Абсент - Бейкер Фил (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗

В 1930 году в Америке был опубликован короткий рассказ Кулсона Кернахана «Двое нищих с абсентом на уме» («Two Absinthe-Minded Beggars»). Герои — два молодых человека, начитавшиеся о парижской жизни и почувствовавшие потребность глубже изучить абсент. В конце концов, «мы писатели, или надеемся ими стать, и в один прекрасный день можем дать миру произведение искусства, в котором нам придется изобразить человека, пристрастившегося к абсенту, или просто описать воздействие этого напитка. Тем самым мы должны все знать из первых рук». Стремясь узнать секрет верленовского вдохновения и испытать «магическое», веселящее душу воздействие абсента, они его заказывают:

Официант… поставил перед нами по стакану, наполовину наполненному какой-то водянистой жидкостью. Внутри стакана — мы уж подумали, что он собирался показать нам какой-то фокус, — стоял бокал для вина, тоже наполненный до краев густой жидкостью… которая, судя по виду, могла быть резиной. Затем, поклонившись, официант удалился, и мы, двое детей, мнивших себя светскими людьми, остались в недоумении, что же нам теперь делать.

Им пришлось просить помощи у официанта, который, ничего не ответив, молча продолжает свое дело:

Не сказав ни слова, он поднял винный бокал и сначала наклонил, а затем опрокинул его в стакан, пока напоминавшая резину жидкость не вытекла медленно и тягуче — скручиваясь, как змея или как дым, перламутровыми изгибами, кольцами и спиралями, и две жидкости, соединившись, не обрели цвет и матовость опала. Мне не понравился вид этого вещества, а тяжелый наркотический запах наводил на мысль, что не понравится и вкус. «Это зелье какое-то порочное», — сказал я. Таинственность, с которой более густая жидкость извивалась, сворачивалась в кольца и спирали вокруг более жидкой, вызвала в моем уме образ питона, обвивающегося вокруг своей жертвы.

Они заказывают абсент снова и снова, в надежде ощутить обещанное возбуждение, но чувствуют лишь уныние. Независимо от своих литературных достоинств, рассказ изображает применявшийся в 20-е годы «метод двух стаканов», описанный Джорджем Сентсбери, а кроме того, дает причудливый образ абсента, жидкого зла. Абсент не клубится, скорее так бывает, когда нальешь молока в чай. Абсент не гуще воды, а жиже и легче, так как он состоит в основном из спирта, поэтому, медленно добавляя воду, можно добиться того, что нижняя часть напитка будет мутной, а верхняя прозрачной.

Фантастично экспрессионистическое описание абсента — смесь фильмов «Чайнатаун» и «Замок Дракулы»: поклон безмолвного официанта, адское «зелье», хищный питон, насилующий невинную воду, зловещие признаки вязкости и слизи и, прежде всего, знакомые образы движущихся колец и спиралей. Чем не афиша фильма Романа Полански «Китайский квартал» с его порочно извилистым дымом? Кернахан изображает абсент так, как Сакс Ромер мог бы описать его в одной из своих книг о докторе Фу Манчу.

Более ранний рассказ, «Над бутылкой абсента» Уильяма Чамберса Морроу, тоже не особенно талантлив, зато в нем намного больше зловещего. Таинственный незнакомец приглашает голодающего юношу в отдельный кабинет, чтобы выпить немного абсента и поиграть в кости. У незнакомца очень много денег, но он старается не привлекать внимания, и вскоре мы начинаем понимать, что он грабитель банков, скрывающийся от полиции. Он посылает молодого человека к стойке за напитками, потом они играют в кости. Когда полицейские открывают дверь, они видят, что оба мертвы.

Эдгар Алан По, любитель абсента и вообще алкоголик, часто пил смесь абсента и бренди со своим издателем Джоном Сартеном, который тоже пристрастился к абсенту. На недолгое время, к концу жизни, По смог полностью отказаться от пьянства, но приятели снова соблазнили его, и вскоре он умер в больнице Вашингтонского университета, страдая галлюцинациями и белой горячкой.

