Путешествие на Запад. ТОМ I - Чэн-энь (Чэнъэнь) У (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
– Да вы просто мелкие воришки, – рассмеялся Сунь У-кун. – А известно ли вам, что мы – монахи – ваши господа, как же вы смеете преграждать нам дорогу? Сейчас же доставьте сюда награбленное добро, разделите его на семь частей и одну отдайте мне. Тогда я помилую вас!
Его слова поразили разбойников и в соответствии со своими именами каждый реагировал на это по-своему. С криком они ринулись вперед.
– Да что этот монах спятил, что ли?! – орали они. – Хочет, чтобы мы делились с ним. Прощайся лучше со своим добром!
Размахивая пиками и мечами, они ринулись на Сунь У-куна, и на его голову посыпался град ударов. Однако он продолжал спокойно стоять, словно все происходящее вовсе не касалось его.
– Вот так монах! – закричали они. – Крепкая у тебя голова!
– Ну что, убедились! – воскликнул Сунь У-кун. – А вот когда вы устанете, я выну свою иглу и немного побалуюсь с ней!
– Да этот монах видно из лекарей, которые лечат уколами, – сказал кто-то из разбойников. – Но среди нас ведь нет больных.
Тут Сунь У-кун вынул из уха свою иглу и, взмахнув ею несколько раз против ветра, превратил ее в огромный железный посох, толщиной с чашку.
– Ни с места! – крикнул Сунь У-кун. – Сейчас увидите, как я буду расправляться с вами!
Разбойники в страхе бросились кто куда, но Сунь У-кун мигом догнал их и перебил всех по одному. Затем он стащил с них одежду, забрал их пожитки и, подойдя к Сюань-цзану, сказал:
– А теперь, учитель, мы можем следовать дальше. Я перебил их всех до единого.
– Должен сказать тебе, что ты чересчур жесток, – упрекнул его Сюань-цзан. – Этих разбойников надо было передать властям. А тебе следовало отогнать их, вот и все. Зачем же ты убил их? Это говорит о твоей жестокости, а монах не может быть жестоким. Человек, отрекшийся от мира, подметая пол, старается не погубить муравья, а из любви к бабочкам на фонарь надевает шелковый абажур. Как же мог ты без разбору убивать их? И если здесь, в горах, где так мало людей, ты ведешь себя подобным образом, что же будет в городе? Если ты будешь раздражаться по всякому поводу и убивать, в какое положение поставишь меня?
– Но если бы я не убил их, они убили бы вас, – оправдывался Сунь У-кун.
– Нам, монахам, лучше умереть, нежели совершить злодеяние, – отвечал Сюань-цзан. – Если бы они убили меня, погиб бы один человек, а ты убил сразу шестерых. Чем же можно оправдать твой проступок? Представь себе, что это дело разбирали бы в суде и судьей оказался бы твой отец, ведь и он не смог бы тебя оправдать.
– Известно ли вам, учитель, – сказал тогда Сунь У-кун, – что пятьсот лет назад, когда я царствовал на Горе цветов и плодов, я перебил невесть сколько народу. И если бы я придерживался таких же взглядов, как вы, я никогда не стал бы Великим Мудрецом, равным небу.
– Вот за все твои преступления и сумасбродные действия, за то, что ты обманывал небо и бесчинствовал на земле и никто тобой не управлял, ты и должен был нести наказание в течение пятисот лет, – отвечал на это Сюань-цзан. – И если впредь будешь совершать злодеяния и губить людей, ты не сможешь идти в Индию, не сможешь быть монахом. Ведь это отвратительно.
А надо вам сказать, что Сунь У-кун не выносил, когда его ругали. Вот и на этот раз он не сдержал своего возмущения.
– Хорошо! Раз вы позволяете себе так говорить и считаете, что я недостоин быть монахом, я не пойду в Индию и покину вас. Не желаю слушать ваши нападки!
Сюань-цзан молчал. Это еще больше разозлило Сунь У-куна, и он крикнул:
– Я ухожу!
Когда Сюань-цзан поднял голову, обезьяны уже не было. Слышался лишь гул, удалявшийся в восточном направлении. Сюань-цзан одиноко стоял, покачивая головой. «Учить таких людей бесполезно, – подумал он, тяжело вздыхая. – Сказал ему несколько слов, а он исчез. Ну что ж поделаешь! Не суждено мне, видно, иметь учеников. Теперь все равно не найдешь его. Станешь звать – он не откликнется. Придется идти одному». И несмотря на опасности, которые ждали его в пути, Сюань-цзан все же решил отправиться дальше.
Собрав вещи, он привязал их к коню, и, держа в одной руке повод, а в другой посох, тяжело вздыхая, двинулся на запад. Пройдя совсем немного, он увидел старуху. Она несла рясу, поверх которой лежала вышитая шапочка. Когда старуха приблизилась, Сюань-цзан поспешил отвести лошадь в сторону, чтобы пропустить женщину.
– Вы откуда, почтенный отец, и куда направляетесь в одиночестве? – спросила старуха.
– Я посланец Танского императора и путь держу в Индию к Будде, чтобы взять у него священные книги.
– Будда живет в Индии, в храме Раскатов грома, – промолвила старуха. – Это в восемнадцати тысячах ли отсюда. Как же вы доберетесь туда без помощников и учеников, с одним лишь конем?
– Несколько дней назад я нашел было одного послушника, – отвечал Сюань-цзан, – но он стал бесчинствовать, и я отчитал его. Это ему не понравилось, и он покинул меня.
– Ватная ряса, которую я несу, и шапочка с металлическим обручем, – продолжала старуха, – принадлежали моему сыну. Он постригся в монахи, но через три дня после этого умер. Сейчас я как раз возвращаюсь из монастыря: поплакала там, простилась с его учителем и взяла себе эти вещи на память. Если бы у вас, почтенный отец, был послушник, я с радостью подарила бы вам эти вещи для него.
– Вы очень добры, – сказал Сюань-цзан, – но мой ученик сбежал от меня, поэтому я не могу принять от вас эти вещи.
– А в каком направлении он исчез? – спросила старуха.
– По звуку можно было определить, что в восточном, – отвечал Сюань-цзан.
– В таком случае он далеко не ушел, – сказала старуха. – Там как раз находится мой дом. Я думаю, что он непременно придет туда. У меня есть заклинание, которое называется «Истинное наставление для утверждения сердца», или «Заклинание сжатия обруча». Вы хорошенько запомните его, но, смотрите, не передавайте никому другому. А я пойду искать вашего ученика и пришлю его к вам. Дайте ему рясу и шапочку. А если он не будет повиноваться вам, произнесите это заклинание, и он никогда не будет бесчинствовать и не посмеет больше покинуть вас.
Выслушав это, Сюань-цзан склонил голову в знак благодарности, а старуха превратилась в золотой луч и исчезла в восточном направлении. Тут Сюань-цзан понял, что слышал наставления самой бодисатвы Гуаньинь и поспешил возжечь фимиам и совершить поклоны. Затем он убрал рясу и шапочку в узел, а сам сел у дороги, повторяя переданное ему заклинание. Он повторял его до тех пор, покуда не выучил наизусть.
