала, и уже через пятнадцать минут там было не протолкнуться. Вокруг имени Элиот поднялась немалая шумиха. Без сомнения, она стала одной из ярчайших звёзд, сияющих на небосклоне современной арт-сцены — и весь культурный истэблишмент собрался, дабы воздать должное её гению.
— Чудесная работа, чудесная, — бормотал сэр Чарльз Брюстер.
— Действительно изумительная, — согласился Ра-миш Патель. — Путь развития Элиот полностью реабилитировал «Проект Прогрессивных Искусств». Помнится, на вас обрушилась критика, когда вы начали вкладывать в её работы деньги налогоплательщиков.
— Было дело, — согласился сэр Чарльз. — Но это лишь ещё раз подтверждает, что в ПАП сидят компетентные эксперты по вопросам субсидирования искусства.
— У вас уже была возможность посмотреть заявку на грант, которую я вам направил? — осведомился Ра-миш. — На финансирование полнометражного фильма, который я рассчитываю сделать.
— Пока нет, — извинился Брюстер. — Но не беспокойтесь, я прослежу, чтобы ваши заявки киноэксперты принимали. Собственно, на то друзья и нужны.
«Эстетика и Сопротивление» зажали в угол Эмму Карьер из «Боу Студиоз» и втолковывали ей, почему их продукция является важнейшим шагом в визуальных искусствах за последние пятьсот лет.
— Видите ли, — объяснял Дон Пембертон, — наша работа построена на контаминации. Берём готовые бытовые объекты и создаём из них аранжировки в привилегированном пространстве арт-галереи, соединяя две чуждые реальности. В результате мы имеем конфронтацию между двумя дискурсами, столкновение, которое ниспровергает оба. Как сказал Лиотар5 в «Состоянии постмодерна»...
-т- Смотри, — вмешалась Пенни Эппл гейт, указывая через всю галерею. — Этот ублюдок, Джок Грэхем.
— Я видела обзор, который он написал на вас в «Art Scene», —влезла Эмма Карьер. — Надо сказать, отвратительно. Вы вроде бы хорошо ориентируетесь в философии. С его стороны нечестно называть вашу работу и идеи незрелыми.
— Я собираюсь пойти и облить его вином, — объявил Пембертон. — Это научит ублюдка уважать «Эстетику и Сопротивление»!
Дон протиснулся сквозь толпу и, в конце концов, оказался в двух футах от марксистского арт-критика. Махнув рукой, Пембертон успешно опорожнил содержимое своего фужера в лицо Грэхему. Писатель замахнулся на художника, но очевидцы растащили их прежде, чем в ход пошли кулаки. Карен Элиот пропустила эту стычку, потому что весь вечер была занята общением с коллекционирующими искусство миллионерами и популярными критиками.
Когда доктор Мария Уокер поднималась на лифте на двадцать третий этаж Фицджеральд-Хаус, ее мысли поглотила предстоящая постельная сессия с Джонни Махачем. Стоило врачу постучаться в дверь, и вот Ходжес уже приглашает её в квартиру и ведёт прямиком в спальню. Из мебели там стояла двуспальная кровать, ковёр под цвет и ещё что-то мелкое. В пределах видимости не валялось ни одной шмотки, встроенные шкафы позволяли скинхеду сгребать туда весь бардак. Кроме набора гирь в углу и будильника на полу ничего не говорило о том, что в комнате живут.
— Спартанская обстановочка, — прокомментировала Мария. — Анонимно, как в комнате отеля!
— Мне так нравится, — рыкнул Джон. — Жёстко и сердито.
— Я предпочитаю, чтобы секс был жёсткий и быстрый, — надула губки Уокер.
— Ну, тогда, — сказал Ходжес, раздеваясь, — стягивай трусики.
Мария, не теряя времени, обнажилась, и через пару секунд доктор и пациент вовсю тискались в кровати.
— Ты вся течёшь! — заметил Джонни, забираясь правой рукой между ног Уокер.
Ходжес поработал средним пальцем в дырке Марии, потом вытащил его и принялся размазывать любовный сок по её клитору. Он охватил губами её рот и принялся жадно сосать язык, вонзившийся между его зубами. Генетические коды собирались и разбирались по всей поверхности тела Ходжеса, а наркотические эндорфины накачивались в мозг.
Мария покинула Поплар, оставила весь мир внизу. Джонни вбил свой*любовный мускул в чёрную дыру её пизды. Мария оказалась на доисторическом пляже, где представила, что она первая амфибия, покидающая море и ощущающая тепло солнца на коже.
Джонни хотел забыться в примитивном ритме секса. Но что-то тянуло его назад, в этот мир и экстаз отчуждения. Медленно мозг Ходжеса обработал доносящиеся звуки. Какой-то убдюдок пытался выбить его входную дверь!
Джонни вытащил хуй из пизды Марии и пару секунд спустя пальцы врача обрабатывали дыру, освобождённую бутбоем. Ходжес скользнул в свои «ста-прееты» и туфли, потом пулей вылетел из спальни. Скинхед распахнул дверь, и парень в рабочих штанах дёрнулся к нему. Джонни набросился на мудака, и они вдвоём вылетели на лестничную клетку. Пацан приземлился на спину, Ходжес оказался сверху. Он принялся молотить гада головой об пол — раз, другой, третий — оглушая его.
Ещё один волосатый дрочила пошёл было на Джонни, но тут из квартиры высыпались Бунтыч, Худой, ТК и Самсон. Они погнали ублюдка по лестнице. Ходжес встал, наступил на копну волос своего противника и рывком поднял его вверх. Подросток заорал, как раненый слон. Подняв пацана на ноги, Джонни впечатал его в стену.
— Только не избивай меня, — молил тот, соскальзывая на пол. — Я стучался в дверь, никто не ответил, я подумал, никого нет дома.
— Мой дом никто никогда не грабит! — рыкнул Ходжес. — Запомни раз и навсегда!
— Не бей меня, — взмолился пацан, когда Джонни набросился на него.
Мольбы вора не дали результата. Ходжесу снесло башню, и он принял решение нанести малолетнему преступнику тяжкие телесные повреждения. Скинхед злобно щерился, пока его туфли месили распростёртое тело. Ублюдок почти сразу вырубился. Джонни раздел парня, оттащил его коматозную тушу к лифту, отправил вниз на первый этаж, и только потом вернулся в квартиру. Обшарив карманы штанов, он стал обладателем двадцати фунтов, ножа, пачки курева и зажигалки. Штаны он нацепил в окне гостиной. Они будут развеваться из квартиры, как трофей! Хождес совсем было собрался вернуться в спальню, когда в дверь ввалилась вся фирма.