Помимо зловещих ассоциаций, значение абсента в Америке было в большой степени связано и с образом Нового Орлеана. Именно там несколько увядшая элегантность франко-американской культуры — осыпающаяся штукатурка и изогнутые балконы из кованого железа — соединялась с болотистой порочностью Луизианы. В своей книге «Абсент, кокаин девятнадцатого века» Дорис Ланье подробно пишет об этой культуре. Абсент не был слишком распространен в Америке за пределами Нового Орлеана, но его лучше узнали благодаря популярной песне «Absinthe Frappe» [57], текст к которой написал Гленн Макдона:

Ясно, что все это происходит утром. «Absinthe Frappe», то есть абсент с накрошенным льдом, был фирменным напитком кафе «Старый дом абсента». Автор статьи «Зеленое проклятие в США», появившейся в «Харпер’з Уикли» (1907), обвинял Макдону в том, что его стихи (исполнявшиеся под «заразительную мелодию» Виктора Герберта) рекламируют абсент, и сообщал при этом, что абсент «почти столь же опасен, как кокаин, и для души и для тела».

В книге «Муза, томимая жаждой», великолепном исследовании американского литературного алкоголизма, Том Дардис замечает, говоря о Юджине О’Ниле, что в ряду алкогольных напитков абсент считался пределом, «дальше некуда». О’Нил проучился в Принстонском университете один-единственный позорный год (1906-1907), с удовольствием шокируя однокурсников своим пьянством. «Выпивка для общения, — пишет Дардис, — главным образом ограничивалась пивом и вином, а более крепкие напитки оставляли тем, кого студенты почитали бездельниками. Когда виски перестало шокировать, О’Нил решил показать приятелям, как воздействует абсент, который в те дни обычно считали самым крепким напитком»:

Убедив Луиса Холладэя, приятеля по Гринвич Виллидж, принести бутылку печально известной жидкости в кампус Принстонского университета, О’Нил выпил столько абсента, что совершенно взбесился и переломал практически всю мебель в своей комнате. Он стал искать свой револьвер, а когда нашел, «нацелил его „на Холладэя“ и спустил курок. К счастью, револьвер не был заряжен». Двое его однокурсников вспоминали, что «О’Нил обезумел… Понадобилось три человека, чтобы повалить его на пол. Он вскоре ослабел, и его уложили в постель».

То, что, возможно, вначале было позой, стало серьезной проблемой. Однако О’Нил осознал свой алкоголизм и, в сущности, бросил пить, хотя никак не был доволен жизнью и стал употреблять в больших дозах хлоралгидрат и нембутал (снотворные и успокоительные средства). Он сочинил эпитафию для собственной могилы, предлагая, чтобы под его именем выбили:

Еще до того, как в 1919 году опрометчиво ввели американский Сухой закон, особое беспокойство по поводу абсента уже привело Сенатский комитет к заключению, что это «действительно яд», и в 1912 году, еще до французского запрета, Сенат проголосовал за запрещение «всех напитков, содержащих туйон». Американцы, как известно, пили и при Сухом законе, и, по крайней мере, некоторое время абсент и анисовая водка, возможно, были здоровее самогона. Прибавим южноамериканскую элегантность и вызов вашингтонской директиве. Дардис ссылается на друга Фолкнера, который описывает вечеринки 20-х годов в квартале «Vieux Carre’» Нового Орлеана: «Самым популярным напитком в то время был „Перно“, который производили прямо там, в Новом Орлеане, и стоил он шесть долларов за бутылку. Мы покупали его как можно больше для всех наших вечеринок».

Элизабет Андерсон, жена Шервуда Андерсона, вспоминала: «Тогда мы очень много пили, но редко напивались. Мы как бы считали Сухой закон личным оскорблением и полагали, что наш моральный долг — его подрывать… Главным напитком был абсент, еще более противозаконный, чем виски, из-за полыни… Его пили с тертым льдом и, так как в этом виде он почти терял алкогольный привкус, в больших количествах».